-- Да, для моих целей, -- отозвался Виллен. -- Что с тобой, Рэста?
Я смотрела в его карие глаза, и видела Юру. Мне даже не хотелось уточнять, права ли я в своей догадке. Причудливое переплетение фактов делало действительность похожей на сюрреалистическую сказку. Я только как бы вскользь пожалела о том, что мне пришлось вообще узнать об этом.
-- Виллен, Даррина следит за аналогами тех, кого вы сторожите в ожидании "преображения"?
-- У нее и ее людей нет на это времени.
-- Значит, они не знали, сколько у меня, например, было аналогов, где они жили, кем они были?
-- Если бы мы знали, кто ты, возможно, в твоем случае мы более тщательно все прорабатывали. Но, если ты хочешь знать фактическое положение вещей, то нет. Этого никто не отслеживает.
Обнадеживающее известие. Пусть они и дальше ничего не знаю. Только бы у меня это получилось. Только бы я смогла вернуться вовремя. И сделать это надо так, чтобы за мной не просочилось ни одного человека из Первого мира.
-- Рэста, в чем дело? О чем ты думаешь?.. Ты совсем меня не слушаешь.
-- Извини, но я не хочу ничего слушать. Я хочу уйти.
Виллен пожал плечами:
-- Хорошо, договорим после.
-- Я хочу выйти из этого здания. Это возможно?
-- Конечно. Только ты нигде не должна бывать одна.
Виллен нажал кнопку вызова на своем пульте. Марсен бесшумно появился и замер в поклоне.
-- Отныне ты телохранитель моей сестры.
-- Да, иерарх.
-- Ты подчиняешься ей, но если что-нибудь случится -ответишь передо мной.
-- Да, иерарх.
Я почти выбежала из зала, не простясь с Вилленом. Ошеломившая меня догадка гнала и гнала меня куда-то вперед. Марсен быстрым шагом следовал позади, я слышала за спиной его ровное дыхание.
-- Я хочу выйти из здания, -- повторила я вслух, чтобы Марсен меня услышал.
-- Куда? В город? -- уточнил он.
-- Нет, куда-нибудь на природу. В вашем мире существует такое понятие?
Марсен молча указал направление. Я послушно пошла за ним. Постепенно я совершенно отключилась от всего, что меня окружало. Только звучные гулкие шаги Марсена и мои собственные размышления.
Сейчас мне очень нужно было поговорить с Валерием. Но вряд ли он услышал бы меня, я никак не могла сосредоточиться на контакте. Исчезли последние, и так уже почти стершиеся основания для моей ненависти к Извекову. Бедняга... Он все делал, подчиняясь чужой воле: строил Рай, стрелял в Юру, убивал и создавал своих собак.
Катя и Юрий, Виллен и Рэста. Случайно ли, что в разных реальностях они оказались рядом? И случайно ли то, что Виллен и Юра... Боже, у меня не было разумного повода желать зла Виллену. Но он открыл охоту на Юру с твердым намерением довести ее до конца.
Если Первому миру так и не удастся открыть ни одной двери, никто не сможет причинить вреда Юрке. По крайней мере до тех пор, пока Даррина не подыщет кандидатуру нового Извекова.
Очевидность этой мысли ввергла меня в состояние безнадежной паники. Неужели единственный разумный выход -остаться здесь и напрочь прекратить все попытки к возвращению? Не выйду отсюда я, не выйдут некоторое время и все остальные... Нет, все-таки Катя Орешина совсем не умеет мыслить масштабно.
Понять ситуацию это еще не все. Необходимо четко представить, на что следует направлять усилия, а что лишь бесплотный мираж. Наверняка, если бы я спокойно дослушала Виллена, он объяснил бы, зачем Первому миру нужно физическое проникновение в другие реальности? Что это даст им и остальным? Если бы Рэста прожила свои годы сознательно, она не задумывалась бы над дилеммой: спасать какого-то парня за то, что он хороший, или исполнить высшую миссию, порученную Первому миру неизвестно кем, и работать для своей цивилизации. Только у меня могли возникнуть такие дурацкие вопросы.
Тем временем Марсен вывел меня на какую-то открытую площадку. Мы оказались на крыше одной из частей грандиозного многоступенчатого здания, которому, правда, было далеко до Рая. Вокруг простирались неоглядные холмы, горы, зелень и небо. Все такое знакомое. Словно бы меня кто-то разыгрывает. И все это никакой не Первый мир, а самый что ни на есть мой родной мир.
-- Где же город? -- вырвался у меня вопрос.
-- Под землей, -- ответил Марсен. -- Жилье располагается под зданием иерархии. Здесь живет примерно четверть населения и находятся наши главные объекты.
-- А ты стал разговорчив, -- я повернулась к нему. Ветер ерошил короткий ежик его волос, Марсен щурился от яркого солнца и ветра, я никак не могла разглядеть цвет его глаз. Мне не хотелось загадывать, но я с ужасом подумала, что если они зеленые, и, следовательно, Марсен -- аналог Олега, то я просто сойду с ума.
-- Я не разговорчив, -- ответил Марсен. -- С теми, с кем мне нужно общаться, я предпочитаю не разговаривать. Мы беседуем мысленно.
-- Значит, у тебя нет аналогов? -- с надеждой спросила я.
-- Если бы они у меня были, я сидел бы в такой же грязной камере, из которой тебе удалось выбраться, -- усмехнулся он. Улыбка у него оказалась приятной. -- Сидел бы и ждал преображения до самой смерти. Либо своей, либо чужой... Ты не передумала лететь?
-- Лететь? -- я огляделась. На площадке стоял некий, очевидно летательный, агрегат. Имея очень простые формы и никакой внешней атрибутики, кроме блестящей кошки на боку, он напоминал скорее автомобиль, и только два винта, закрепленные особым образом, придавали ему сходство с привычным мне вертолетом. -- Что ж, давай летать. Мне нужно кое о чем тебя расспросить. Только при разговоре я хотела бы слышать человеческий голос.
-- Да, Рэста, -- Марсен изобразил официальный поклон.
Когда вертолет взмыл вверх, открылся такой чудный вид, что мне стало почти до слез жаль несчастную Рэсту, которую заточили на столько лет в душной, холодной комнате, вместо того, чтобы позволить наслаждаться такой прелестной жизнью. Я готова была увидеть что угодно, ничто не удивило бы меня за стенами официальных мрачных коридоров иерархии -- ни ледники, ни пустыня, ни океан. Но Первый мир был прекрасен. Издали здание иерархии выглядело величаво и гармонично, его изломанные линии хорошо вписывались в необъятный ландшафт. Зеленые леса начинались совсем рядом, и конца и края им было не видно. На открытых пространствах внизу можно было разглядеть лесные реки и озера с водопадами, шелковистые зеленые поляны. Кое-где виднелись непривычной формы аппараты, похожие на тот, что я видела тогда давно в момент контакта с Дарриной.
Я оторвалась от красот и взглянула на Марсена. Он почти не смотрел на приборы, уверенно вел машину, лицо его перестало быть угрюмым. Может быть, мне всего лишь так показалось от того, что мы были уже вне сковывающих условностей, но Марсен выглядел совсем обычно, задумчиво молчал, и его взгляд расслабленно скользил по шевелящейся волнами поверхности, состоящей из верхушек многочисленных, высоких и красивых деревьев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
