- Как мне кажется, мы оба испытываем трудности, - тихо проговорила она. - Я не могу стать такой, какой ты хочешь, чтобы я была, Михаил. Ты используешь слово «человек», как проклятие, как что-то менее значимое, чем ты сам. Тебе когда-нибудь приходило в голову, что ты испытываешь предубеждения против моей расы? Может в моих венах и течет карпатская кровь, но в своем сердце и в своей душе я - человек. Я не задавалась целью предать тебя. Я просто вышла на прогулку. Вот и все, что я сделала. Сожалею, Михаил, но всю свою жизнь я была свободной. Изменение крови не способно изменить того, кем я являюсь.
Он прошелся по полу с быстрой, скользящей энергией, полной власти и координации.
- Я не испытываю предубеждений, - начал отрицать он.
- Конечно, испытываешь. Ты смотришь на мою расу с некоторой долей презрения. Был бы ты счастлив, если бы я питалась, используя кровь Романова? Это приемлемо? Использовать его для пищи, а не для нескольких дружеских слов?
- Мне не понравилось, как ты меня изобразила, Рейвен. - Михаил пересек комнату, протянув руку за плащом.
Спальня была теплой и наполнена естественными запахами - деревом и полем.
Неохотно, Рейвен стянула плащ со своих плеч. Михаил нахмурился, когда увидел, что она была одета всего лишь в его белую рубашку. И хотя концы достигали колен и прикрывали ее ягодицы, большая часть ее ног все равно оставалась открытой, прямо до бедер. Эффект был невероятно сексуальным, особенно с длинной распущенной копной ее волос, волнами спускающейся до кровати и обрамляющей ее. Михаил тихо выругался, несколькими избранными словами на своем родном языке, благодарный, что не понял раньше, что под плащом на ней ничего кроме его рубашки нет. Он, возможно, вырвал бы Романову горло. Мысль об Рейвен, приближающейся к молодому парню, улыбающейся ему, гипнотизирующей его своими соблазнительными глазами, наклоняющейся к его горлу, дотрагивающейся до него своим ртом, своим языком, своими зубами… У него в животе все сжалось от отвращение при виде этой картины.
Он провел рукой по волосам, убрал плащ в стенной шкаф и наполнил антикварные кувшин и миску теплой водой. Только взяв свое воображение под жесткий контроль, он смог ей ответить в своей обычной нежной манере.
- Нет, малышка, обдумав эту мысль, я не могу сказать, что был бы счастлив, если бы ты питалась от него.
- Разве не это, мне предполагается делать? Разве Карпатские женщины не охотятся на ничего не подозревающих мужчин? - В ее голосе чувствовались непролитые слезы.
Михаил поставил воду рядом с кроватью и встал перед ней на колени.
- Я пытаюсь разобраться в своих чувствах, Рейвен, но они в таком смятении. - Очень нежно он начал обмывать ее ступни. - Больше всего я хочу, чтобы ты была счастлива. Но я чувствую необходимость защищать тебя. - Его руки были очень ласковыми, а прикосновения мягкими, когда он удалял каждое пятнышко грязи.
Рейвен пригнула голову, потирая свои виски.
- Я знаю, чего ты хочешь, Михаил, и я даже понимаю суть твоей потребности так поступать, просто я всего-навсего хочу быть самой собой. Я импульсивна и следую принятым решениям. Если я решу, что хочу запустить воздушного змея, то в следующий момент сделаю это.
- Почему ты не осталась внутри? Я прошу совсем немного времени, чтобы справиться со своим ужасным страхом за твою безопасность. - Его голос был таким невероятно мягким, что у нее на глаза навернулись слезы.
Она дотронулась до его кофейного цвета волос кончиками пальцев, чувствуя боль в горле.
- Я хотела выйти на веранду и глотнуть свежего воздуха. У меня не было никакой иной мысли, но ночь просто взывала ко мне.
Михаил поднял на нее свой взгляд, его темные глаза потеплели от испытываемых к ней чувств.
- Это была моя ошибка, мне бы следовало установить охрану, чтобы защитить тебя.
- Михаил, я способна присмотреть за собой сама. - Ее синие глаза были очень серьезны, убеждая его в правдивости ее слов. Ему действительно не следовало беспокоиться.
Михаил постарался не улыбнуться. Она была слишком хорошей, всегда веря в лучшее в каждом человеке. Его пальца обвились вокруг ее небольших икр.
- Ты красивейшая женщина в мире, Рейвен. Неужели ты считаешь иначе?
Рейвен выглядела возмущенной.
- Естественно считаю. И не улыбайся так, Михаил, я серьезно. Я могу быть невзрачной, если это будет необходимо. В любом случае, какое это имеет отношение к тому, о чем мы разговариваем?
Его рука двинулась вверх по ее грудной клетке, скользя под тонким шелком его рубашки.
- Мы разговариваем обо мне, стремящемся защитить одну персону, которая очень важна для меня и которая может видеть в любом человеке только хорошее.
- Не в любом, - начала отнекиваться она, пораженная, что он так думает. - Я знала, что Маргарет Саммерс относилась к фанатикам.
Его рука двинулась вверх, чтобы приласкать нижнюю сторону ее мягкой груди, обхватить ее ладонью. Его глаза потемнели и стали глубокими от нахлынувших на него эмоций.
- Ты защищала ее, насколько мне помниться.
От его рассеянного, медленного исследования ее тела, у нее чуть не остановилось дыхание. Это чувство было больше, чем физическим. Она чувствовала его внутри себя, восхищающегося ею, даже когда он стремился заставить ее согласиться со своей волей. Она чувствовала его в своем теле - ласкающим ее сознание, ласкающим ее сердце. Она чувствовала его чувства к себе, все нарастающие и нарастающие, пока полностью не поглотили его.
Михаил тихо вздохнул.
- Я никогда ничего с тобой не добьюсь, не так ли? У тебя есть способ умиротворить меня. Но я лидер среди своих людей, Рейвен. Я не могу поступать иначе. У меня нет выбора, кроме как прибегать к приказам.
Ее брови взлетели.
- Приказам? - Переспросила она. - Ты думаешь, что сможешь отдавать приказы мне ?
- Именно так. И только открытое обращение ко мне за помощью, не позволяет мне стать посмешищем среди моих людей. Если конечно, у тебя нет лучшей идеи. - При этом в глубинах его глаз плескался смех.
- Как я могу развестись с тобой?
- Сожалею, малышка, - ласково ответил он. - Но я не понимаю этого слова. Пожалуйста, повтори на моем языке.
- Ты же знаешь, что говоришь по-английски намного лучше, чем я говорю на твоем языке, - проговорила она. - Как один Спутник Жизни может расстаться с другим? Отделиться. Разъехаться. Не быть больше вместе.
Вспышка юмора в глубинах его глаз перешла в полнейшее веселье.
- У нас нет такого понятия, да если бы и было, Рейвен, - он очень близко наклонился к ней, его дыхание касалось ее щеки, - я никогда бы не позволил тебе уйти.
