— Доброе утро, графиня. Должна признать, я удивлена, — произнесено это было нехотя, с прохладцей, но не без любопытства.
— Доброе утро, леди Ротгард, — Миранда сделала реверанс. — Я хотела поговорить с вашим мужем. Он дома?
— Нет, его не было все утро. — Графиня опустилась в кресло. — Могу я поинтересоваться, зачем вам понадобился мой муж?
Судя по тому, с каким спокойствием воспринимала ее графиня, Миранда решила, что Ротгард еще не успел рассказать членам семьи о событиях этого утра.
— Миссис Везерби попросила меня встретиться с вашим мужем, чтобы обсудить постановку шекспировской «Бури», — солгала Миранда. — Она хочет поставить этот спектакль и ищет меценатов, готовых пожертвовать средства.
— А, спектакль, — кивнула леди Ротгард. — Он обожает «Бурю». Я обязательно передам ему, как только он появится.
— Спасибо. — Ей нужно было возвращаться домой, к Джеймсу. На помощь Ротгарда рассчитывать уже не приходилось. — Я должна нанести еще несколько визитов, поэтому я, пожалуй, пойду…
— Мой муж слишком сильно увлекается театром.
Презрительные нотки в голосе леди Ротгард заставили Миранду остановиться. Она обернулась назад.
— Каждый должен заниматься тем, что приносит радость.
— Еще бы! — Леди Ротгард окинула ее оценивающим взглядом. — А вы, графиня, принадлежите к таким радостям?
Миранда удивленно заморгала.
— Простите?
Графиня поднялась с кресла.
— Вы же не за благотворительным взносом в поддержку искусства сюда пожаловали. У вас есть какой-то личный интерес к моему мужу?
Миранда попятилась к двери, желая поскорее убежать отсюда. Она надеялась, что Вайльду удалось забрать Джеймса, что Кит ошибся, и этот злодей на самом деле не угрожал ее ребенку. Но это было маловероятно.
Придя сюда, она лишь потеряла драгоценное время.
— Пожалуйста, передайте лорду Ротгарду, что я приходила.
— Я знала, что это должно случиться. Вы слишком на нее похожи. Я с первого же взгляда это поняла.
Злобное шипение собеседницы заставило Миранду насторожиться.
— Леди Ротгард, вы ставите меня в неловкое положение.
— Конечно, как он мог устоять?! Женщина, которая так поразительно похожа на его ненаглядную Фанни. Конечно, он станет за вами волочиться. Он сделает все, лишь бы ее вернуть.
В ее голосе послышались истерические нотки. Миранда поспешила обратно к графине, мысленно ругая себя за то, что явилась к Ротгарду лично. Можно было просто послать записку. Но мысль о том, что у нее теперь есть отец, была настолько нова и непривычна, что она хотела сама увидеться с ним.
— Леди Ротгард, вы неверно все понимаете.
— Конечно! И у вас хватит совести, стоя здесь, в моем собственном доме, глядя мне в глаза, лгать, что между вами ничего нет?
— Но это действительно так! — воскликнула Миранда. — Послушайте, леди Ротгард. Фанни Фонтейн была моей матерью.
— Матерью?! — Графиня побледнела. — Господи!.. Тогда понятно, почему вы так на нее похожи.
— Вам действительно стоит поговорить на эту тему с графом, — сказала Миранда. — Мне не стоило сюда приходить. А теперь я должна идти. Прямо сейчас.
— Нет! — Леди Ротгард схватила ее за руку. — Вы не можете просто так уйти и оставить меня мучиться в неведении. Кем вам приходится мой муж? Какова истинная цель вашего визита?
Миранда тяжело вздохнула, мечтая оказаться в любом другом месте, только не здесь, глядя на искаженное болью лицо графини.
— Он сам должен вам обо всем рассказать.
— Значит, есть что рассказать?
Пальцы ее больно впились в руку Миранды.
— Ничего особенного. Хорошего вам дня, миледи.
Она безуспешно пыталась высвободиться из цепкой хватки, но женщина не отпускала. Их взгляды неожиданно встретились.
Графиня ахнула, и пальцы ее разжались сами собой.
— Эти глаза… Господи, помилуй… Вы не любовники. Он ваш отец, да?
— Леди Ротгард…
Миранда умоляюще протянула к ней руки, но глаза женщины закатились, и она потеряла сознание.
— О нет! — Миранда успела подхватить ее, не давая упасть на пол, и с трудом дотащила до кушетки. Пытаясь поднять и уложить графиню, она услышала в коридоре шаги.
— Помогите! — позвала она. — Скорее сюда!
Слегка приоткрытая дверь широко распахнулась, и на пороге показалась дочь Ротгарда, другая Миранда. Бледная, светловолосая, тихая…
— Что ты сделала с мамой? — прорычала она и бросилась на Миранду, как тигрица.
Вайльд вошел в дом Миранды, настороженно озираясь в поисках чего-то необычного.
В холл спустилась горничная.
— О господи, ваша милость, я была уверена, что вы все еще в детской! А что, миссис Купер уже вернулась?
— Еще нет. — Вайльд направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Я сейчас как раз иду назад в детскую и присмотрю за Джеймсом.
— Хорошо, сэр.
Насвистывая под нос какую-то мелодию, служанка пошла дальше по коридору.
Вайльд, крадучись, поднялся по ступенькам, тихо вынимая один из принесенных с собой пистолетов. Он добрался до детской без происшествий и осторожно толкнул дверь.
— Торнтон, старина, заходи, не стесняйся. Вот мы и встретились!
Вайльд на секунду замер, после чего широко распахнул двери. Незнакомец сидел на стуле посреди комнаты, ногой покачивая колыбель со спящим младенцем. На коленях у него лежал пистолет. Такую же широкую ухмылку Вайльд имел возможность созерцать в зеркале каждое утро. Такая же фигура, та же прическа — теперь Вайльд понимал, почему самозванцу удалось провести даже его собственных слуг. Если не считать зеленых глаз, в которых плескалось безумие, следовало признать, что они похожи как две капли воды.
— Как я понимаю, ты Дэниел Бирн.
Вайльд плотно прикрыл за собой двери.
На лице двойника заиграла улыбка.
— Значит, Кит выжил? Я рассчитывал на это. — Он похлопал по пистолету. — Я решил сам тебя убить. Так я получу гораздо больше удовольствия.
— Должен признать, по сравнению с тобой я нахожусь в менее выгодном положении, — сказал Вайльд, пряча руку с пистолетом за спиной. — Я никогда раньше тебя не встречал, даже не слышал о тебе. Чем же я навлек на себя твою ненависть?
— Это чувство справедливости. — Нога Бирна со стуком соскользнула с края колыбели. — Знаешь, я ведь родился раньше тебя. Наш отец изначально должен был жениться на моей матери, но твоя мать соблазнила его и обманным путем женила на себе.
— Насколько я помню, мои родители с самого рождения были предназначены друг другу.
— Насколько ты помнишь? Да? тебя там и близко не было, осел! Как можно помнить то, чего сам не видел?
