Теперь их знали – и консула, и всегда затянутых в черные одежды судий. По-прежнему на содержании тайной стражи находилось немалое количество осведомителей, по-прежнему ее агенты, ничем не выделяясь среди обычных людей, слушали в оба уха и смотрели в оба глаза. И уже Император Унгарт Первый, сменивший безвременно почившего Даррелла, готов был признать, что и не мыслит обойтись в управлении страной без столь гибкого и надежного инструмента.
Быть может, тайная стража не подверглась опале за все эти века еще и потому, что она всегда верно и преданно служила Империи – независимо от того, кто в то или иное время сидел на троне. Что с того, что Унгарт, желающий стать Унгартом Первым, озаботился подсыпать яду своему стареющему отцу. Не пойман – следовательно, невиновен. И консул совершенно искренне принес присягу новому Императору, лишь отметив для себя, что этот заговор тайной страже вовремя раскрыть не удалось.
С не меньшим успехом действовала тайная стража и против шпионов сопредельных государств. Это Таша Рейвен уже в который раз ощутила на собственной шкуре.
Шестеро сопровождающих – консул отправился по своим тайным делам, отрядив для девушки в качестве конвоиров двух магов и четырех воинов, что само по себе было свидетельством некоего уважения, – доставили леди в мрачное серое здание, где уже лет триста размещалась резиденция тайной стражи. Таша ожидала, что ее, несмотря на обещания Блайта, отведут в подвал – под зданием было по меньшей мере три этажа казематов. А может, и больше – просто леди Рейвен не довелось пребывать в заключении в более глубоком подземелье. В прошлый раз ей пришлось провести в обществе упомянутого тюфяка почти две недели, пока шли переговоры о выкупе. И потому она была приятно удивлена, когда конвоиры вежливо, но настойчиво препроводили ее в довольно приличную камеру, расположенную всего лишь на втором этаже.
Узкие окна были забраны толстыми железными прутьями, но стены были отделаны довольно новыми коврами, придававшими камере некое подобие уюта, кровать была пусть и не столь удобна, как в гостинице, но все же вполне приемлема, а ужин, предоставленный ей всего лишь полчаса спустя, был подан на неплохом фарфоре.
Нельзя сказать, что в таком отношении было что-то из ряда вон выходящее. Дворяне, в том числе и инталийские шпионы, к каковым относилась леди Рейвен, пользовались определенными привилегиями, гарантирующими помимо прочего, что и захваченные эмиссары Гурана не будут отправлены в аналогичной ситуации на корм крысам. Другое дело, что и консул, и рыцари-светоносцы вполне могли принять меры, чтобы попавший в их руки человек уже никогда и никому не мог пожаловаться на плохое обращение. Но происходило это нечасто. Сумей Орден заполучить Дилану Танжери, ее умертвили бы сразу после того, как под действием оков разума она рассказала все, что ей известно. Обычно же пойманного шпиона, если он не успевал причинить достаточно вреда или, скажем, узнать что-то, представляющее угрозу для государства, некоторое время держали в тюрьме, после чего выпускали за приличный выкуп или обменивали на кого-то из своих.
Так что насчет своего будущего Таша особенно не беспокоилась. Две недели, три… вряд ли ожидание затянется на больший срок. А потом Метиус арГеммит через посредника передаст консулу соответствующую сумму золотом, леди Рейвен будет отконвоирована к границе, где ее в целости и сохранности передадут Ордену.
Что ж… пребывание в этой камере будет несколько менее неприятным, чем в темной камере в подземелье, освещаемой лишь трепещущим огоньком крошечной масляной лампады.
– Леди чего-нибудь желает? – поинтересовался молодой слуга, явившийся, дабы забрать посуду.
– Какую-нибудь книгу… – Не удержавшись, добавила с оттенком насмешки: – И напильник.
– Зачем вам напильник? – не моргнув глазом поинтересовался юноша.
– Ясное дело, чтобы перепилить решетку и бежать отсюда, – призналась Таша.
– Вынужден отказать. – Лицо слуги выражало почти искреннее сожаление. – Желаете еще одну лампаду?
– Обойдусь…
– Книгу вам доставят.
Он исчез за дверью прежде, чем Таша уточнила, что именно ей хотелось бы почитать. Спустя полчаса парень появился снова, водрузив на стол огромный том в желтом кожаном переплете. Полустертые буквы, некогда бывшие золотыми, гласили, что под обложкой скрывается история правящей императорской династии.
– Никакой фантазии, – пробормотала Таша, – или у вас всего одна книга? Эту я уже читала… в позапрошлый мой визит сюда.
Слуга лишь пожал плечами и вышел, плотно затворив за собой дверь. Лязгнул массивный замок, тут же послышались слова весьма распространенного заклинания, которое, несмотря на свою простоту, делало замок абсолютно устойчивым к попытке магического взлома.
Таша несколько мгновений изучала толстую, в три доски, деревянную дверь, для прочности обитую железными полосами, затем щелкнула пальцами, пробормотала короткую фразу, и в воздухе, чуть выше ее головы, заплясало яркое светящееся облачко. Вины за собой она не чувствовала – мало того что ее просили воздержаться от магии лишь на пути до этой тюрьмы, но никак не в ее стенах, но и этого обещания от нее Блайт не дождался. Видимо, вполне удовлетворился сданной ему шпагой.
Девушка вздохнула и открыла первую страницу увесистого фолианта. Но глаза бессильно скользили по знакомым строчкам, словно не узнавая немного расплывшихся, местами выцветших букв. В памяти снова оживали картины недавнего прошлого…
Возвращение в Торнгарт было не триумфальным, как она рассчитывала. Если бы Таша всерьез подумала обо всем происшедшем, она вообще не стала бы соваться в столицу, пока шум вокруг столь блистательно проваленной попытки захватить в плен неуловимую Дилану Танжери не поутихнет. Всего-то и дел было – отправить кого-то из смердов, перепоручив им связанного по рукам и ногам пленника, а самой укрыться в родовом поместье и осторожно выяснить обстановку. Так нет же…
Результат был неприятен, хотя и предсказуем. Она ловила на себе снисходительные и насмешливые взгляды, слышала шепоток за спиной везде, где бы ни оказалась. Блестящая неудачница леди Рейвен… самоуверенная леди Рейвен… невесть что о себе возомнившая девчонка… законченная дура… бездарь… Эпитеты громоздились, переходя от издевательских к явно оскорбительным. Даже те, кто относился к девушке с симпатией, теперь выказывали холодность и легкое недоумение – мол, как же ты, а? Установить, кто выпустил слух в народ, уже не представлялось возможным. Имей Таша необходимое влияние, наглеца, с готовностью поделившегося забавной новостью с каждым встречным и поперечным, она бы нашла и устроила б ему показательную порку… Но влияние, если и было, теперь резко сошло на нет. И попыткам девушки во всем разобраться и найти негодяя был поставлен умелый и непреодолимый заслон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
