Графа поначалу пригласили отслеживать заезжих шулеров, чтоб деньги из Москвы не утекали. Граф наведывался в гостиницы и постоялые дворы и интересовался у хозяев, не забыл ли кто из гостей чемоданчик, в котором помимо белья оказались еще и десятки карточных колод. Этот прием был широко распространен в Москве: с его помощью лихие люди наводняли столицу краплеными картами, а затем обчищали купцов, польстившихся на распроданные хозяином гостиницы по дешевке колоды.
Но уже сотню-другую лет игорный бизнес цвел пышным цветом, хоть и не вполне легально. Его обслуживал фонтан на Театральной площади. Граф распространял свой шулерский дух по московским казино, чем способствовал откачке ПРА. Но в один несчастливый для графа день, как и предсказывал пасьянс, смертные власти, не добрав ожидаемого, оказались в жестких контрах с комьюнити и – с внутренним месседжем: «Так не доставайся же ты никому!» – повелели выслать весь игорный бизнес к черту на кулички. Место уличных игровых автоматов заняли платежные терминалы с той же функцией. А с казино дело обстояло гораздо сложнее. Некоторые закрылись сами, а остальным Параклисиарх раздал клюшки, чтоб заведения закрылись на них изнутри и наблюдали за действиями властей.
Сейчас граф хорошо понимал опасения Малюты по поводу лота.
– Если не удастся архив выторговать, если аукцион закончится ничем, то надо будет попытаться выиграть архив. Чтобы лондонские отступились. Так что прошу вас присутствовать на аукционе. Выступите с предложением, если до этого дойдет.
– Зачем же дожидаться аукциона? Зачем увеличивать риск? Давайте сначала предложим сыграть. Проигравший выбывает из участия в торгах. Что ставить будем? Ну, в качестве компенсации за лот, если что…
– Ножички царевичевы… – в раздражении бросил Малюта. – Вы, сиятельный, целку из себя не стройте. Будто не знаете. Они мыслят только категориями ареалов обитания органики.
– Ну, придется поставить, что не жалко.
– Может, Винзавод предложить? Все равно ничего путного там уже не будет.
– Да кому он теперь в нынешнем качестве нужен? Там же присосаться теперь абсолютно не к чему. Одна сплошная дурилка для пафосного плебса. Да и тот уже не ломится.
– Ну, выкинут оттуда все эти инсталляции, опять винзавод замутят. Пей – не хочу. Только, боюсь, так дешево не отделаемся.
– А знаете ли, любезный, – вспомнил вдруг граф, – на вас ведь намедни две нехорошие карты выпали: шестерка и семерка червей.
– И что это означает? – напрягся Малюта.
– Семерка предупреждает о надвигающейся опасности, а шестерка – беда, неприятности…
Параклисиарх помрачнел. С некоторых пор он стал верить в пасьянсы графа.
55
Лондонские запросили Каланчевскую улицу.
– А не жирно им будет – целую улицу? Не облезут? – удивлялся выбору ставки противниками Растопчин. – И за каким бесом именно Каланчевка им сдалась?
– Надо провести рекогносцировку на местности. Может, мы чего не заметили? Упустили что-нибудь перспективное?
– А может, они что-то ценное под давешней каланчой зарыли?
На Совет были приглашены только топ-менеджеры холдинга. Мать отсела подальше от Свирида Кучинегова, от которого разило духами. Уар открыл окно. Фофудьин поеживался от морозной свежести.
– Вот список объектов по Каланчевской. – Растопчин передал Параклисиарху распечатку.
По нечетной стороне значились:
Дом 11, строение 2 – Топливно-энергетический комитет Московской области; издательство «Астрафармсервис»;
дом 11 – Басманный районный суд;
дом 13 – визовый центр Финляндии;
дом 15а – Мосстройреконструкция; ресторан «Золотой дракон»;
дом 21/40 – отделение связи № 107245;
дом 27 – Альфа-Банк;
дом 29 – Центральная дирекция по обслуживанию пассажиров в пригородном сообщении; Росжелдорпроект; Мосжелдорпроект;
дом 31 – Федеральный медицинский центр Федерального агентства по управлению федеральным имуществом ФГУ;
дом 35 – Российские железные дороги (ОАО РЖД): департамент медицинского обеспечения;
дом 33/12 – Московский театр Мюзик-холл;
дом 43, строение 1-1а – Мещанский районный суд.
По четной стороне:
Дом 2 – Московский научно-технический центр «Красные ворота»;
дом 2/1 – Российские железные дороги (ОАО РЖД): Главный вычислительный центр;
дом 4/2 – ресторан «Виардо»;
дом 6/2, строение 3 – издательство «Пан Пресс»;
дом 6/2 – Российские железные дороги: Центр фирменного транспортного обслуживания;
дом 12а – кафе «Весна на Каланчевке»;
дом 16 – Торговый дом «Кит»;
дом 14а – кафе «У Кирилловны»;
дом 22 – Желдортрест;
дом 26 – (ИМДТ) Институт Моды, Дизайна и Технологий: железнодорожный колледж № 52;
дом 28 – Фабрика электрической развески чаев Торгового дома «С. В. Перлов и И. И. Кузнецов»;
дом 32 – Московская коллегия адвокатов системы биоэкологической безопасности и здравоохранения Российской Федерации.
Необходимо было понять, какой именно объект является закамуфлированной целью и стратегическим планом лондонских, заказавших ради него целую улицу.
– Давайте методом исключения, – с апломбом эксперта предложил Фофудьин.
– Естественно! – в раздражении бросил Параклисиарх.
– Предлагаю первыми вычеркнуть издательства и визовый центр Финляндии. На кой ляд им визы в Финляндию? – озвучил самый очевидный ход Фофудьин и обвел аудиторию взглядом мэтра. Никто не возражал.
Далее расстались с кафе «У Кирилловны» и с рестораном «Виардо», с кафе «Весна на Каланчевке» и рестораном «Золотой дракон», ввиду абсурдности притязаний. Хотя Фофудьин находил данные объекты вполне стратегическими, и не без оснований: там столовалась чистая публика.
– Мало, что ли, ресторанов в Москве? Каждая вторая дверь! – возразил Малюта.
После некоторой пикировки вычеркнули чайный дом, Мюзик-холл, а также Торговый дом «Кит», давно перешедший в разряд плотвы.
Остальные объекты можно было отнести к жизнеобеспечивающим, большинство которых легко группировалось в железнодорожные. Оставались еще отделение связи, банк, кроме того, сильно смущал топливно-энергетический комитет.
– Что-то этот набор мне напоминает, господа, – заговорил молчавший до сих пор Бомелий. – Вокзал, банк, телефон, телеграф… Не иначе революцию готовят в наших пенатах. А я, признаться, плохо сплю после употребления взволнованной плоти. Поэтому нахожу всю эту затею с игрой нецелесообразной! Предлагаю свернуть мероприятие и заняться насущными вопросами.
Бомелий любой ценой стремился погасить эту вспышку активности Совета безопасности. Иначе мог рухнуть весь его тщательно выстроенный план, связанный с аукционом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
