производит для них новые программы.
Пока что у меня не было повода усомниться в его словах. Лазерный сверхскоростной «порошковый» принтер ломался уже восемь раз, и администратор сервисной службы, мистер Голдберг, всегда готов приехать в течение недели или двух. (Прямо сейчас он у меня – Здорово, мужик! – Так что совсем скоро я снова смогу подключить свой принтер. Он говорит, что там просто опять закончились фотоны.) Я пустился во все тяжкие. Использовал программу «MACWARBUCKS», чтобы вести учет доходов и расходов и составить финансовый план на будущее. Я стал намного больше писать. Совсем скоро вы получите две трилогии и еще пять романов. Сегодня утром я пытался переслать через модем вам роман, но то ли дело в моем компьютере, то ли в вашем вычислительном центре, то ли старушка телефонная компания «Белл» подвела, но он затерялся в пути. Не страшно. Там, откуда он появился, осталось еще много таких!
Я решил облегчить жизнь вашей бухгалтерии, которая выписывает мне чеки. В будущем я буду вместо подписи ставить мой универсальный писательский код (УКД), который я привожу ниже. Гильдия писателей недавно одобрила ЕГО. Так что прощай, Джон Варли, и здравствуй, 2100061161… но вы можете называть меня просто 210, если вы все еще считаете меня своим другом.
Валентинка
В соавторстве с П. Дж. Бизом
Холодным январским понедельником ровно через минуту после полуночи поэты объявили забастовку. В считаные часы вся стихотворная индустрия страны замерла.
Большинство американцев узнали эту новость за утренним кофе или при просмотре ранних ток-шоу по телевизору. Сто человек ходили по кругу, утаптывая снег перед Нью-Йоркской публичной библиотекой, в руках у них были плакаты с наспех нацарапанными лозунгами, и они скандировали: «Розы красные / Деньги зеленые / Мы отвергаем предложение ваше/ Оно слишком подлое».
Вашингтон пришел в замешательство. Ходили слухи, что обе стороны были уже готовы уладить разногласия. Кто-то даже говорил, что неофициальное соглашение было достигнуто, и поэтому рифмоплеты будут продолжать свою работу без контракта. А представитель Федеральной службы посредничества и примирения[18] уже ждал своего часа, чтобы выйти на сцену.
Затем незадолго до полуночи руководители компаний отказались менять свою позицию относительно предложенного им введения ограничений на импорт хайку и мантр, которые создавались с привлечением дешевой иностранной рабочей силы. Представители профсоюза спешно покинули переговоры, и через несколько часов пикеты возобновились.
Сначала никто не видел особых причин для тревоги. В ходе инвентаризации были выявлены значительные залежи стихотворных материалов. Работники поэтических хранилищ и дилеры утверждали, что можно продолжать деятельность, используя те стихи, которые уже имелись в наличии – их создали по условиям предыдущего контракта. Страна ненадолго смогла спокойно вздохнуть.
И хотя забастовки проходили повсеместно, в скором времени все внимание было приковано к городу Канзас-Сити. Местные поэты так и не вступили в профсоюз, и аналитики сходились во мнении, что, если «Поэтическая столица Америки» продолжит свою работу, это позволит переломить профсоюзу хребет.
В течение дня операторы с разных телеканалов осаждали ворота большого поэтического предприятия компании «Холлмарк»[19]. Профсоюз придумал короткие лозунги и речовки для трехсот бастующих. Особенно прессе понравились шесть плакатов, которые все вместе складывались в следующие строки: «Замена может / Еще хуже стать / Нашим стихам / Замену / Вам не сыскать. / «Бурма-шейв»[20].
К вечеру к большим воротам поэтического предприятия «Холлмарк» стали стекаться труженики второй смены, а работники первой смены направились к своим машинам. Пикетирующие, которых было намного меньше, оказались в центре этой толпы. Люди вели себя неспокойно, казалось, что в любой момент может начаться побоище. Когда с одной стороны кто-нибудь выкрикивал пылкий дифирамб, другая отвечала ему не менее остроумной каталектикой[21]. Полицейский отряд, вызванный для разгона демонстрации, был приведен в состояние боевой готовности.
Затем Онуса Трончи – президента местного профсоюза – водрузили себе на плечи два крепких стихоплета, еще несколько часов назад бывшие членами профсоюза водителей-дальнобойщиков, с которым был объединен поэтический профсоюз. Пронзительным, дрожащим от возбуждения голосом Трончи экспромтом зачитал свой «Сонет рабочих», которому в скором времени суждено было стать знаменитым:
О вы, кто свет хранит в сердцах людских,
И кто поведал всем о грезах мира,
Насилья не приемлет ваш свободный стих,
И пусть сплотит вас пламенная лира.
Отпор давая алчности и злобе,
Мы в душах разожжем огонь, как в очаге,
Величие таится в каждом нашем слове,
И не растратим мы его в борьбе.
Друзья, поднимем вместе наше знамя!
Пойдем вперед и не замедлим шаг,
Да не угаснет это праведное пламя,
Пока поверженным не рухнет враг.
Перо поэта – острый меч его,
Вовек с ним не сравнится ничего.
Сонет произвел сногсшибательный эффект. Некоторые сравнивали его с драматичной импровизированной балладой Сирано в зрительном зале Бургундского отеля[22], другие – с речью Марка Антония на похоронах Цезаря[23]. Критики лишь презрительно усмехались подобным оценкам, но вторая смена так и не явилась за свои рабочие столы на предприятии «Холлмарк». В течение нескольких часов массивные печатные станки выпускали открытки без поздравительных стихотворений, а затем и вовсе остановились.
На следующий день в новостях сообщили о том, что поэты затеяли все это всерьез и надолго и что они не боятся играть жестко.
Большинство потребителей надеялись, что возникший в результате забастовки дефицит можно будет ликвидировать с помощью местных библиотек. Но ничего подобного не случилось. В последующие месяцы поэты организовали секретные группы, которые смели литературу с библиотечных полок по всей Америке. Как впоследствии удалось доказать, некоторые оформили на себя по две тысячи книг. Разумеется, это невозможно было устроить без внутренней поддержки. Были опрошены сотни сочувствующих библиотекарей… и некоторые из них сами оказались членами профсоюза.
Но дело было сделано, и голодная до стихов нация лишилась доступа к выпущенным ранее поэтическим сборникам. Поэты поклялись, что не вернут книги до тех пор, пока не завершится забастовка. На первой странице «Washington Post» появилась фотография с пустыми полками в разделах «Литература» и «Американская литература» в Библиотеке Конгресса. Рядом можно было увидеть фото одинокого и несчастного сборника стихов Э. Э. Каммингса, который по ошибке попал в раздел «Грамматика и пунктуация» в филиале библиотеки в Цинциннати.
Президент объявил, что берет время для размышления до следующего понедельника, когда, по его словам, он ожидает, что противоборствующие стороны снова сядут
