А что взамен? Какие дары приносят вожди Темных? О, очень богатые и притягательные. Прежде всего, идею «великого государства», которому будут подчиняться другие страны и народы. Цена, правда, тоже большая – постепенное духовное опустошение «системы власти». Это видно по культуре последних лет жизни Сталина – она зашла в тупик, потеряла источники вдохновения. К чему привели попытки вдохновляться образом Вождя – можно понять, посмотрев фильм «Падение Берлина». То же самое происходило с другими режимами подобного уровня – маоистским, кимирсеновским и т. д. И показателен ренессанс советской культуры с 1956 года, когда идол был сброшен с пьедестала и морок растаял. Расцвет продолжался, пока не появились новые идолы. Кстати, идол золотого тельца 90-х годов также оказался не менее опустошительным для культуры. Темные ведь не обязательно приходят в одеждах тоталитарных вождей, но и расхристанных кумиров тоже.
Дореволюционный философ Владимир Соловьев написал, как предчувствовал: «Задача государства не в том, чтобы организовать на земле рай, а в том, чтобы не допустить преждевременного наступления ада». А что организовал в государстве Сталин, разве не ад пополам с «раем»?
Но это только в книгах и фильмах зло однозначно злое и мазано одной краской и отрицательных персонажей по лицам видно, что они отрицательные. В жизни не так. В жизни зло часто притягательнее добра и подается в красивой упаковке. Потому Гете и Булгаков показали Темных с притягательной стороны. Многие захотели бы пообщаться с такими умными людьми, как Мефистофель или Воланд. Зло не отгорожено от человека рвом: «Хочу – посотрудничаю с ним, захочу – не буду». Зло и добро заложено в каждой личности, и Темные апеллируют к «своей» стороне каждого заинтересовавшего их человека. Сталин это делал мастерски. Куда лучше, чем Вожди Темных у Толкиена, Лукаса и Роулинг, вместе взятых. Сталин чаще всего безошибочно находил тайные пружины души, и человек превращался в его руках в послушную марионетку. Это продолжалось до смерти генсека, только тогда чары спали и те вновь стали нормальными людьми. Даже «злодей» Берия отрекся от крови и попытался смыть ее со своих рук. Точно так же поступили все остальные замаранные по макушку соратники Вождя. Они могли сказать о себе словами апостола Павла: «Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то и делаю. Доброго, которое хочу, не делаю, а злое, которое не хочу, делаю» (Рим., 7: 16, 19). В этой «формуле» – суть подчинения Сталину.
Так называемая десталинизация есть, выражаясь языком религии, попытка искупления греха. Но членам политбюро запала хватило ненадолго, и некоторые из них затем затосковали по ясности бытия и твердой руке Вождя, примерно так, как это описано в «Гарри Поттере» о бывших последователях Волан-де-Морта перед его вторым пришествием. Былые преступления их не отпугнули, раз они свершались во имя большого дела. А дела делались и впрямь большие…
Сталин официально, решением политбюро, узаконил пытки в работе следователей НКВД. Явление для истинного марксиста дикое и неприемлемое, если для него, конечно, марксизм – гуманистическое учение, а не разновидность инквизиторской борьбы за власть. Но мало того, что истязания стали нормой, Сталин пошел намного дальше.
Пытки обычно есть средство выудить скрываемые сведения. Получив их, к подследственному теряют интерес. Но Сталин требовал от следователей иного: чтобы арестованные не просто дали нужные показания, а еще и «разоружились». Это означало, что подследственный должен признать правоту палачей и начать с ними сотрудничать не только из страха, но и от души. И этот психологический эксперимент удался с десятками людей. Собственно, они уже переставали быть независимыми личностями, их, выражаясь современным языком, переформатировали. Они даже в момент расстрела кричали: «Да здравствует Сталин!» Не знаю, сталинские ли процессы навели писательницу Роулинг на мысль, или она сама придумала, но в арсенале Темного лорда и его последователей было заклинание «Империус», полностью порабощающее личность. Сталин мастерски владел этим заклинанием.
Цель таких пыток – разрушить личность, подчинить своей воле и тем лишить силы, которая переходит к его противнику. Это и есть полная и абсолютная власть. Сталин ее добился в масштабах страны. В этом «метафизическая» сущность репрессий, а не желание наказать пигмеев вроде Зиновьева, давно ставших неопасными. И сами соратники, вроде бы обладающие волей и самосознанием, были поставлены в жесткие и четкие условия – беззаветно служить Сталину или умереть. По большому счету, все они были заранее приговорены к смерти, и понемногу их аннигилировали. «Дело врачей» показало, что очередь дошла до оставшихся старых соратников вождя – Молотова, Микояна, Ворошилова. Но. повезло и пронесло!
Д. Роулинг назвала последователей Волан-де-Морта «пожирателями смерти», хотя один переводчик назвал их более точно – «упивающиеся смертью». Это определение в полной мере относится к Сталину. До самой своей смерти он жаждал смерти других, упивался следствием, протоколами допросов, взывающими к пощаде письмами. И ведь иногда прощал, освобождал по одному ему ведомому принципу людей перед эшафотом. Затем приглашал к себе и проверял реакцию. Мерецков и Рокоссовский, Туполев и Ванников реагировали правильно и получали посты и награды. Приятно, черт возьми, чувствовать себя богом, держащим в руках нить чужой жизни!
Роулинг приводит два наиболее осуждаемых типа использования темных искусств – действия, дающие абсолютную власть над личностью, и желание встать над Законом (моральным, конечно, прежде всего). Сталин добивался того и другого. К концу 30-х годов не стало закона, способного регулировать и ограничивать его власть и деяния. Это в полной мере проявилось в ходе операции «22 июня». Никто не посмел перечить его курсу на «внезапное нападение». И даже сама катастрофа ни в коей мере не повлияла на размер его власти. Потом те же разрушающие действия над обществом проделывали другие Вожди – Хрущев, Брежнев и, наконец, Горбачев. И, несмотря на их малость по сравнению с интеллектуальной и волевой мощью Сталина, заклинание «Империус» действовало на Аппарат и чиновничество в полной мере. Может, в этом отгадка «дурацких» действий правителей, вроде желания Хрущева догнать США за три года или ежегодных самона-граждений Брежнева высшими орденами (четырежды Герой Советского Союза, Герой Соцтруда и 117 наград совокупно!), чтобы посмотреть – действует ли заклинание «Империус» на приближенных? Сталин умер, но передал секреты темных искусств властвования дальше по цепочке. И как пресечь эту традицию, непонятно.
А дальше мы вступаем в область, которую в философии называют этикой. Со времен Платона и Аристотеля, Конфуция и Будды мудрецы писали трактаты и проповедовали учения, в которых призывали людей и тем более правителей поступать гуманно. И эти призывы вроде бы находили отклик, и правители даже делали эти учения частью государственной идеологии. Но, вывесив красивые ширмы, как правило, занимались вполне негуманными вещами. Макиавелли своим трактатом «Государь» победил всех гуманистов двух тысячелетий, посоветовав правителям не стесняться своего антигуманизма. Во имя больших целей, разумеется. И писателям-реалистам осталось живописать мир, в котором, по словам героя романа Уоррена «Вся королевская рать» Вилли Старка, «добро можно делать только из зла, потому что больше его не из чего делать». Сталин своим властвованием доказал правоту этого постулата, и сталинисты с этим выводом согласны. И этот вывод Старка делает обличения Сталина практически напрасными. Для многих главное не жертвы, а результат, который остался. Как сказал продавец волшебных палочек Олливандер в «Гарри Поттере»: «Волан-де-Морт совершил деяния ужасные, но великие». О том же написал Н. Капченко в своей биографии Сталина: «…когда мы любуемся такими величественными творениями человеческого труда, как египетские пирамиды или Великая Китайская стена, то прежде всего мы видим в них воплощение титанического человеческого свершения. Как-то в стороне от нашего сознания остается тот факт, что они были воздвигнуты на крови и поте многих миллионов безвестных нам людей. Их жизни стали своеобразным фундаментом, легшим в их основу. И. мы тем не менее восхищаемся этими творениями. Жестокость египетских фараонов или императоры Цинь Шихуана как-то отступают на задний план. Сквозь давно ушедшую от нас дымку тысячелетий мы видим прежде всего результат…»1. Автор игнорирует то обстоятельство, что за прошедшие тысячелетия человечество кое-чего достигло в искусстве управления и необходимость использования методов египетских фараонов в ХХ веке отпала. А в предисловии к книге указывается, что, «согласно точке зрения автора, Сталин стремился к власти не просто как таковой, но всегда рассматривал власть в качестве средства воплощения в жизнь социальных и политических идей, своей политической философии»[197]. И с этим уже не поспоришь, поэтому надо знакомиться с сагами о Темных вождях, где в доступной форме описывается, как те боролись за власть не ради самой власти, а во имя «воплощения в жизнь своей политической философии». Но в сказочных сагах сауроны, дарты вейдеры и волан-де-морты бесславно проигрывают, тогда как в жизни это далеко не обязательно.
