— Мы не видели оптика несколько месяцев. Почему бы вам не приходить чаще?
— Я не торговец, — сказал Элдон Блэйн, — я просто пытаюсь отыскать антибиотики, которые мне нужны. — Он чувствовал раздражение. — Мне надо в Питаламу, — добавил он, а затем понял, что с завистью смотрит на велосипед, и по его лицу это видно.
— Мы можем их достать, — сказала женщина. Сейчас она выглядела старше, чем на первый взгляд. Судя по морщинкам на ее слегка загорелом лице, ей было около сорока. — Я член Комитета Вест-Марина по планированию, и я знаю, что мы можем найти то, что вам надо, если вы немного подождете. Задержитесь на два часа. Нам нужно несколько пар очков… Короче, я не собираюсь вас отпускать.
Она говорила твердо и убедительно.
— Вы случайно не миссис Рауб? — спросил Элдон Блэйн.
— Да, — удивилась она, — как вы догадались?
— Я из района Болинаса, — сказал он. — Мы знаем все, что вы здесь делаете. Если бы кто-нибудь, вроде вас, был в нашем Комитете…
Он побаивался ее. Насколько он знал, миссис Рауб всегда добивалась своего. Она и Ларри Рауб организовали жизнь в Вест-Марине после того, как прошел первый шок. В старые дни она была никем, и Катастрофа дала ей — как и многим другим — возможность показать, на что они действительно способны.
Когда они двинулись обратно, миссис Рауб спросила:
— Кому нужны антибиотики? Явно — не вам, вы выглядите совершенно здоровым.
— Моя маленькая дочь умирает, — сказал он.
Миссис Рауб не говорила утешительных слов — их не осталось больше в этом мире, — она просто кивнула.
— Инфекционный гепатит? — спросила она. — Откуда вы берете воду? У вас есть устройство для хлорирования? Если нет…
— Это не гепатит. Похоже на стрептококковую инфекцию горла.
— Прошлой ночью мы слышали с сателлита, что несколько фармацевтических фирм в Германии снова начали работать, поэтому, если повезет, мы опять увидим немецкие лекарства, по крайней мере на Восточном побережье.
— Вы принимаете сателлит? — взволнованно спросил он. — У нас сломан приемник, а наш мастер сейчас где-то на юге Сан-Франциско разыскивает по свалкам детали для холодильника и вернется не раньше чем через месяц. Скажите, что Дангерфильд сейчас читает? Когда мы последний раз слышали его, а это было чертовски давно, он читал «Провинциальные письма» Паскаля.
Миссис Рауб сказала:
— Сейчас он читает «Бремя страстей человеческих».
— Это, случайно, не про того парня, который никак не может развязаться со своей девушкой? — спросил Элдон. — Кажется, я помню эту книгу… Дангерфильд читал ее несколько лет назад. Девушка все время возвращается к герою. Она не погубит его жизнь, в конце концов?
— Не знаю. Боюсь, что в прошлый раз мы еще не принимали передач.
— Дангерфильд — великий диск-жокей, — сказал Элдон, — лучший из всех, кого я слышал ДО Катастрофы. Знаете, мы ведь не пропускали ни одной его передачи. Каждый вечер на нашей пожарной станции собиралось по две сотни человек. Думаю, что кто-нибудь из нас мог бы починить приемник, но Комитет решил, что следует оставить аппаратуру в покое и дожидаться возвращения нашего мастера. Если он вообще вернется… тот, кто был до него, тоже отправился в путешествие по свалкам и не вернулся.
Миссис Рауб сказала:
— Теперь-то ваша коммуна поняла необходимость резервного оборудования? Я всегда утверждала, что без него не обойтись.
— Нельзя ли послать к вам нашего представителя? Он послушает вместе с вами, а потом перескажет нам.
— Пожалуйста, — сказала миссис Рауб, — но…
— Конечно, это будет не то, — согласился Элдон. — Совсем не то…
Он замолчал. Что говорить о Дангерфильде? Он сидит там наверху, на сателлите, проходящем над ними каждый день. Связь с миром… Дангерфильд смотрит вниз и видит все: все изменения, к лучшему и к худшему. Он принимает каждую передачу, записывает ее, а затем прокручивает запись. Только благодаря ему мы все объединены.
В голове Элдона до сих пор звучал знакомый голос, который уже давно не слышала их коммуна. Но он все еще мог вспомнить его: низкий, богатый смешок, правдивые интонации — никогда никакой фальши. Никаких лозунгов, никаких воззваний к 4 июля — никогда ничего из той дряни, которая довела их всех до нынешнего состояния.
Однажды он слышал, как Дангерфильд сказал:
— Хотите узнать, почему я не попал на войну? Почему они предусмотрительно запустили меня в космос перед самым ее началом? Они понимали, что не стоит давать мне пистолет… я бы пристрелил командира. И он засмеялся, превратив все в шутку, но то, что он сказал, было правдой, все, что он говорил, было правдой, даже когда казалось шуткой. Политически неблагонадежный Дангерфильд сейчас поднялся выше всех, проносясь над их головами год за годом. Он был тем единственным человеком, которому они верили.
От расположенного на склоне холма дома Раубов хорошо был виден весь Вест-Марин — его поля, засаженные овощами, ирригационные канавы, коза, отвязавшаяся от колышка, и, конечно, лошади. Стоя у окна в гостиной, Элдон Блэйн видел внизу около фермы большого першерона, который, без сомнения, использовался для того, чтобы таскать плуг… а когда приходило время ехать в округ Сонома за припасами, мог тащить и автомобиль.
Он видел на дороге автомобиль, запряженный лошадью. Если бы миссис Рауб не догнала Блэйна, он вскоре был бы в Питаламе. Сейчас она бодро крутила педали своего велосипеда, направляясь на поиски антибиотиков. К удивлению Элдона, она оставила его одного в доме, не боясь, что он может что-нибудь украсть. Он повернулся, чтобы осмотреться. Стулья, книги, одежда в шкафах, еда и даже бутылка вина на кухне… Он бродил по дому, в котором сохранилось все. Дом был почти таким, как перед войной, кроме, разумеется, бесполезных, давно отключенных электроприборов.
Сквозь окна, выходящие во двор, он заметил зеленый бок деревянной цистерны и догадался, что у Раубов был свой источник воды. Действительно, выйдя наружу, он увидел чистый, незамутненный ручей.
У ручья притаилось какое-то устройство, похожее на тележку. Он с изумлением смотрел, как манипуляторы, отходящие от тележки, наполняли ведра и выливали воду в цистерну. В центре тележки сидел человек без рук и без ног. Он кивал, как будто дирижировал механизмами вокруг себя. Это фокомелус, понял Элдон, фокомелус, вмонтированный в свой фокомобиль — соединение тележки и управляемых манипуляторов, служащих механическим замещением отсутствующих конечностей. Но что он делает здесь? Ворует воду Раубов?
— Эй, — сказал Элдон.
Фокомелус мгновенно повернул голову, тревожно взглянул на Элдона, и затем что-то сильно ударило оптика по туловищу — он откинулся назад, изогнувшись, стараясь сохранить равновесие, и обнаружил, что его руки плотно прижаты к туловищу. Проволочная петля, вылетевшая из фокомобиля, захлестнула его. Фокомелус оборонялся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
