Замок производил поистине удручающее впечатление. Здесь всё казалось застывшим, мёртвым. Жили только эти цветы — яркие, сочные, тёмно-красные. Цветы-кровопийцы, высосавшие из всего вокруг жизненную силу. Они оплели высокую каменную ограду и мощные железные ворота, обвили стволы чахлых, поникших деревьев. Они покрыли причудливым кроваво-красным узором белые стены замка, свисали с балконов, с крыши, раскачивались на ветру. Они затягивали оконные проёмы, словно стараясь совсем заслонить от обитателей замка солнечный свет. Они царили здесь, и с ними даже не пытались бороться. Это было бесполезно. Да и кому бороться, если со старым минаттаном остались только несколько его самых преданных слуг. Остальные разбежались кто куда. И ближайшее селение опустело. Люди старались обходить подальше это проклятое место. Блуждая в окрестностях Иргинтама, Гинта не встретила ни одной живой души. Она слышала, что тёмный бог иногда появляется здесь в образе ванга или огромного чёрного вунха. Ей было страшно, но Иргинтам притягивал её своей зловещей красотой. Здесь родился сын тёмного бога. Тот, кому якобы суждено править миром и жить на своей собственной ангаме… Наверное, Диннара имела в виду ангаму Танхар — царство вечного мрака. Бывал ли кто-нибудь на Танхаре? Возможно… Саннид знает больше, чем говорит.
Через несколько дней Гинта пришла сюда опять. Ей очень хотелось посмотреть на дворцовый сад, но его со всех сторон окружала глухая стена. Странно. В Ингамарне так не строили. Центральные ворота Иргинтама всегда были заперты, да Гинта и не решилась бы постучаться в них. Должен быть ещё какой-нибудь вход, какие-нибудь небольшие задние ворота или калитка.
Медленно обходя замок, Гинта действительно обнаружила в высокой каменной ограде железную дверь, покрытую ржавчиной и мхом. Девочка попыталась её открыть и не смогла. Возможно, у неё бы и получилось, используй она силовой анхакар, но Гинта не хотела лишний раз напрягаться. Впереди занятия, а Саннид очень требователен. Как она обрадовалась, когда, пройдя ещё несколько каптов, увидела в стене большой пролом. Заросли иргина образовали над ним что-то вроде арки, с которой гирляндами свисали огромные цветы. В запущенном саду царил полумрак. Гинта видела старые, поникшие фиссы и акавы. На их ветвях вместо плодов пылали тёмно-красные огни иргинов. Везде они. Эти цветы здесь всё заполонили. От пролома в глубину сада вела тропинка.
"Здесь кто-то ходит, — подумала девочка. — И постоянно. Во всяком случае, этими «воротами» пользуются чаще, чем центральными…"
Впереди зашуршало, потом послышалось хриплое дыхание, хруст ветвей. А в следующее мгновение Гинта увидела, что из зеленовато-багрового сумрака сада к ней стремительно несётся что-то тёмное и рычащее. Живой сгусток тьмы… Приглядевшись, Гинта едва не вскрикнула от испуга. Прямо на неё огромными прыжками мчался чёрный вунх невероятных размеров! Неужели это… Не может быть!
Гинте было некогда размышлять, бог это, демон или кто-нибудь ещё. На неё мчался разъярённый зверь, и она знала, что в таких случаях следует делать. Спасибо деду за науку. Сколько раз он неожиданно посылал ей наом сингала или вунха, чтобы проверить, как быстро она сумеет сосредоточиться и отреагировать. "Ни одни из вас не станет абинтом, пока в совершенстве не овладеет высоким анхакаром. И не забывайте — хищники очень проворны…" Теперь перед Гинтой был не наом, а самый настоящий зверь. К счастью, она успела. В двух шагах от неё вунх резко остановился и присел на задние лапы, свирепое рычание перешло в жалобный вой. Зверь завертелся на месте и, поджав хвост, кинулся прочь.
Только Гинта перевела дыхание, как впереди опять что-то зашелестело. Кто там ещё? Вунх не может вернуться, он нескоро придёт в себя. Низко нависшие над аллеей ветки закачались, и девочка увидела высокого, тощего старика, который шёл к ней, слегка прихрамывая и опираясь на массивную резную трость. Вид он имел измождённый, но держался прямо, а его порядком изношенное одеяние хранило следы былого великолепия. И хотя золотое шитьё потускнело, Гинта не могла не отметить красоту и изящество узоров, покрывающих тонкую сиуловую ткань.
— Что ты здесь делаешь? Зачем ты пришла? — в сиплом, дребезжащем старческом голосе пробивались властные нотки. Этот человек привык повелевать. И хотя сейчас он являл собой довольно жалкое зрелище, в его поведении всё же сквозило то, что отличает правителя от простых смертных. Гинта поняла, кто перед ней. Этот был минаттан Акамин, отец печально-знаменитой Диннары.
— Ты пришла посмеяться над моим горем? Злое, злое дитя… — голос Акамина дрогнул, но тусклые, словно выцветшие глаза остались сухими. Этот человек не мог плакать. Он давно уже выплакал все слёзы. Он устал. Наверное, ему хотелось покоя, но покоя не было. Глядя на него, Гинта вспомнила легенду о старике, который хотел, но не мог умереть.
— Я пришла посмотреть на дворец, — сказала девочка. — Ведь Уллатам — один из самых красивых замков Сантары…
— Ты прекрасно знаешь, что здесь случилось, — резко перебил её старик. — Люди обожают поглазеть на чужое горе.
— Я знаю о твоём горе, почтенный Акамин, но чужие беды не доставляют мне удовольствия.
— Может быть, может быть… Только жалости твоей мне тоже не надо. Что ты сделала с моим вунхом?
— Ничего страшного. Он, конечно, здорово напуган, но не могла же я позволить, чтобы он перегрыз мне горло…
— Ты изучаешь таннум, ведь так? Ненавижу нумадов! И их школы… Ей свихнули мозги! Да… Она была добрая девочка, только очень своенравная. Наверное, я недостаточно её любил…
— Как тебя зовут, дитя? — спросил он, словно спохватившись.
— Я аттана Гинта, дочь Синтиолы из рода Диннувира и минаттана Ранха, внучка Аххана, эрг-нумада Ингамарны, который правит мином, пока я не достигну зрелости.
— Вот оно что. Аххан… Его племянница Синтиола была настоящая красавица. Она тоже умерла. Но Аххан не одинок. У него есть ты, а у меня… У меня никого. У меня отняли даже внука! Наверное, они убили его. Все его боялись, и я тоже… Маленькое чудовище… Я боялся его, но пока он был здесь, моя жизнь имела хоть какой-то смысл, а теперь…
Акамин умолк и горестно покачал головой.
— С моей смертью угаснет мой род. Совет выберет правителя из другого древнего рода, только вряд ли новый минаттан согласится поселиться в этом замке… Ты сказала, что хотела посмотреть на Уллатам? Очень мило с твоей стороны, наследница Ингамарны. Ты хорошо воспитана. Ты настоящая аттана. Ты ведь наверняка знаешь, что мой замок давно уже называют иначе. Скоро он опустеет, а эти цветы… Они сожрут его. И всю Улламарну. Она уже наполовину мертва. Уходи отсюда, девочка. Здесь поселилась смерть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
