— Учитель, а ты… Ты готов покинуть этот мир? Говорят, земная жизнь тебе надоела.
— Я готов. И я уйду, — грустно сказал старый нумад. — Но я уйду не к звёздам. Нет, дитя, я не жажду расстаться с земной жизнью. Просто я хочу обрести её на другой земле.
— На другой ангаме?
— Да. Помнишь, я показывал вам Кассу, деревья-колодцы… И говорил, что видел подобные деревья ещё на одной ангаме. Это далеко отсюда. Её солнце — глаз Сингала.
— Ты ещё сказал тогда, что Золотой Зверь не пускает в свои миры.
— Только один раз он пустил меня туда. Много лет назад. Я был молод… Я увидел этот мир. Суровый и прекрасный. Ангама Далейра. Мир вулканов и горячих источников. Плодородной земли там, кажется, вообще нет, зато есть деревья с длинными-длинными корнями, добывающими воду из глубоких недр. Могучие деревья, которые растут повсюду, пробиваясь сквозь камни и застывшие вулканические породы. Деревья-колодцы и деревья-фонтаны.
— Даже фонтаны? — удивилась Гинта.
— Смотри. Я никогда и никому этого не показывал.
Саннид сделал знак рукой, и девочка увидела странный, но довольно красивый пейзаж. Ярко-синее небо и скалы — чёрные, тёмно-зелёные, фиолетовые, пурпурные, розовые… Гладкие и сверкающие, похожие на отшлифованный хальцион. Потом Саннид показал что-то вроде равнины, покрытой невысокими холмами и озёрами. Приглядевшись, Гинта поняла, что эти холмы — застывшие потоки той же породы, из которой состояли скалы. Озёра были чистые и прозрачные, кое-где над поверхностью воды поднимался пар. На горизонте вздымались в небо огромные фонтаны.
— Вот они — горячие и тёплые источники. А вот кипящая река. Здесь, судя по всему, было землетрясение, и образовалась эта глубокая трещина. Видишь, какие края? Источник бьёт из-под скалы, вода падает прямо в эту расщелину и течёт вдоль неё примерно полтора скантия, а дальше горячая река сама прокладывает себе русло.
Вода, бурля и пенясь, плескалась о высокие чёрные, с голубыми и серебристыми прожилками берега. Саннид показывал чудесную реку капт за каптом. Удаляясь от истока, она постепенно остывала, а берега меняли цвет. Чёрный переходил в серый, потом в фиолетовый и, наконец, в нежно-голубой. Здесь река распалась на несколько рукавов, которые петляли между голубыми островами, украшенными причудливыми серебряными фигурами. Гинта сначала приняла их за деревья. Они и впрямь походили на деревья. И ещё на застывшие фонтаны.
— Это и есть застывшие фонтаны, — сказал Саннид.
— Это серебро?
— Не знаю. Недра Далейры полны кипящих расплавленных пород, которые иногда пробивают поверхность ангамы, фонтанами вырываются наружу, а потом застывают… К сожалению, я здесь мало что успел рассмотреть.
— Учитель, а деревья…
— Не спеши. Смотри дальше.
Голубую долину с застывшими серебряными фонтанами сменила странная роща: беспорядочные нагромождения цветных кристаллов, похожих на диурин, а между ними — белоствольные деревья. Их ветки покрывали какие-то продолговатые золотистые отростки. Потом появились гигантские цветы с толстыми чёрными стеблями и фиолетовыми листьями. Они были выше белых деревьев, а с их огромных тёмно-розовых лепестков стекала вода. Гинта заметила, что она сочится из серединки каждого цветка. Здесь были и другие растения — красивые и необычные, и у многих с ветвей, листьев или лепестков капала, а то и струилась вода.
— Растения полны влаги. Они добывают её из глубоких слоёв, что лежат под этими плотными породами, — пояснил Саннид. — Насколько я понял, растительность тут есть и в местах, где преобладают холодные источники.
Гинта едва не вскрикнула от восторга, увидев забавного пушистого зверька, который пил, подставив мордочку под струи, стекающие с ветвей невысокого деревца. Потом он замер, словно к чему-то прислушиваясь, а в следующее мгновение скрылся среди зарослей. Возле дерева появился другой зверь, размером почти с сингала, чёрный, со светлой полосой вдоль спины и длинными торчащими изо рта клыками.
— На Далейре много хищников, и жизнь там полна опасностей… А вот ограда, за которой начинается сад. Дальше дворец правителя. Вблизи я его не видел, но он и отсюда неплохо смотрится, не правда ли?
— Правда. Он похож на Эйринтам.
Дворец, вырубленный в цветных скалах, переливался на фоне чистого неба сочными, глубокими красками. На лоджиях и высоких изогнутых мостах мельтешили человеческие фигурки в коротких одеяниях, сверкающих металлическим блеском.
— Это лёгкие доспехи. Они почти все вооружены. По-моему, здесь все воители. Даже девушки не боятся сражаться с чудовищами вроде наших мангуров, а среди этих чудовищ есть и летающие. Вон, видишь?
Высоко над башнями дворца, плавно работая тяжёлыми крыльями, пролетела какая-то тварь. Гинта не успела её как следует разглядеть, но невольно содрогнулась, сопоставив её размеры с человеческими фигурками.
— А вот кого я увидел в дворцовом саду…
Перед взором Гинты возникла такая дивная картина, что она тут же забыла о чудовищах. Среди тёмно-голубых кристаллов росли огромные, как деревья, цветы — белые, розовые, золотые. Гинте даже показалось, что она слышит, как с мокрых лепестков на камни с тихим звоном падают крупные капли. Потом она увидела огромный золотой фонтан. И тут же поняла, что это не фонтан, а дерево. Точнее, дерево-фонтан. Гладкий светлый ствол блестел от воды, а плотные резные листья казались сделанными из золотых пластинок. Они ослепительно сверкали на солнце, а в мелких струйках, брызжущих с ветвей, нежно переливались радуги. Под деревом стояла девушка. Совсем юная, лет пятнадцати. В короткой юбке и жилетке, с кинжалом на поясе. На тонких, мускулистых руках сияли браслеты. Волосы у неё были странного, золотисто-жёлтого цвета. Спереди они потемнели от воды и прилипли к мокрым щекам. Девушка стояла, подставив лицо под чистые, прозрачные струи.
— По-моему, она плачет, — сказала Гинта.
— Да. Она специально встала под дерево-фонтан, чтобы, если её увидят, подумали, будто лицо её мокро от воды, а не от слёз. Там стыдятся слёз. Юная воительница очень горда, но сейчас ей так грустно, что она не может не плакать.
— Она очень красива, — восхищённо прошептала Гинта. — Ой, а это кто?
К девушке медленно подошёл золотистый зверь, похожий на сингала, но гораздо крупнее. Его голову и шею украшала роскошная волнистая грива. Зверь сел возле хозяйки и ласково ткнулся мордой ей в плечо. Наверное, он мог убить её одним ударом лапы, но вёл себя кротко, словно ручной гал.
— Эти благородные звери служат правителям и воинам. Кажется, их называют лурдами. Я мало что узнал об этом мире и мало что увидел. Но я увидел ту, из-за которой потом много раз пытался попасть туда опять. И я верю, что скоро мне это удастся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
