смогу оставаться хладнокровным, убивая кого-либо. Особенно близкого человека. Если у этого гада нет совести, и он безжалостно истреблял всех негодных, то я так не могу. Я не готов идти по трупам ради достижения цели.
Эдвард снова замолкает и на пару секунд опускает взгляд на свои крепко сцепленные руки.
— Уйдя отсюда после той ссоры, я уже понимал, что перегнул палку. Правда, тогда винил во всем не себя, а Наталию. Мол она вывела меня из себя и вынудила разругаться с тобой и Ракель. Бывали моменты, когда я даже хотел прийти к тебе домой и попытаться извиниться. Но я боялся посмотреть тебе в глаза и быть вышвырнутым из дома. А то хуже — быть сильно побитым тобой и… Загреметь в больницу или… Стать… Калекой…
Эдвард качает головой и медленно выдыхает.
— Но случай с Наталией заставил меня забыть о страхе. Мне было все равно, что ты со мной сделаешь, и я был готов вытерпеть что угодно, в глубине души понимая, что заслужил это. Однако мне повезло, что Ракель была рядом и хоть как-то сдерживала тебя. Тогда ты мог отказаться помогать и имел полное право выгнать меня, несмотря на протесты своей невесты. Однако ты согласился. Даже если это и выглядело так, будто ты сделал одолжение. Мол радуйся, сопляк, что я уступил!
Эдвард нервно сглатывает и на пару секунд поджимает губы.
— Но даже в этом случае мне было намного легче. Было проще переживать происходящее. Может, ты и казался холодным, но хотя бы не отказался разговаривать. А тогда любые разговоры приносили мне небольшое облегчение и давали силы выдержать все это. И… Я благодарен тебе за это. За то, что даже несмотря на обиду, ты помог мне почувствовать хоть какое-то облегчение. Может, ты бы лучше удавился, чем утешал меня, но ты все-таки сделал это. И… Не… Посчитал предательством то, что я…
Эдвард с дрожью выдыхает, чувствуя, как каждую его мышцу сводит от сильного напряжения, а набирать воздух в легкие становится все тяжелее.
— Попытался убить тебя, — с жалостью во взгляде дрожащим голосом добавляет Эдвард. — Клянусь, Терренс, я не хотел этого! Не хотел убивать тебя и даже не думал об этом! Я… Я был в ужасе, что в моих руках было холодное оружие, направленное на тебя. Страх и нерешительность парализовали меня! Я не мог ничего с собой поделать. А все потому, что я — трусливый нерешительный козел, который просто не может называться мужиком. А желание Наталии пойти на риск окончательно доконали меня. Я думал, у меня случился бы нервный срыв. Это стало моим пределом. И я наплевал на все, что этот больной гад может со мной сделать.
Эдвард качает головой, с жалостью во взгляде смотря на Терренса и понимая, что его начинает трясти, а в горле становится сухо.
— Мне, черт возьми, стыдно перед тобой за все, что я тебе сделал! — чуть громче произносит Эдвард. — Я не могу делать вид, что не позволил этому старому хрычу помыкать мной. Мне до сих пор стыдно показываться кому-то на глаза. Я боюсь осуждения. Боюсь, что все начнут усиленно поливать меня грязью, проклинать и желать мне сдохнуть. Еще никогда в своей проклятой жизни я не чувствовал себя так паршиво, как сейчас. Еще никогда мне так сильно не хотелось сдохнуть. Если бы у меня был выбор: отправиться за решетку или убить кого-то, то я бы предпочел первое. Сдох бы — ну и ладно! Зато на мне не было бы столь тяжелого груза!
Эдвард медленно выдыхает, крепко сжав руки в кулаки.
— Наверное, ты думаешь, что я пытаюсь оправдать свои поступки. Это не так! Мне действительно очень жаль, что все так получилось! И до смерти боялся идти сюда. Знал, что могу испугаться и свалить. Однако я понимал, что если бы не сделал этого сейчас, то меня бы посчитали трусом. Хотя я не хочу этого. Не хочу и дальше вести себя подобным образом. Раз уж я решил прийти сюда с определенной целью, то должен идти до конца…
Эдвард резко выдыхает, на пару секунд опустив взгляд вниз, а затем он решительно, с жалостью во взгляде смотрит на Терренса.
— Терренс, пожалуйста, прости меня… — искренне извиняется Эдвард. — Прости за все, что я наговорил… За то, что чуть не убил тебя. За то, что повел себя как безмозглый козел. Да, одним «прости» я вряд ли смогу отделаться. Однако я хочу снова общаться с тобой. Я не хочу разрывать наши связи раз и навсегда! Ты — мой лучший друг. Мой брат. Родной брат, к которому я всегда мог обратиться за советом. Можешь не верить, но мне нравится быть твоим братом. Я горд называться им. Горд иметь такого потрясающего брата, с которым всегда обожал проводить время и разговаривать обо всем на свете. К которому успел крепко привязаться.
Эдвард на пару секунд отводит взгляд в сторону.
— Я много думал над тем, какие у нас были бы отношения, если бы наши родители не разлучили нас в детстве. Были бы ли мы непримиримыми врагами, как и отец с дядей. Хотя… После одного из разговоров с мамой я начал сомневаться в этом… Ведь она говорила, что ты был только рад моему рождению, будучи ребенком. Что ты пытался помогать им заботиться обо мне. Даже если тебе надо бы постоянно менять подгузники. Кормить с ложки и сажать на горшок… Хотя не исключено, что мы разругались бы позже… Поэтому… Может, и хорошо, что мы не росли вместе… Кто знает, к чему бы это привело…
Лишь на мгновение Эдвард опускает взгляд вниз и замолкает, стараясь держать эмоции под контролем и не вести себя как маленькая впечатлительная девочка.
— Я правда хочу наладить наши отношения и стать тебе гораздо лучшим братом. Поэтому от всего сердца прошу простить меня, и дать мне шанс исправиться. Просить прощения всегда трудно. Однако еще труднее простить человека, причинивший тебе огромную боль. Но я готов делать все для того, чтобы загладить свою вину. Понимаю, что это может занять много времени. Но я все же надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь принять мои извинения и… Назвать своим братом… Это одно из моих самых желаний. Пожалуйста, Терренс… Дай мне шанс…
Эдвард склоняет голову, буквально перестав дышать в ожидании реакции Терренса и молясь о том, чтобы тот простил его. Сам Терренс все это время внимательно слушал его без эмоций на лице, не показывая, что с
