Выкупил его, пишет биограф философа Диоген Лаэртский, «случайно оказавшийся там Анникерид Киренский и препроводил в Афины к его друзьям. Те немедленно выслали Анникериду деньги, но он их отверг, заявив, что не одни друзья вправе заботиться о Платоне».
Финальная точка этой истории была поставлена именно в Гелике. В тот роковой день на одном из кораблей, стоявших в порту, находился коварный Поллид. Он погиб вместе с другими. Диоген Лаэртский лаконично замечает: «Так божество отомстило за философа». А Павсаний пишет: «Судьба Гелики служит наукой и предостережением как тем, которые совершили преступление в этом городе, так и всем другим, что гнев бога — покровителя молящих неотвратим».
Еще один участник этой философической драмы, которую можно было бы назвать «Любовь и коварство», Дионисий, был страшно напуган участью Поллида. В судьбе упокоившегося в волнах спартанца он прочитал знамение уготованной ему участи. Он «послал к Платону с просьбой не говорить о нем дурного, но Платон ответил, что ему недосуг даже помнить о Дионисии», оставив последнего вечно мучиться жаждой мести от аттической соли ответа.
«Катастрофа, уничтожившая Гелику, уникальна, — подчеркивает американский археолог Роберт Стиглиц. — Никогда ни до этого, ни после с лица земли не исчезал целый город». Его коллега, Стивен Сотер, мечтательно обмолвился: «Где-то под землей лежит необычная капсула времени — целый город, оставленный греками в ту пору, когда они жили в своем золотом веке».
В самом деле, среди руин Гелики археологов могут ждать самые уникальные находки. Массы грязи и ила, припечатав, как сургучом, множество домов, возможно, сохранили для наших современников, как и в Помпеях, картину повседневной жизни греков на излете классической эпохи. Ведь Гелика погибла всего через полвека после смерти Перикла, символа «золотого века афинской классики». Где, как не здесь, можно лучше всего изучать жизнь тех людей, что заложили сами основы западной цивилизации?
В принципе, античные источники достаточно надежно указывали расположение города. Искать Гелику нужно было в лагуне, примерно в 7 км к юго-востоку от городка Эгион, расположенного на северном побережье полуострова Пелопоннес. Но даже эта подсказка долго не помогала.
Наконец в 1991 году экспедиция американских и греческих археологов приступила к поискам Гелики с помощью самых современных приборов. Через несколько лет в указанном месте действительно удалось найти предметы, сохранившиеся с античных времен, но они относились к более поздней эпохе. От самой же Гелики отыскалось лишь несколько черепков. Зато были обнаружены следы поселения, основанного здесь в бронзовом веке (2600–2300 годы до н. э.). Судя по археологическим находкам, уровень жизни местного населения был достаточно высоким. Однако и этот город был разрушен землетрясением.
В чем же причина неудач, преследующих тех, кто пытается извлечь на свет из «капсулы времени» давно прославленные «греческие Помпеи»? Вероятно, дело в том, что Гелика погибла совсем не так, как принято считать вот уже две с лишним тысячи лет. Подобную гипотезу отстаивает греческий археолог Георгий Ферентинос.
Описывая судьбу Гелики, античные историки довольствовались лишь своими догадками, сообщениями тех, кто счастливо избежал катастрофы, заранее уйдя из города, да еще примерами других бедствий. Все современники рассказывали о сильных подземных толчках, которые ощущались в Гелике в канун бедствия. Опять же, наш опыт, память о трагедиях Индонезии 2004 года и Японии 2011 года, подсказывает, что вслед за мощным землетрясением на прибрежные районы часто обрушивается гигантская волна, которая может уничтожить целые населенные пункты.
Однако, по мнению Ферентиноса и его коллеги Георгия Папатеодору, эта версия ошибочна. Они попытались восстановить ход тех роковых событий, которые швыряли Гелику, как игрушку. Анализ сейсмической опасности в зоне Коринфского залива показал, что здесь не могло произойти землетрясение магнитудой более 6,7 балла. Подобное бедствие разрушило бы любой античный город, учитывая уровень тогдашнего строительства, но не сбросило бы его в тартарары. Максимальная высота волны, которая возникла бы после этого удара подземной стихии, составила бы не более 1,1 м, как подсчитали греческие ученые. Вывод Ферентиноса категоричен: «Слишком мало воды, чтобы полностью смыть город, не оставив и следа».
Впрочем, в Коринфском заливе могут наблюдаться и подводные оползни. Они вызывают гораздо более мощные цунами. Расчеты показывают, что на побережье — при самом худшем сценарии — обрушится волна высотой 10 м, раскатившись вглубь суши примерно на 1200 м. Но центральная часть Гелики лежала в 2 км от берега, и даже этот страшный удар стихии пощадил бы ее. Если предположить, что волна была еще выше, то в таком случае, как показывает модель, от цунами пострадал бы и расположенный неподалеку Коринф, но античные авторы не сообщают об этом.
Остается лишь одна возможная причина катастрофы, постигшей Гелику, отмечает Ферентинос: город сполз в море сам. Он частично был выстроен на песчаном фунте, и после мощных подземных толчков сквозь разломы, образовавшиеся в лежавших под ним скальных породах, стала просачиваться вода. Она пропитывала песок, превращая его в вязкую текучую смесь. Утопавший в ней город покатился к морю, постепенно набирая ход, как съезжает лавина с горы.
Итак, не море пришло в город и забрало его с собой, а город умчался в море, унесенный гигантским оползнем. Скрывшиеся в воде руины погребены теперь под миллионами тонн ила. Если эта догадка ученых верна, то это поистине дурной знак для жителей некоторых других прибрежных городов. Подобная катастрофа может повториться без предупреждения. Ведь если о приходе цунами порой удается вовремя оповестить, то оползни начинаются практически внезапно.
В 1995 году сама природа преподнесла историкам урок, на который они не обратили внимания. Тогда на севере Пелопоннеса произошло землетрясение магнитудой 6,2 балла. За ним последовал оползень: в море скатилась часть пустынного побережья. В результате никто не пострадал, а потому мало кто вспомнил далекое прошлое — трагедию, разыгравшуюся почти 2500 лет назад.
Это недавнее происшествие лишь подтверждает гипотезу Ферентиноса и Папатеодору. По их расчетам, после землетрясения сдвинулся с места верхний слой грунта высотой около 15 м. Обширный его участок, на котором уместился весь город, заскользил вниз. В образовавшуюся котловину хлынула вода, превращая место, где находился город, в морскую лагуну.
Искать исчезнувшую Гелику, убеждены греческие исследователи, надо не на том месте, где она располагалась, а в стороне от него — не на дне возникшей позднее лагуны, а там, где море находилось до землетрясения. Впрочем, этот участок морского дна уже осматривали археологи и ничего не нашли. Не выявили ничего даже исследования, проведенные с помощью гидролокатора. Но этот неуспех можно объяснить тем, что реки, впадающие в Коринфский залив, за минувшие тысячелетия принесли сюда огромное количество ила и песка. Возможно, руины Гелики лежат там, на дне залива, под мощным слоем отложений. А значит «Греческие Помпеи» все еще ждут своих исследователей.
Загадочное золото черноморских воинов
Задолго до того, как Египет и Вавилон оставили свой след в истории, удивительная балканская культура создавала уникальные по своей красоте и мастерству исполнения изделия. Выкопанные из земли предметы из 24-каратного золота и чистейшего серебра ослепляют глаз и дразнят чувства. Причем эти сокровища предшествуют всем золотым изделиям, выходившим из-под рук человека. Они были созданы фракийцами — наводившими страх безжалостными воинами, бросавшими вызов всей мощи греческой и римской империй.
Древняя Фракия располагалась между Балканскими горами и Эгейским морем, и значительная ее часть приходилась на территорию современной Болгарии. На протяжении всего классического периода, как греческого так и римского, фракийцы оказывали влияние на области, протянувшиеся от места их обитания вдоль Черного моря до территории современной Турции и до самой Греции, а затем и до Рима. Именно фракийцы играют одну из центральных ролей в «Илиаде». По словам Гомера, они яростно сражались на стороне троянцев во время Троянской войны. Писал о них и Геродот, а позднее и римские авторы. Особенное внимание последних привлек новый символ бесстрашия и силы фракийцев — взбунтовавшийся гладиатор Спартак, который возглавил величайшее восстание рабов в истории человечества. Правда, сведения о фракийцах мы вынуждены черпать из сторонних летописей — собственно фракийских письменных источников не существует.
Мы ничего не знаем о фракийском языке: не сохранилось практически никаких его материальных следов. Однако существуют археологические свидетельства, в том числе несколько предметов, украшенных письменами из греческих букв, но абсолютно бессмысленными, если читать их по-гречески. Возможно, это фракийские записи: за неимением собственного письма в греческий период фракийцы писали на своем языке, используя для передачи звуков греческий алфавит.
