указанного в родовом древе, где бы он не находился. Даже тело, пока в нём остается кровь.
Впилась ногтями в сиденье.
Что же делать…
Вспышка… страсти? Похоти? – Что бы это ни было, я успокоилась. Нужно признать – я лживая и порочная. Та самая тварь, о которой верещал рясник на проповеди. Стоит только увидеть Криса, как все установки летят к демонам. Наследство, Эстесадо, даже невинные ведьмы, которые благодаря мне попадут в подчинение короля…
Ничего не важно.
Поглощающая жажда обладания им, сжирающая меня ревность при мыслях о другой.
Я готова врать и притворяться. Изворачиваться и предавать собственные клятвы, лишь бы ощутить его в себе ещё раз.
Даже сейчас – грязно, животно, отвратительно. По-другому наше соитие нельзя назвать. Это не было ни красиво, ни романтично.
Но мне нужно ещё. Я не могу сама его отпустить.
Лекарство для графа уже готово. Боюсь представить, что меня ждёт, если оно поможет…
Работа на короля…
Радует, что хотя бы в Итвозе всё спокойно.
На подъезде к магазину постаралась успокоиться, унять эту смесь из стыда, отвращения к себе, раскаяния.
– Где ты была? – разгневанный Сибаир перекрыл дверь в магазин.
– Уверен, что я должна отчитываться? – жёваный крот! Совсем про него забыла!
– Если бы что-то случилось? На тебя бы напали? Мне бы граф шею свернул!
– Спасибо за заботу. Я жива и здорова. Сейчас переоденусь и поеду домой.
– Не смей так со мной говорить! – ещё один рукохвататель. Теперь за запястье.
С силой и злостью выдернула конечность. Ненавижу! Всех ненавижу! Этих амбициозных, эгоистичных ублюдков! Готовых мать родную продать, чтобы выслужиться перед хозяином сегодня, а завтра занять его место!
– Как говорить? – приблизилась почти впритык к смуглому носу, растянув рот в улыбке. – Как со слугой? Обязанным меня охранять? Не забывайтесь, господин Абу Дэйтли. Вы просто человек, который получает приказания. И плату за работу.
В магазине я снова стала леди. Вернула себе и платье, и бельё. Вместе с ними и значимость. Именно одежда, как ни горько признавать, в Келсе из служки делает леди. В Итвозе я часто бегала с городскими ребятами в лохмотьях и похуже крестьянских. И никто не смотрел на меня, как на падаль.
А если я когда-нибудь и рожу дочь – не хочу, чтобы она жила в таком мире.
Я обязана изменить хоть что-то.
Один в поле не воин, но я уверена, что я не одна. А даже если со всего мира соберётся хотя бы десяток женщин, готовых действовать, вместе мы обязательно сможем.
глава 39
Почти полночи я заговаривала зелье для графа. Не сомневаюсь, что оно поможет. Только я чуточку изменила ритуальные слова, внесла дополнение, что не будет сей муж знать мужской слабости ни с кем, кроме заговорившей зелье ведьмы. Очень надеюсь, что Мать-Земля поможет.
Основная беда ведьмовства для меня – действие по наитию. Магия – точная наука. Где всегда можно измерить, доказать и подтвердить воздействие энергии. Ведьмовскую силу измерить и увидеть невозможно. Только почувствовать.
Утром, пока Кэйдис, предварительно мной заболтанная и уговорённая всё же надеть купленное вчера бельё, отлучилась, я влила первую порцию зелья в кашу супруга.
Такой завтрак я не могла пропустить. Необходимо отметить состояние главного менталиста королевства – отследить эксперимент.
Молочная каша из овса проваливается на дно желудка. Ни вкуса, ни запаха я не чувствую – вся превратилась в ожидание.
– Как вышло, что вы вчера разгуливали по городу без сопровождения, мимикрируя под прислугу? – Дортконд утолил первый голод и отпил кофе, приступив к своему любимому занятию – дрессуре.
– Кэйдис стало нехорошо. Сибаир повёз её домой. В этот момент мне написала Фейт, с просьбой о встрече, – ложь с моих губ льётся удивительно легко, – я не сочла возможным проигнорировать высочайшую просьбу, – граф ослабил шейный платок нервным жестом и нашёл взглядом Кэйдис, шуршащую у стены на передвижном столике, – переоделась, опасаясь, что появление в городском парке графини Дортконд без сопровождения вызовет очередную статью. На этот раз нелестную.
– Кэйдис, – позвал хозяин дома, не сводя с неё глаз. Мне он протянул утренний вестник Келса. – Ваш визит к скандальной модистке затмил прогулку инкогнито. Теперь эстесадская плюмерия отличается и широтой взглядов и их смелостью. С сегодняшнего для мне завидует каждый муж Келса, который лишь по наслышке знает о том, что шьют в этом ателье, – взгляд графа при этом скользил по подошедшей Кэйдис. Женщина сегодня и без того смущённая, кажется, готова под пол провалиться от столь пристального внимания. – После полудня приедет целитель из дворца и осмотрит тебя, – сказано было для Кейдис, но восхитились мы обе.
– Ваша милость! Уже всё хорошо. Мигрень… это была просто мигрень. Она прошла тут же, стоило мне выпить порошок. Лорд Морданк…
– У него масса свободного времени и он не отказал мне в пустяковой просьбе.
Чудны дела твои, Мать-Земля! Главный целитель дворца приедет осматривать горничную графа…
Я уткнулась в тарелку, чувствуя себя лишней.
В этой заботе, скрытой суровой маской.
В боязливой скромности и желании откреститься от лишнего внимания.
Лишнего… я лишняя в этом доме. Здесь есть и хозяин и хозяйка.
– Это не должно повториться. Не выходите больше без сопровождения. Король не всесилен. Инквизиция получила приказ о вашей неприкосновенности, но я не думаю, что они подчинятся. Сегодня Абу Дэйтли не будет – его присутствие потребовалось в университете. У Кэйдис тоже выходной. Отмените все визиты, – граф встал, не дождавшись моего ответа, бросил салфетку на стол и покинул завтрак, – Кэйдис, жду тебя в кхм… кабинете – сказал не оборачиваясь, у самых дверей.
Горничная, всё ещё румяная, затравленно посмотрела на меня.
– Иди, – я улыбнулась ей от всей души, – не заставляй его ждать. Я справлюсь с кофейником сама.
– Спасибо, леди, – книксен и она поспешила уйти.
– Кэйдис! – она обернулась, – ты сегодня прекрасно выглядишь!
Если я правильно поняла происходящее здесь только что – желание к графу вернулось. Ну или пытается вернуться. И адресовано это желание явно не мне.
Поменьше бы Дортконду тщеславия и всем здесь жилось бы значительно легче.
“Ну наконец-то! Давай поскорее. Я там такое нашёл! Ууу! Огроменный фолиант. И всё только про любовную магию! Привороты, заговоры от любовной тоски… в твоём мире они разные: отдельно есть
