Конечно, он хотел отомстить за игру на понижение, которая уничтожила его банк. И более того, хотел разоблачить роль председателя Гвюдйонсена при помощи писателя, автора международных бестселлеров. Но когда Олавюр позвонил, он даже не подозревал о разговоре Бьянки с ее агентом.
Веб-сайт Бьянки, «Месть жен-трофеев», не был хитом. Он стал сенсацией, набирая по триста пятьдесят девять тысяч посещений ежедневно. В ее блоге вперемешку шли мстительные фантазии и конкретные советы о том, как избежать словесных оскорблений. Форум становился образом жизни для женщин, загнанных в браки без любви.
Она вставила свое печально знаменитое видео с «Ю-тьюб» на главную страницу. Она приглашала известных блогеров поделиться методиками для постоянной колонки, озаглавленной «Как рассчитаться с мужем-подонком». И даже опубликовала свой рецепт спагетти «болоньезе» с «Шато Латур» 61-го года, добавив фотографию Фредди и Джинджер с подписью: «Это мы любим».
Следом пришел договор на две книги. Агент Бьянки посоветовал ей на время забыть о любовных романах. Конечно, она сможет зарабатывать ими на жизнь. Ее десять книг, кипящих страстями, продаются до сих пор. Однако издатели хотят документальную литературу. Они жаждут мемуаров, достойных интервью Опры[51]. Они хотят исследований. Они хотят откровенности, не имеющей себе равных в современной литературе. А готовый помочь Олавюр предложил, мягко говоря, интересный угол зрения.
Публика желала узнать все о Сайрусе Лизере, человеке, по сравнению с которым директоры «Энрона» казались практически святыми. Мемуары Бьянки несомненно станут бестселлером, разоблачением бессовестной жадности. Вчера она подписала контракт. В нем был указан шестизначный аванс и требование поведать все о своей жизни среди хедж-фондов.
Кто эти боги Гринвича?
Бьянка уселась в кожаное кресло, один из немногих предметов, оставшихся в ее гостиной. Она взглянула на массивный камин и подняла с пола пульт дистанционного управления. Щелкнула кнопкой, и за поленьями пробудился газовый огонь.
Фальшивые поленья были идеей Сая. Обычно Бьянка их не переносила. Но в этот вечер она наслаждалась теплом. Женщина взяла свой новенький «Мак» – Кьюсак настоятельно потребовал старый – и решила, что время пришло.
«Мой муж – Сайрус Лизер, – набрала она. – Скоро он станет моим бывшим мужем. Но в нем сосредоточено все, чего требовала от мужчины поздняя Дороти Паркер. Сай «привлекателен, безжалостен и глуп»».
Глава 65
1 декабря, понедельник«Бентвинг» по $21,35
Джимми откинулся на спинку своего кресла. Древние деревянные полы их квартиры, некогда пережившие производственное употребление, скрипнули, когда он переместил вес. Кьюсак думал о предстоящих днях и улыбался.
«Бимер» был припаркован снаружи – на всякий случай. Эми могла родить в любой день. Джимми готов. На секунду он представил, как все будет.
Эми: «Пора».
Джимми: «Я возьму твою сумку».
Эми: «О’кей, Попс».
Он практически видел ее ослепительную улыбку, такому числу ватт позавидовали бы все инженеры «Дженерал электрик».
Последние дни Эми редко звала его Джеймсом. Обычно Попс или Дэддио, хотя Попс опережал Дэддио два к одному.
Кьюсак представлял, как несет сумку Эми, ведет ее к «бимеру», а потом мчит в больницу. Ричард Пети, Дэвид Пирсон, Бобби Эллисон – все чемпионы NASCAR ничто в сравнении с Джимми. На прошлых выходных Джимми проехал весь маршрут и засек время, просто для надежности.
По пути в больницу Эми, скорее всего, в двухсотый раз спросит: «Ты уверен насчет имени?»
Они остановились на Барте Фелпсе Кьюсаке. Эми настояла на «Фелпсе». Цеплять туда фамилию было традицией ее семьи со времен «Мэйфлауэр». Кьюсак согласился, хотя втайне надеялся, что решение принесет дополнительные подачи и закончится чудесной победой. Ему нравилось прозвище «Яз». Вряд ли они когда-нибудь станут звать сына иначе.
Джимми устоял перед соблазном купить новую машину. Вместо этого он заплатил мастерской за полный ремонт «бимера». Старый драндулет, помимо нового двигателя, получил новый радиатор, кондиционер, новые шины и новую раскраску – ретро-стиль с желтоватым металликом корпуса, белой крышей и сверкающим хромом. Машина приобрела новую жизнь, а капитальный ремонт обошелся дешевле новых моделей.
«Осмотрительность» стала новым лозунгом. Рынки лихорадило. И пусть финансовое положение Кьюсака немного улучшилось – легкий всплеск удачи, – он предпочитал осторожность. Нет уверенности, что подъем сохранится. Вдобавок теперь у него появились новые обязательства.
«Ага».
В эту минуту Эми оборвала размышления мужа.
– Пора, – сказала она.
– В каком смысле?
– Написать на бумажке? – с озорством спросила она, сияя сапфирово-синими глазами. – Дэддио.
Сердце Кьюсака заколотилось. Брови взлетели вверх. Адреналин, возбуждение и какие-то невразумительные эмоции захлестнули все его существо.
– Ты уверена?
– У меня отошли воды.
Пятью неделями раньше Кьюсаку на мобильник позвонил Грэм Даркин.
– Вы можете говорить?
– Всегда, – ответил Кьюсак.
– Какие у вас планы?
– Что вы имеете в виду?
– Вы ищете работу?
– В настоящий момент я закрываю «ЛиУэлл Кэпитал».
– Вы присоединитесь к Виктору Ли?
– Вы знаете о его фонде? – спросил Кьюсак.
Даркин никогда не инвестировал деньги в «ЛиУэлл Кэпитал». У миллиардера не было никаких причин контактировать с Виктором.
– Прислушиваюсь к новостям.
– Грэм, тут нет ничего личного, но Виктор – псих. Я не стану работать с ним.
– Вы не фанат эстрогена в таблетках?
– Вы и об этом знаете? – удивился Кьюсак, высоко подняв брови.
– Слышал, у него уже есть прибыль.
– У вас хорошие источники.
– Послушайте, Джимми. Я перейду к делу. Вы понимаете деньги и уже кое-что мне заработали.
– Когда не дал вам вложиться в «ЛиУэлл Кэпитал»?
– Нет. Но это еще одна причина, по которой я хочу, чтобы вы работали на меня. Вы ставите мои интересы выше собственных. Думаю, вам можно доверять.
– И как же вы заработали деньги?
– Помните DOG?
– Конечно. Идеальные акции для нынешних времен. Они поднимались, когда рынок шел вниз.
– Я сдал назад, – сказал Даркин. – Поднялся на двадцать пять процентов и теперь думаю, что с этим делать.
– У вас много денег в рискованных инвестициях?
– Достаточно для беспокойства.
– Зарегистрируйте прибыль, – с абсолютной уверенностью посоветовал Кьюсак.
– Видите, о чем я? Кто-то должен управлять моими финансами. И я хочу, чтобы этим человеком стали вы.
– DOG – только одна сработавшая идея. Мои инвестиции не всегда удаются. И мы едва друг друга знаем.
– Послушайте, Джимми, я хорошо подготовился. Я выяснил все о «Кьюсак Кэпитал» и проверил вас через моих приятелей из «Голдмана». Могу поспорить, у вас есть кое-какие проблемы с арендой.
– Я что-нибудь придумаю, – ответил Кьюсак, стараясь говорить холодно.
Но он уже знал, куда приведет этот разговор. Все повторялось.
– Сможете быть завтра в Провиденсе?
Две недели спустя Кьюсак и Даркин подписали контракт. В нем значился небольшой бонус и бумажная работа, которой хватало на рефинансирование ипотеки Кьюсака, пока он не продаст квартиру и не переедет в какое-нибудь место поскромнее. Более того, Даркин согласился открыть представительство в Эмпайр-стейт-билдинг и настоял на том, чтобы они наняли Сидни, ассистентку Кьюсака из прежних времен в «Голдман Сакс» и «Кьюсак Кэпитал».
Пока было еще рано. Но Джимми и Грэм уже обсуждали «Бентвинг». Им нравилась идея создать стратегическую позицию в альтернативных источниках энергии. При цене $21,35 акции – жертва игр на понижение – напоминали бросовый товар.
– У тебя отошли воды?
Эми кивнула, ее лицо пылало. Внезапно она вздрогнула и схватилась за живот.
– Надо ехать.
Кьюсак выскочил из кресла и начал метаться. Протиснулся мимо Эми, которая стояла в дверях. Выбежал в прихожую и схватил ее пальто из шкафа.
– Где твоя сумка?
– У двери, где ты ее поставил.
– А, точно. А где мои ключи?
– Проверь карманы.
– А, точно.
– Ты готов выходить? – спросила Эми; отчаянно стараясь не хихикать, когда боль поутихла. Переваливаясь, она пошла по короткому коридору к большой комнате.
– Ну, понеслась, – ответил Джимми и поспешил обратно, чтобы помочь жене.
В лифте он внимательно изучал Эми:
– Ты в порядке?
– Как и любая другая мать в истории человечества.
Когда они вышли наружу, Эми обхватила мужа правой рукой; с его плеча свисала собранная с вечера сумка. Вместе они дошли до коричнево-белого «бимера», возбужденные декабрьским холодом и предстоящим приключением. Джентльмен, как всегда, Кьюсак открыл пассажирскую дверь и помог Эми усесться. Затем запрыгнул на водительское сиденье, криво улыбнулся и сказал:
