— Хорошо бы, коли так, — вздохнул Фолко. — Мир без эльфов — какой-то он уже не такой. Слишком серый и скучный.
— Трандуил не раз заказывал и оружие, и различные украшения у гномов Одинокой Горы, — добавил Торин. — Это я услышал на днях от пришедших оттуда сородичей.
Теофраст кратко рассказал им о Приозёрном Королевстве, и так они постепенно, шаг за шагом, добрались и до Прирунья, огромного пространства, прилегающего к внутреннему Рунному Морю, где издавна обитал могучий и воинственный народ истерлингов, доставивший немало неприятностей Южному Королевству.
— По словам Олмера, Прирунье — богатый край, — продолжал Теофраст. — Истерлинги — частью кочевники, частью земледельцы. Их поселения протянулись от южного края Зелёных Лесов до излучины Большой Руны, где простираются Великие Степи и пасутся их бесчисленные стада и табуны. Земли вокруг Моря распаханы, а прибрежное Всхолмье дает истерлингам железо. Их владения простираются и в дальнее Прирунье — на целый месяц пути на юг и восток. Они многочисленны и упорны, но в стародавние времена, попав под власть Чёрного Властелина, они так и не смогли выкорчевать из своих душ крепко вросший туда корень злодейства. Я уже говорил, они и после Великой Войны не раз поднимались на Гондор — и всякий раз с уроном откатывались. Великий Король сам приходил в их края, опустошая их земли, — и всё же они не покорились. У них отличная конница, быстрая и неуловимая, но есть и пехота, вооружённая большими топорами, подобно почтенным гномам, а Олмер видел у них и настоящих конных латников, облачённых в полную броню. Они крепко считаются с родством и даже для боя строятся семейными кланами. У них нет государства, есть отдельные вожди в той или иной местности, как правило, главы больших семей, иногда насчитывающих тысячи человек. Если юноша из одного клана женится на девушке из другого, то семьи объединяются. Так постепенно складываются их отдельные племена, которые, однако, крепко держат данную когда-то уцелевшими после похода Великого Короля клятву — никогда не вести междоусобиц. Они опасны!
— Значит, те, кто напал на них с юга, могут быть нашими друзьями? — тотчас спросил Фолко.
— Да, это наше счастье, что между восточными народами ещё вспыхивают войны, но подумай сам, что было бы, если бы они договорились и вместе двинулись на Запад? Война была бы долгой и кровавой… Нет, на Востоке у нас нет друзей — могут быть лишь временные союзники, — ответил Теофраст. — Сейчас истерлинги ослаблены, и это хорошо, но последние несколько зим там были мягкими, лета — в меру дождливыми, степи полны сочной зелёной травы — и численность их вскоре возрастёт.
Торин спросил и о Мордоре. Фолко с тревогой ожидал, как отзовётся в этих стенах это зловещее имя, однако ничего не произошло.
— Мордор пуст и безлюден, — отвечал Теофраст. — Кто там будет жить после всего происшедшего! Минас-Моргул был разрушен, а в Клыках и башне Кирит Унгол стоит мощная стража. Цепь постов на Востоке охраняет покой мёртвой земли, и пусть так останется до скончания веков.
— А южнее него, в Хараде? — спросил Торин. — Ты говорил, лет пятьдесят назад там была большая война.
— Да, Харад было сильно обезлюдел после битвы на Пелленорских Полях, — кивнул хронист. — Но на загадочных южных землях народы быстро залечивают раны. Никто не знает, что происходит в дальнем Хараде. Кое-какие сведения, касающиеся дел Ближнего Харада и Кханда, приходят из Умбара, нашего южного форпоста, отбитого у корсаров ещё при Великом Короле. Там образовалось несколько племенных союзов — один в Кханде, что протянулся вдоль Сумрачных Гор, другой — в Ближнем Хараде, третий — в землях к востоку от Умбара. Как и истерлинги, харадримы хороши и в конном, и в пешем строю, но если первые предпочитают коня, то вторые — свои собственные ноги. Их пехота очень сильна! Когда она стоит в сомкнутом строю, прикрывшись тяжёлыми щитами, справиться с ней очень трудно. У них много самородного золота, и Гондор даже ведёт с ними торговлю. Они всячески выказывают нам свою покорность, но что-то не очень я в неё верю.
— А чем они сражаются? — спросил всегда интересовавшийся оружием Торин.
— Их пехота вооружена, как я уже говорил, большими шестиугольными вытянутыми щитами и мечами, короткими и толстыми, которыми они умеют пробивать любые кольчуги, кроме гномьих, конечно. Есть у них и специальные отряды копейщиков и лучников, без защитных доспехов, которые атакуют врага в начале сражения и расстраивают его ряды тучей стрел и метательных копий, есть пращники, осыпающие противника градом увесистых ядер из обожжённой глины. Не забывают они и боевых олифанов, вызывавших такое восхищение у почтенного Сэмуайза Гэмги. Они сильный противник! Последняя победа стоила нам недёшево.
— А что такое Чёрная Скала, которую упоминал Олмер? — спросил Фолко.
— Никто из моих гондорских знакомых, ходивших с войсками и посольствами на юг, не видел её, только слышал о ней. Это, насколько я смог понять, нечто вроде святыни этого сумрачного народа. Там горит Кольцо неугасимых костров… Нет, действительно неугасимых, ибо, по словам Олмера, их питает сама земля. Не спрашивайте меня, что они такое, я сам не смог вызнать это у Олмера. По поверьте, именно там их предки дали клятву на верность Чёрному Властелину, заложившему в скалу некий талисман, призванный, дескать, в решающий для их народа день подняться на поверхность и дать им власть над всеми прилегающими землями.
— Погоди, почтенный Теофраст, ты сказал — Умбар сейчас в ваших руках? — вновь задал вопрос гном. — Корсаров вы изгнали, так почему же не выставить другие посты ещё дальше на юг, чтобы следить за всем Харадом? И, кстати, что там, ещё южнее?
— На твой второй вопрос не может ответить никто в Средиземье, кроме опять-таки Кэрдана, — с улыбкой ответил хронист. — Никто не пробивался на юг дальше его кораблей. А с корсарами произошла интересная история. Истреблённые отрядом Павших под водительством самого Великого Короля, они, казалось, сгинули навечно. Но это оказалось не так. Не все они предались злу, иные были просто противниками Гондора. Но в решающий час не выступили на стороне Саурона в открытую. После прихода к Умбару флота Гондора наши военачальники нашли ворота этой сильнейшей крепости распахнутыми, сам город — покинутым, в цитадели их ждало послание, оставленное корсарами. Оно гласило примерно следующее: «Мы уходим на юг. Бессмысленно противостоять вам». Великий Король был милостив и решил не преследовать изгнанников. Однако после его смерти всё обернулось по-иному. Корсары действительно ушли на юг и не пытались вернуть себе Умбарскую твердыню, однако их число выросло — и от рождавшихся у них детей, и от примыкавших к ним народов. Они принимают всех — и харадримов, и гондорцев, по каким-то причинам покинувших нашу землю. Они закрыли для нас южные моря, и идти туда означает начать крупную войну. Некоторые их корабли появляются и в наших водах, изредка нападая на береговые поселения, но в основном грабя суда на пути из устья Андруина в Серые Гавани. Это самый простой и быстрый путь из Арнора в Гондор, по нему перевозится немало товаров, чем корсары и пользуются. Как и Кэрдан, они плавают и на север, и на юг. Я слышал, что они пытаются разузнать, что же на западе. Они постепенно превратились в Морской Народ, из которого грабежами и разбоем занимаются далеко не все. Они искусные и пытливые мореходы, так что даже Кэрдану пришлось бы повозиться. Их корабли быстры и могут идти как под парусом, так и на вёслах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
