сказал он. – И заткните им рот. Не хочу, чтобы они шумели.
Клыки связали детям руки, сунули в рот тряпки и набросили на головы мешки.
По улицам Бан Роны эхом катился вой.
55. Артам и темницы Трога
Когда Лили запела над расщепком, сияющие нити из глубин её сердца проникли в самую ткань мира. Они исходили от девочки миллионами лучей, как золотая паутина. Они пронзили Джаннера, Кальмара, Эсбена, пробудив в них нечто ослепительно яркое, и каждый ощутил это по-своему. Магия музыки оставалась незримой для всех вокруг, даже для Нии; для неё это была просто красивая песня посреди шума битвы. Но сокровища Анниеры, в чьих жилах текла кровь предков, почувствовали, как музыка проникла в потайные глубины и стала творить чудеса. Джаннер слышал голоса, Кальмар видел картины, а доброе сердце Лили источало реки чувств, которые вливались в тех, кто находился рядом, и открывали девочке неизъяснимые тайны чужих душ.
Эсбен, затерянный в бескрайней темноте, увидел золотой свет.
Нить музыки проложила себе путь сквозь основание Зелёных лощин, преодолела тысячи миль горячей лавы и гранитных скал, уложенных Создателем при сотворении мира, миновала недра Тёмного моря, проскочив незамеченной сквозь кровь и мозг бесформенных слепых созданий, спящих на морском дне, и наконец, ослабев от расстояния, всколыхнулась незримой волной там, где стояли Артам Ветрокрыл и Сара Кобблер. Мелодия тянулась вверх, сквозь плоть, пока наконец не влилась в колодец души. Тогда нить окрепла, стала толще и устремилась обратно под землю туда, где лежал и умирал Эсбен.
Артам почувствовал пробуждение давнего стыда. Перед его мысленным взором тут же встали Джаннер, Кальмар и Лили, сгрудившиеся над несчастным сломленным существом – расщепком. Он понял, что это Эсбен. Брат, которого он должен был защищать.
Брат, которого он покинул.
У Артама не осталось мыслей – только воспоминания. Он бился на земле у ног Сары Кобблер, вспоминая, как их с Эсбеном взяли в плен на Анниере и швырнули в ужасную сырую мрачную темницу в замке Трог. Он пытался забыть злобный слащавый голос Хранительницы камней – женщины, которая каждый день уговаривала пленников спеть древнюю песнь, чтобы обрести силу и свободу. Она убеждала их забыть родину и принести клятву верности Нагу Безымянному.
Артам был силён. Прикованный к стене, умирающий от голода, он не желал слушать Хранительницу камней и презирал её соблазны и пытки. Он противостоял голосам, которые, казалось, появлялись извне, но вопили у него в голове. Он старался не обращать внимания на неумолчно звучащую песнь и закрывал глаза, чтобы не видеть сияющих осколков камня и сидящего в соседней клетке ястреба.
Тысячу дней он боролся с Нагом, Хранительницей камней и голосами. Но однажды Артам перестал понимать, который из голосов в голове принадлежал ему. Он не мог их разделить. Не мог заглушить. Они зазвучали громче и яростней и принялись внушать Артаму, что лучше спеть песнь ради силы и власти, чем умереть в темноте и одиночестве.
«Но как же Эсбен? – закричал Артам. – Я не могу его бросить!»
И голоса засмеялись.
А потом, в один прекрасный день, перед Артамом предстал Эсбен. Голова короля бессильно повисла меж растянутых рук. Он был прикован рядом с облезлым старым медведем. На плечах у Эсбена росли клочья шерсти. И тогда Артам всё понял.
Брат проиграл битву с Хранительницей камней. Она победила. Он менялся. Эсбен был сломлен. И это значило лишь одно: Артам Ветрокрыл, Хранитель трона, первенец Сияющего Острова, не смог спасти Верховного короля Анниеры.
Голоса преследовали его, убеждая, что пора прекратить сопротивление. «Просто спой песнь», – говорили они. Они уверяли, что уже слишком поздно: «Просто спой песнь. Ты станешь могучим. Ты сможешь улететь отсюда».
И вот однажды тёмной ночью, сквозь слёзы, когда изуродованный брат смотрел на него и мотал косматой медвежьей головой, а Хранительница камней что-то шептала, Артам запел. Он ощутил покалывание в руках. Ястреб в соседней клетке встрепенулся. Кончики пальцев начали гореть и превратились в когти. Артам был рад, что борьба наконец закончилась.
А потом он поднял голову и увидел лицо Эсбена, измождённое и вытянутое, обросшее шерстью. Эсбен взглянул на Артама с грустью, мольбой – и невыносимым разочарованием.
Артам закрыл глаза и перестал петь. Боль в руках затихла. Ощутив внезапный прилив сил, он разорвал свои ржавые оковы. Хранительница камней с воплем убежала.
«Беги! – кричали голоса. – Спасайся!»
Артам увидел, что дверь камеры открыта, и бросился бежать. Голоса в голове злорадно хихикали. Зажав уши изуродованными руками, он с криком мчался по лабиринту коридоров в недрах Смертоносных гор, и когти царапали ему щёки и виски, словно наказывая за трусость. Он миновал камеры, полные бормочущих пленников, обезумевших от музыки и бесконечной тьмы.
Он бежал часами, пока не забыл своё имя, брата и Анниеру. Артам полз по узким ходам, где гнездились насекомые и в лужах извивались какие-то твари, переплывал подземные озёра, полные живой слизи. Он пытался скрыться от песни, от голосов, от воспоминаний о том, кого он бросил.
И тут внезапно он выскочил из замка Трог в лес у подножия горы. Артам долго лежал у выхода из пещеры, глядя сквозь ветви деревьев на солнце.
Он блуждал по лесу несколько недель, питаясь листьями, плодами и всякими ползучими тварями. Однажды он вышел на поляну, где, словно кости гигантов, возвышались каменные колонны, поросшие мхом и увитые лозами. Они стояли в круг, а в середине лежало озерцо, гладкое как зеркало. Оно питало влагой корни огромных могучих деревьев; Артам услышал, как у их подножия стучит что-то гигантское – исполины переговаривались друг с другом на древнем как мир языке. Он проснулся в ту ночь на берегу пруда и увидел, как древние прекрасные создания, которых не встречал ни один человек с незапамятных времён, пьют воду.
В глубине души Артам понял, что нашёл Первый источник, хоть у него и не было для этого слов. Он подумал, что, может быть, вода исцелит его, заставит исчезнуть ужасные красные когти, даже заглушит голоса в голове. Он нашёл на земле коричневую чешуйку размером с чашу – это была оболочка семени, упавшего с гигантского дерева, – зачерпнул воды и поднёс её к губам.
Ему так хотелось избавиться от голосов в голове! Но пить он не мог. Он вспомнил брата в темнице замка Трог, прикованного к стене. Разве может Хранитель трона исцелиться, если Верховный король сломлен?
Поэтому Артам Ветрокрыл целыми днями бродил по старому лесу, пытаясь найти обратную дорогу в глубины, где изнемогает
