создавать связь между человеком и ещё не вылупившимся единорогом. Связывать человека с
не предназначенным ему единорогом. Мы стали одержимы этой идеей. Мы были уверены, что нашим основным элементом будет дух, как у большинства членов нашей семьи. Мы проигнорировали все предупреждения об опасностях такой связи, о том, как это ужасно – связывать две души, которым не суждено быть вместе. До летнего солнцестояния оставалось слишком мало времени, чтобы ломать голову над плюсами и минусами этой затеи.
И вот на рассвете в день летнего солнцестояния Эрика Эверхарт открыла дверь Инкубатора, за которой её ждала Равноденствие Кровавой Луны. Но она оставила своего новорождённого единорога, совсем ненадолго, и вернулась в пещеру. Туда уже перенесли яйца, из которых должны были вылупиться единороги в следующем году, и она взяла одно. Остаток дня прошёл для меня как в тумане. Я помню, как ждала позади Инкубатора, не находя себе места, пока наконец стены не поднялись и новые наездники не вышли наружу. Я бросилась внутрь, металась из одной пещеры в другую, пока не нашла её ячейку. И она, сияя улыбкой, встретила меня там вместе с Кровавой Луной. А в ячейке позади неё – как мы и договаривались – лежало яйцо. Мой запасной план.
– Никем не замеченная – спасибо всем стихийным выбросам только что вылупившихся единорогов, – я взяла яйцо и, убежав с ним, спрятала его до вечера. Потом Эрика забрала его и отнесла в Пустошь до следующего года. – Агата правильно истолковала выражение ужаса на лице Скандара и торопливо продолжила: – Пойми, по плану, мы бы вернули его в Инкубатор, если бы я открыла дверь. Эрика обещала мне, что вернёт его, – поклялась, что найдёт способ, как только удостоверится, что я зашла в Инкубатор.
– И вы открыли дверь. У вас вылупилась Лебединая Песнь Арктики, верно? – спросил Скандар: ему не терпелось услышать конец истории.
– Да. Но, к сожалению, Эрика не сдержала обещание.
– Она не вернула яйцо в Инкубатор?! – ахнул Скандар.
– Нет. А мне сказала, что вернула. Годами клялась, но она солгала. Это была её первая ложь.
Сердце Скандара пропустило удар:
– Что она сделала с яйцом?
– То же, что и всегда. Самое невозможное. Эрика создала связь. Твоя мать, Скандар, и ты должен это знать, всегда была гением, даже в четырнадцать лет. Весь первый курс она читала книги об искусственных связях, готовясь связать меня с ещё не вылупившимся единорогом. Из них она узнала, какое могущество это сулит. На нашей первой тренировке я сказала тебе, что духовным магам приходится постоянно сопротивляться соблазну тьмы. Эрика же, мне кажется, даже не пыталась. Она выиграла Тренировочное испытание в конце своего первого курса, но ей этого было мало. К тому моменту, когда я оказалась в Гнезде, у неё уже было две связи: её истинная связь с Кровавой Луной и искусственная с тем бедным диким единорогом.
– Но как вы не заметили его рядом с ней?!
– Она отослала дикого единорога в Пустошь, где он жил один. Сейчас я понимаю, что я должна была заметить неладное. Как её сестра, должна была… Многое на это указывало. Искусственная связь соткана из самой тьмы. Она работает не так, как обычная связь, она не создаёт канала в обе стороны и не меняет натуру единорога. Они остаются дикими и преисполненными жажды мести. Тогда как Эрика обрела невозможную силу без какого-то объяснения. Но хотя она и стала подвержена резким перепадам настроения, никаких других побочных эффектов от искусственной связи мы не видели. Я думаю, это потому, что её уравновешивала истинная связь. Прошли годы, и Эрика готовилась стать Командующей в третий раз подряд…
– …но затем Кровавая Луна умерла, – сказал Скандар, потрясённый внезапным озарением.
– Но затем Кровавая Луна умерла, – мрачно повторила Агата. – После чего дикий единорог полностью захватил мою сестру. Все эти годы одиночества разъярили его не на шутку.
– Двадцать четыре Павших… – догадался Скандар.
– Это её не оправдывает, – отрезала Агата. – Не пытайся найти оправдания её поступкам. Из-за неё, из-за меня один из моих ровесников, попавших в Инкубатор, не нашёл там своего единорога. Из-за нас двадцать четыре единорога погибли, и они были лишь началом бесчисленных смертей. Её действия не заслуживают оправдания, но их можно понять… в каком-то смысле. И она пыталась сбежать от искусственной связи, когда…
– …когда перебралась в Британию, – договорил Скандар. – И познакомилась с папой.
– Именно. И я думала, что это сработало. Я говорила себе, что стала Палачом, чтобы остаться в живых и помогать Эрике в её новой жизни, в её попытке измениться. Я боялась, что будет, если Серебряный Круг убьёт меня и она об этом узнает. Она бы точно захотела отомстить. Я убеждала себя, что только живой смогу её защитить, но также защитить всех от неё, понимаешь? – с ноткой отчаяния в голосе спросила Агата.
Ещё не до конца. Отношения Эрики и Агаты оказались ещё запутаннее, чем он полагал. Две сестры были неразрывно связаны любовью и тайнами. Он невольно подумал о тайных менялах, как много им из этого известно, и поёжился.
– Я думала, что на таком расстоянии от дикого единорога влияние искусственной связи ослабнет. Я так на это надеялась, но в конечном итоге… Эрика просто не смогла ей сопротивляться.
– И эта искусственная связь всё ещё существует, – сказал Скандар. Он ещё тогда обратил внимание, что связь между Ткачом и её диким единорогом отличалась от остальных: она постоянно меняла цвет, будто никак не могла остановиться на одной стихии. И теперь он знал, почему так. – Я видел её в прошлом году в Пустоши.
– Этот дикий единорог продолжит жить и после смерти Эрики. В этом суть искусственных связей, они постепенно отнимают у тебя человечность, и со временем ты просто перестаёшь им быть. А люди не могут жить вечно, как дикие единороги, – сказала Агата каким-то механическим, лишённым эмоций голосом.
Скандар инстинктивно потянулся и взял тётю за руку. Они недолго посидели в тишине, объединённые одной болью от понимания, что ожидает Эрику Эверхарт, сестру и мать.
Скандар первый отнял руку:
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Я не хотела, чтобы ты сидел в темноте. Ты напомнил мне Эрику, когда она потеряла Кровавую Луну. У неё тоже был этот потухший взгляд. Ты должен бороться, Скандар, не позволяй тьме себя поглотить. Ты должен быть твёрже и решительнее, чем она, понимаешь?
– А если меня больше никогда не подпустят к Негодяю? – озвучил Скандал свой главный страх, не покидающий его ни на секунду с турнира.
– Ты всё
