Томирис же, еще не зная о смерти сына, отправила к Киру, царю, своего вестника с такими словами:
«Кровожадный Кир! Не кичись своим подвигом. Ты одолел моего сына и его воинов не силой оружия, как делал раньше, встречаясь со своими врагами. Боги отступили от тебя и лишили тебя силы, поэтому ты устрашился нас и прибегнул к обману. Плодом виноградной лозы, которая и персов лишает рассудка, ты коварно погубил воинов и пленил моего сына. Даю тебе добрый совет: выдай мне сына живым и уходи из моих земель. Если ты воспротивишься, то клянусь тебе богом солнца, владыкой массагетов, я напою тебя кровью, как ты напоил моих воинов сладким зельем».
Однако слух о том, что Спаргапис уже мертв, достиг предводительницы кочевников раньше ответа Кира, царя. Что ответил ей Кир, царь, осталось неизвестным.
Персидского гонца она, как видно, убила и в ярости напала со всем своим войском на персов. Битва была очень жестокой и длительной. Сначала противники стреляли из луков, а когда запасы своих стрел истощились, еще более часа осыпали друг друга теми вражескими стрелами, что в обилии находили вокруг себя целыми, неполоманными. Затем они бросились врукопашную с мечами и копьями. Все бились отважно, не думая отступать. Наконец массагеты одолели, и почти все персидское войско пало.
Кир, царь, начал отходить и, как передают, был поражен ударом копья. Вероятно, что это копье было направлено рукой того человека, которого послали служители. Когда Кир, царь, остался с малым числом верных воинов и стал в спешке отступать, этот посланник мог бросить в него копье незаметно, дабы самому не оказаться убитым за это свое дело, которое его соплеменники, несомненно, сочли бы за самое ужасное злодеяние.
Томирис настигла остатки персидского войска и отбила труп царя. Она велела отрубить ему голову и опустить ее в винный мех, наполненный кровью вражеских воинов. Когда это было сделано, она сказала:
«Ты все же погубил меня, погубив моего единственного сына. Вот я сдержала свою клятву и напоила тебя кровью».
Так умер Кир, царь.
О его смерти мне рассказали трое парфян и один согдианец, когда я пребывал в городе Ниса. Эти люди, как они уверяли меня, следовали за персидским войском, находясь в обозе, и видели издалека все, что происходило между персами и кочевниками. Те же персы, которые остались в живых, хранили молчание и отказывались произносить слова о смерти своего владыки.
Потом, как мне известно, голова Кира была выкуплена у массагетов за сто мин золота».
Аддуниб пишет здесь:
«Незадолго до того дня, как Кир, царь, со своим войском перешел через реку Аракс на земли кочевников, Аддунибу в сновидении явился великий Набу, сын бога Мардука.
Набу сказал, что после смерти персидского царя меня и весь мой род постигнут несчастья.
Таков был сон.
Меня обуяло непреодолимое желание предупредить Кира, царя, о мести со стороны человека, находящегося в его окружении. Я скрыл от служителей, каково было мое сновидение, и без их на то воли поспешил вслед за войском персов.
Однако когда я достиг Нисы, меня поразила лихорадка, отнявшая много сил, ибо Мардук отошел от меня в наказание за мое своеволие. Болезнь не давала мне подняться с ложа больше двух недель.
Я принес обильные жертвы и слезное покаяние и так вернул себе благоволение бога.
Когда недуг оставил меня и я вновь обрел силы, то, выйдя на улицу, случайно встретил эллина Кратона, который служил у Кира, царя. Этот эллин, потерявший в сражении с кочевниками ногу, утверждал, что оставался рядом с царем до последнего мгновения его жизни, однако, как и все персы, не желал ничего рассказывать об обстоятельствах смерти царя.
Смею полагать, что этот эллин мог быть истинным убийцей самого царя, поскольку некогда в своем городе обучался способам коварно проливать кровь и был послан мидянами убить повелителя персов. Однако в то далекое время он, по словам Гистаспа, раскаялся в своем замысле и, получив прощение царя, был принят им на службу.
Вернувшись в Вавилон, я признался служителям в проявленном своеволии.
Служители принесли жертвы и сказали, что во сне под видом Набу злой дух был способен прийти. Они сказали, что высшие служители золотой ветви, если бы своевременно узнали о моем сне, немедля обратились бы к звездам и смогли бы узнать истинное существо того духа, что мне явился.
Служители сказали, что такой проступок карается смертью, однако можно искупить его по воле Мардука. Они сказали мне, что после смерти Кира, царя, нет, кроме меня, иного вавилонянина, кто может приблизиться к Камбису и открыть его помыслы.
В продолжение пяти лет я пребывал при Камбисе, царе.
Когда Камбис захватил Египет, то принял египетские обычаи и стал приносить обильные жертвы египетским богам. Он назвал себя «фараоном» и захотел сделать Египет главной страной своего царства. Он отступил от бога Мардука, и Ведатель судеб лишил Камбиса, царя, своего благоволения. Камбис потерял рассудок, а его младший брат Бардия взял власть над Персией.
Звезды указали служителям судьбу Камбиса:
«Царю Египта ныне суждено умереть от яда змеи, прячущейся под камнем у дороги, ведущей в Пасаргады».
Узнав о том, что брат поднялся на него, Камбис поспешил в Персию, однако в дороге случилось именно так, как было предсказано.
Когда я вернулся в Вавилон, служители сообщили мне, что первоначальный приговор заменен изгнанием. Все царство было охвачено мятежами. Служители сказали мне, что я могу навлечь на них беду, поскольку враги персов видят во мне приближенного Камбиса и его отца, Кира, царя стран, в правление которого земли и скот приносили много плода, а среди подвластных ему народов не происходило волнений и междоусобиц.
Конец книги Аддуниба
3. КНИГА ШЕТА
Слова Шета, сына Нафанаила, из торговцев в Нааране и Галгале, в земле Вениаминовой.
В двадцать первый год по освобождении народа Израилева из великого плена на реках вавилонских, в первый месяц в двенадцатый день пришел ко мне посланник от персидского племени, с дарами богатыми и смиренной просьбой, дабы я, Шет, сын Нафанаила, записал истинную правду о смерти Кира, царя доброго, освободителя сынов иудейских, который по воле Господа сказал Иерусалиму: «Ты будешь построен!» — и храму: «Ты будешь основан!»
Так просил меня посланник, ибо много смут и нестроений произошло с тех пор в царстве Персидском и много разнеслось лживых слухов, порочащих славу Кира.
Ведает душа моя, что Господь мой велит мне, недостойному рабу Его, записать все по истине, как пришел царь Кир по уготованному Богом пути ради народа моего и как он умер.
В третий год царствования Иоакима, царя Иудейского, Навуходоносор, царь Вавилона, осадил Иерусалим.
И за грехи народа Израилева предал Господь в руки его Иоакима, царя Иудейского, и десять тысяч лучших сынов иудейских, воинов и ремесленников, и часть сосудов Дома Божия.
Седекия стал новым царем, и, против воли Господа, задумал он отложиться от Вавилона и принять власть фараона египетского. Иеремия, пророк, предостерегал Седекию, но тот пренебрег его словами. И вот Навуходоносор узнал о замыслах Седекии, и вновь пришел под стены Иерусалима, и разрушил город и Дом Божий. Он убил первосвященников и множество народа, а оставшихся увел в плен. И был плач великий.
Вот по истечении пятидесяти трех лет плена вавилонского явлена была сила Кира, царя персов, о коем хранили сыны народа Израилева предсказание Исаии, пророка.
Вот истинные слова Исаии:
«Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: «Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтобы отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись.
Я пойду пред тобою, и горы уравняю, медные двери сокрушу, и запоры железные сломаю.
Ради Иакова, раба Моего, и Израиля, избранного Моего, Я назвал тебя по имени, почтил тебя, хотя ты и не знал Меня.
Я Господь и нет иного; нет Бога, кроме Меня; Я препоясал тебя, хотя ты не знал Меня».
Когда был я торговцем среди переселенцев в областях Суз и Ниппура, а именно в пятьдесят второй год пленения, Даниил, начальник многих людей, возвысившийся при Навуходоносоре за мудрость свою и толкование снов, позвал меня и сказал:
— Вот, пойдем мы вместе к Иезекиилю, пророку, который живет при реке Ховаре, ибо настает час великий.
Возрадовался я этой вести, надел одежды лучшие свои, умаслил голову и пошел за Даниилом.
И вот приходим мы к дому Иезекииля, а жил он бедно, ради грехов народа иудейского, и дивимся тому, что пред домом расстелена плащаница чистая, коей оборачивают покойников, а пророк бездвижно стоит на ней, повернувшись лицом в сторону Иерусалима.
