– Амулет потом вернуть?
– Ну разумеется! И мастер-ключ тоже не потеряй.
– Мне бы голову не потерять.
Дружинник фыркнул и расстегнул сумку. Сверху лежал серый комбинезон, Ханин развернул его, тогда стала видна надпись на спине «Силовые агрегаты. Импорт, установка, обслуживание». Из-под одежды высовывалась какая-то жестяная банка, напоминавшая фильтры старых противогазов. С другой стороны лежал свернутый в рулон ватман.
– Ветрогенератор установлен на крыше. Аварийного источника питания надолго не хватит, отключишь генератор – обесточишь лифты и много чего еще. Уйти будет гораздо проще.
– А это? – ткнул я в банку.
– Дымовая шашка с легким слезоточивым эффектом. Мы же не хотим отравить половину гостиницы, так?
– Не хотим.
– Респиратор достал?
– Да.
За это время я успел сбегать домой; заодно перезарядил револьвер патронами с обычной, а не зажигательной картечью.
– На крыше скинешь шашку в шахту вентиляции. Только не в вытяжку, через которую идет забор воздуха. Это принципиально.
– Разберусь.
– Из вытяжки пар так и валит, – просветил меня Ханин, застегивая сумку. – Шаров остановился в президентских апартаментах на верхнем этаже. Больше на этаже никого нет. Был когда-нибудь в «Гавани»?
– Да, – кивнул я.
Президентские апартаменты – это просто несколько объединенных номеров. В «Гавани» таких было три, все на верхнем этаже.
– Дверь пятьдесят два. Мастер-ключ к ней не подходит.
– Здорово.
– Не все коту масленица, – усмехнулся Владимир Михайлович и отошел к лестнице. – Да, ровно в час тридцать один из быков спускается в бар на первом этаже за обедом. Воспользуйся.
– Война войной, а обед по расписанию?
– В «Утке» им точно не до еды будет.
– Хорошо.
– Если убьют, никому не говори, что меня знаешь, – напоследок пошутил Ханин и предупредил: – И выжди сейчас минут десять, время у тебя еще есть.
Он зашагал вниз по лестнице; я убрал пакет с автоматом в сумку, застегнул ее и немного погодя спустился на первый этаж. Выходить на улицу не стал, вместо этого попросил у безотказного вахтера сделать еще один звонок. Позвонил Климу.
– Привет! Это я, – поздоровался и представился, когда тот снял трубку. – Говорят, у вас большой шухер намечается?
– Ты откуда знаешь? – хмыкнул брат.
– Я все знаю. «Цапля» в три часа, так?
– Меня там не будет, но так, – ответил Клим после недолгой паузы.
– А если я скажу, что нашел на твое золото оптового покупателя с пятнадцатью процентами комиссии, сможешь прикрыть меня там?
В трубке послышался обреченный вздох.
– Что надо делать, Хмель?
Я объяснил. Клим заржал, хрюкнул:
– Это завсегда пожалуйста! – и отключился.
Не стал терять времени и я. Накинул на плечо ремень сумки, дошел до машины, внимательно огляделся по сторонам. Не заметил возможной слежки и погнал «буханку» к торговому дому «Янус» напрямик через заброшенный район по единственной расчищенной там от снега дороге. На полпути остановился, развернул листы ватмана с крупной надписью «Силовые агрегаты» и скотчем приклеил их на оба борта.
С неба понемногу сыпал снег, серая «буханка» терялась в пасмурной хмари и совершенно не привлекала к себе внимания. Сзади мелькнули дневным светом фары попутного автомобиля; я забрался за руль, захлопнул дверцу и тронулся с места. У торгового дома «Янус» с надстроенным третьим этажом повернул направо и вскоре очутился у Западных ворот – служебного прохода за Стену.
Там я остановился на парковке, заставленной тяжелой строительной техникой, кинул назад куртку и сначала натянул кое-как отмытый от крови бронежилет, затем влез в безразмерный комбинезон. Пришлось даже подвернуть рукава и штанины, подтянуть пояс и лямки. Потом перекинул через плечо ремень сумки с револьвером, в свободное ее отделение убрал стеклянные шары с отравляющей начинкой, а оставшиеся две ручные гранаты рассовал по карманам комбинезона.
На шею повесил массивный респиратор. Натянуть его теперь было секундным делом, а верх маски как бы невзначай закрыл всю нижнюю часть лица.
Все, можно ехать.
Дальше дорога шла вдоль Стены. Справа тянулись дома с замурованными оконными проемами и разномастными бетонно-кирпичными вставками между ними, сетчатый забор ограждал нетронутый снег закрытой территории, выползали на проезжую часть тени сторожевых вышек. Справа картинка была ничуть не более жизнеутверждающей: там возвышался мрачный комплекс зданий бывшей женской тюрьмы, а ныне резиденции Сестер Холода. Расчищенный от построек пустырь с той стороны был куда обширней и заметно чище. Не виднелись на снегу следы, яркие пятна сигаретных пачек, не торчали из сугробов горлышки пустых бутылок. Люди предпочитали обходить то место стороной. Я это стремление понимал и разделял.
А вот когда Кривая вывернула к новой базе Патруля, мусора кругом резко прибавилось – как бытового, так и строительного. Служивые еще только-только обустраивались на выделенной им территории.
Или самовольно захваченной? Вовсе не уверен, что сестрички рады такому соседству.
Я проехал увенчанный витками колючей проволоки забор, и впереди замаячила серая коробка панельной пятиэтажки. Со стороны гостиница выглядела не слишком презентабельно, но внутренняя отделка от унылых обшарпанных стен отличалась кардинально. Внутри было на удивление прилично.
У четырехэтажного огрызка недостроенной кирпичной высотки, ныне превращенной в торгово-офисный центр с уклоном в целительную и охранную магию, я повернул и выехал к служебному въезду «Гавани». Задворки гостиницы оградили высоким металлическим забором, у шлагбаума неярким светом помаргивал магический сканер. Я опустил боковое стекло и высунул наружу руку с амулетом. Шлагбаум вздрогнул и бесшумно ушел вверх.
Загнав УАЗ на служебную парковку, я оставил ключ в замке зажигания, дверь тоже запирать не стал. На выходе будет дорога каждая минута.
Я нацепил на голову кепку с эмблемой фирмы и меховыми наушниками, пониже опустил козырек и спокойно зашагал к черному ходу с фирменной сумкой на плече.
Дверь просто заперта, никакой охраны.
Мастер-ключ легко открыл замок, и я побежал вверх по служебной лестнице. На часах было уже двадцать пять минут первого, в запасе оставалось не так много времени. Стоило поторопиться.
Мешковатый комбинезон затруднял движения, шаги гулко стучали по бетонным ступеням, и невесть с чего вспомнилось вдруг, как в прошлой жизни совсем в другой гостинице прятался с баулом денег от двух решительных выходцев с Северного Кавказа. Теперь бандитов не двое, а четверо, и вооружены они не старенькими наганом и ТТ, но и у меня на руках прибавилось козырей.
Прорвусь.
Замок двери на крышу поначалу поддавался с трудом, но все же открылся; я выбрался наружу и огляделся по сторонам. Дул ветер, летел снег. Ветряк крутился как безумный, к генератору уходила ременная передача. Из одной коробки вентиляции валили клубы пара, немного дальше обнаружилось второе вентиляционное отверстие.
Я взглянул на часы, достал из сумки автомат и воткнул в него магазин. Проверил, надежно ли прикреплен к нему пластиковой клипсой запасной, навернул глушитель, дослал патрон. То ли из-за пронзительного ветра, то ли из-за ожидания перестрелки накатил холод, но мне хватило терпения выждать загаданные две минуты, прежде чем сбить передачу с ветряка, выдернуть запал дымовой шашки и скинуть ее в вентиляционное отверстие. Гулкий отзвук удара донесся откуда-то далеко снизу.
Тогда я нацепил на лицо респиратор, затянул ремни и двинулся вниз.
Сумку бросил на крыше.
Не знаю, какой химией была заправлена шашка, но дым валил из нее чрезвычайно летучий: только спустился на верхний этаж – а там по коридору уже расползалось белесо-серое марево. Клубы текли не только с лестницы, они вовсю выбивались из-под дверей, заполоняли воздух, сбивали с толку.
Снизу слышались панические крики и топот ног, наверху было тихо. Бандиты не рисковали выходить из номера, резонно подозревая подвох. А что до дыма, так дым – не пожар, всегда можно окна настежь распахнуть и дышать свежим воздухом.
Повесив автомат на ремень, я достал связку ключей, просунул в кольцо указательный палец и покрутил его, до упора увеличивая едва уловимое давление. «Щелчок» переключился на максимальную мощность и потому, сработав, легко пробил дверное полотно, оставив вместо замка изрядных размеров дыру.
Не теряя времени, я пинком распахнул дверь, закинул в номер РГД-5 и отступил к стене. А только грохнул взрыв – сразу забежал внутрь. Всюду в прихожей валялись обломки мебели, витала в воздухе набивка и пыль. Телохранитель Шарова валялся в луже крови: от осколков и ударной волны защитный амулет его не уберег. Кроме него, в комнате никого не оказалось.
