Это, конечно, спектакль, и не более того, но эффект на быдло он производит. Разумеется, никто менеджеров даже среднего звена увольнять не будет, нельзя так расточительно относиться к квалифицированным кадрам. Просто их поменяют местами с другими менеджерами — тот, кто работал в Лянторе, будет трудиться в Сургуте, а кто-то просто перейдет с производственного участка в управление, где исключена всякая возможность контактов с работниками низового уровня.
Но прежде чем начнутся переговоры, нужно соблюсти множество процедурных формальностей. Ведь представлять протестантов должны уполномоченные лица, а их надо избрать, для чего надлежит провести конференцию. Для участия в конференции следует выбрать делегатов, поскольку десятки тысяч рабочих не могут принять участие в собрании, а значит, необходимо провести собрания во всех структурных подразделениях компании. Квоты, регламент, протоколы — на всю эту канитель уйдет три недели. В «Сургутнефтегазе», разумеется, есть свой профсоюз еще совкового замеса, насквозь ссучившийся и продавшийся. Но ведь быдло совершенно демократически избрало себе этих блядских профсоюзных лидеров, само платило им взносы. Обязанность профсоюза — отстаивать интересы работников. Соответственно, именно представители официального профсоюза займут если не доминирующие, то очень влиятельные позиции в делегации для переговоров рабочих с работодателями. Как это сделать — вопрос чисто технический и потому останавливаться на нем не буду.
Разумеется, наиболее агрессивные заводилы бунта, если проявят настырность (а они проявят) тоже окажутся делегированными в состав двусторонней комиссии по урегулированию трудовых споров. Вот только смогут ли они проявить свою прыть за столом переговоров в противоборстве с опытными аппаратчиками и их союзниками из официального профсоюза? В большинстве случаев нет, поскольку играют не на своем поле и по правилам, которые устанавливает их противник. Месяц-другой переговоров может закончиться ничем. Руководство каждый раз будет рассылать пресс-релизы и выступать по телевизору, выражая всяческую готовность пойти на разумные уступки требованиям рабочих, но… Но, дескать, смутьяны-митинговщики своим неконструктивным подходом срывают заключение соглашения, отвергнув предложенные руководством компании 18 вариантов. Их собственные предложения, мол, настолько нереальны, что обсуждать их бессмысленно.
На третий месяц руководство «Сургутнефтегаза» уже начинает напрямую обвинять рабочих делегатов в том, что они откровенно манкируют интересами коллектива. Мы, дескать, готовы поднять зарплату персоналу хоть сегодня, но надо подписать соглашение, поскольку именно для этого и создавалась двусторонняя комиссия. Совет директоров согласен удовлетворить требования улучшения условий труда, но они должны быть четко зафиксированы в документе, и одобрены обеими сторонами. Если же не соблюсти процедурные вопросы, то некоторые смутьяны могут, воспользовавшись этим, снова взбаламутить людей. Тогда на предприятии воцарится митинговый хаос, добыча упадет, прибыли не будет, а если нет прибыли, то с каких шишей платить зарплату?
Наконец, наступает день, когда руководство «Сургутнефтегаза» объявляет, что переговоры зашли в тупик, горлопаны, которым коллектив простодушно доверил отстаивать свои интересы, предали его, занявшись популизмом и демагогией, а потому руководство прекращает всякие переговоры и принимает одностороннее решение об увеличении заработной платы на 25 % всему персоналу. Решение вступает в силу с сегодняшнего дня.
Что получается? А получается то, что заводилы протестного движения оказались публично дискредитированы. На самом деле они, возможно, занимали вполне конструктивную позицию, но кому они теперь это докажут? Все выглядит так, что быдло получило подачку из рук начальства, а переговорщики облажались, заигравшись в свои политические игры. Даже если это не так, никто теперь не будет бастовать из-за того, что хотелось надбавку в 50 %, а получили всего 25 %. Синица в руке, а журавль-то в небе. Выбор очевиден. Да и кто теперь поведет работяг на баррикады?
Впрочем, вожаки протеста не забыты. Начальство предлагает им стать профсоюзными функционерами, чтобы поднатореть в деле защиты прав рабочих, пройти, так сказать, закалку профсоюзной школы и все такое прочее. Зачем? А вот зачем. Во всех нефтяных корпорациях официальные профсоюзы находятся на полном иждивении у руководства, а потому они тихие и послушные — проводят утренники для детей, выписывают грамоты ветеранам, распределяют 50 путевок в санаторий «Березка» среди победителей смотра художественной самодеятельности и организуют новогодние праздники. Короче, в поте лица стараются для людей, и люди, особенно получившие грамоту или путевку, их очень любят. Остальные любят как бы авансом. А еще у профсоюзных функционеров есть шикарные кабинеты, служебные машины, командировки в Японию для обмена опытом и высокие зарплаты. Даже если кто-то и пошел в профком с намерением положить жизнь ради интересов рабочего класса, через полгодика начинает жить другими интересами. Да, утренники, соревнования лыжников, конференции передовиков производства и командировки в Японию очень увлекают, тут уж о рабочем классе даже подумать некогда.
Скоты ведут себя «как все» и надо сделать так, чтобы «все» вели себя как животные. Когда отдельный скот чувствует где-то выгоду для себя лично, он тут же готов забыть об интересах стада и даже будет действовать ему в ущерб. Поэтому, чтобы держать человеческое стадо в узде, следует постоянно стимулировать в быдле алчность, ибо это разрушает, атомизирует любое сообщество. Принцип «разделяй и властвуй» стар как мир, но он и сегодня не менее эффективен, чем тысячу лет назад. Вот, например, повысили при Путине врачам-терапевтам зарплату в четыре раза, а профильным специалистам — нет. Что произошло? Верно — одни, получая «путинскую» подачку, распираемы самодовольством, а все остальные их люто ненавидят. Доходит до маразма, когда медсестра в терапевтическом отделении получает зарплату выше, чем врач-психиатр или окулист. Коллектив больницы теперь не существует как единое целое — там царит раздрай и взаимная ненависть. Надо полагать, такой же прием медвепуты, когда будет необходимо, применят и в отношении школы — повысят зарплату, например, учителям биологии, а всех остальных оставят с носом. Способны ли медики всей страны объединиться для совместной борьбы за что-то там светлое, справедливое и великое? Даже смешно говорить об этом. Приведите мне пример, когда бы принципы для врачей оказались дороже колбасы. Ну, хоть один отказался от «путинской» надбавки ради солидарности с коллегами, которые получили фигу?
Итак, первая часть спектакля завершилась под бурные аплодисменты зрителей (они же участники массовки). Теперь надо сделать так, чтобы и рабочие получили обещанную надбавку, но при этом не было ущерба для корпорации. Ну, месяц-два с начислением зарплаты можно еще проволынить, например, разыграв фарс, сюжет которого составит отказ совета директоров (акционеров) утвердить повышение окладов, а генеральный директор будет рвать на себе рубаху и угрожать своей отставкой, если его обещания рабочим не будут реализованы. Это вызовет горячее сочувствие коллектива к своему управляющему.
Потом обещанное повышение случится, но не всем выпадет такое счастье. Например, водители, повара, сантехники, электрики и прочие сотрудники, не занятые напрямую в добыче, подачки не получат. Будут возмущаться — их вообще выведут из состава ООО «Сургутнефтегаз» в отдельные формально частные ООО-шки, после чего все претензии по зарплате будут адресованы к их частному директору Пупкину. Этот «сброс балласта» путем вывода из состава головного предприятия сервисных структур уже осуществили практически все крупные нефтегазодобывающие предприятия, пожалуй, только «Газпром» и «Сургутнефтегаз» еще имеют некоторые резервы для подобной оптимизации бизнеса. Так что новых волнений это не вызовет, а если коллектив все же проявит солидарность с обманутым меньшинством, что очень сомнительно, можно поставить его перед выбором: дескать, давайте повысим зарплату всем и сейчас, но повышение составит не 25 %, а только 18 %. Те, кто уже получил прибавку в 25 % тут же успокоятся. Следует учесть еще и опыт производственных психологов, которые утверждают, что в течение двух месяцев после повышения зарплаты работники находятся в состоянии своего рода эйфории и не способны на открытое проявление недовольства.
Другой ресурс для уменьшения расходов — инфляция. Как только в монопрофильном городе повышается зарплата на градообразующем предприятии, подскакивают и цены на потребительском рынке. Учитывая, что нефтяные корпорации владеют массой непрофильных предприятий — торговыми, строительными, культмассовыми учреждениями, банками, то они легко перекачают в свой карман часть «повышенной» зарплаты через корпоративную ипотеку, банки, торговую сеть и т. д. Не стоит забывать еще и об общей девальвации рубля, который официально дешевеет на 12 % в год, а реально в полтора-два раза больше. То есть, беря в расчет только этот показатель, можно сказать, что буржуи ничего фактически не потеряют.
