Зойка от одного восторга чуть не кончила, когда здесь очутилась. А теперь реально кончит – от одной только мысли, что скоро будет хозяйкой в этом доме… В общем, ноги она ему должна целовать конкретно…
Навруз изо всех сил стремился, чтобы его считали крестным отцом, эдаким «русским доном Корлеоне». У него не банда, у него мафиозная семья. Все подотчетные ему авторитеты – члены этой семьи. А еще у него должна быть своя собственная семья. Жена, сын, много сыновей. Он будет править мудро, а значит, долю. И обязательно доживет до седин.
А потом отойдет от дел, и семью возглавит его сын. Преемственность поколении – это сильный ход, не вопрос…
От высокопарных мыслей Навруза отвлек телефонный звонок. Обратный номер на дисплее не высветился.
– Да, – недовольно отозвался он.
– Навруз?
Это был Ворохов. Навруз мгновенно преобразился.
– Он самый, – еденным голосом подтвердил он.
– Надо бы встретиться.
– Когда?
– Прямо сейчас… Я буду ждать тебя в том самом месте, где мы встречались позапрошлый раз. Два часа тебе хватит?
– Да-да, конечно.
– Ну и отлично. Жду. Не опаздывай…
– Буду в срок! – угодливо улыбнулся Навруз.
Нажал на клавишу «сброс» и со злостью запустил телефон в угол. Мобильник с треском разлетелся на части, Зойка хотела что-то спросить. Но промолчала. Мало того, бочком-бочком и исчезла. Правильно, между прочим, сделала. А то бы нарвалась на грубость. В порыве злости Навруз мог ее и придушить… Если она выживет, из нее выйдет неплохая жена.
Только выйдет ли из него самого крестный отец? У дона Корлеоне не было начальников. А у него есть. Этот долбаный Ворох со своими заумными установками. Этот тип возомнил, что держит Навруза за яйца. В принципе так оно и есть на самом деле. Но такой расклад бесит. Хочется рвать и метать. И прежде всего Навруз разорвал бы на части самого Вороха. Но, увы, это не в его силах. Высоко сидит этот тип, далеко глядит – Навруз перед ним как на ладони. Если вдруг что не так. Ворох отреагирует в пять секунд. А киллеры у него по классу "А". Говоришь "а" и тут же получаешь "б" – в качестве снайперской пули.
А может, даже хорошо, что он всего лишь злится, но не пытается при этом плыть против течения. Как-никак это течение вынесло его к вершинам криминальной власти. И это же течение относит его от всяких неприятностей… Что ни говори, на пару с Ворохом Навруз – страшная сила.
Настроение сразу улучшилось. Навруз связался с охраной, велел запрягать лошадей. Полчаса на сборы, полчаса на дорогу. В его распоряжении почти час…
– Зойка! – гаркнул он.
Она предстала перед ним во всей свой красе. Коротенькая маечка – грудки под ней зазывно так бултыхаются, коротенькая юбочка – стоит нагнуться, и попка наружу. А попка у нее – царский деликатес. И все остальное по высшему разряду.
– Иди ко мне!
– И не подумаю!
– Чего?
– А того… До свадьбы ни-ни!…
Навруз как стоял, так и сел на задницу. Заява, конечно, бомбовская. Как сама атомная война…
– Ты чего? – хихикнула она. – Я же пошутила…
Как это у нее так получалось, Навруз не знал. Но маечка и юбочка слетели с нее почти одновременно, это он видел. Как видел и то, что в своей наготе она просто великолепна. Везучая она, Зойка. Когда бог людям красоту раздавал, наверняка она в первую очередь пробилась. И сейчас ей повезло. Такого мужика отхватила… Интересно, какой он у нее по счету?
***
Ворох был сама вежливость. Ясная, располагающая улыбка. Но это была всего лишь видимость. Слишком хорошо знал Навруз этого человека, чтобы дать себя обмануть. Стоило ему только глянуть на своего патрона, и он понял, что разговор предстоит далеко не самый приятный.
– Говорят, ты кино увлекаешься? – спросил Ворох.
– Кто говорит?
– Говорят, «Крестный отец» – твой любимый фильм.
– При чем здесь это? – вытаращился на него Навруз.
– Помнишь сцену с мертвой собакой? Одного неуступчивого господина попросили подвинуться. А он не захотел. Тогда люди Корлеоне пробрались в его дом, зарезали его же собаку и подложили ему в постель…
– Ну, было такое. А что?
– Да ничего… Случай один был. У нас, в России. А если точней – в Заволжске. Слышал про такой город?
В глазах Вороха сталкивались и ломались ледяные глыбы.
Наврузу казалось, что он сам вот-вот угодит под ледокол. Душу охватил тихий панический ужас.
– О чем ты?
– Да все про один и тот же случай… Вернее, он был не один. Их было сразу три. Про Заволжск ты, конечно, слышал. Там все и произошло. Не далее как сегодня ночью…
– Что произошло?
Навруз хотел спросить, чего он тянет кота за хвост. Да еще и в грубой форме хотел спросить. Но от собственной смелости перехватило дух. Слова застряли в глотке.
– У одного господина собаку зарезали. У второго – зарезали кошку. У третьего не было ни собаки, ни кошки. Поэтому ему в постель забросили мертвую гадюку…
– А этому, который первый, ему собаку в постель…
– Верно. А второму – кошку… Зачем спрашивать, если сам все знаешь. А ты знаешь. И я даже знаю.
– Откуда?
– От верблюда. А если точней, от козлов, которые все это сделали…
– Ты что-то не то говоришь. Ты что, бочку на меня катишь? – не сдержался Навруз.
– Бочку ты катишь. На очень уважаемых людей. Ты знаешь, про кого разговор…
– Да не знаю я ничего…
– А я напомню. Первый господин – генеральный директор «Заволжскнефтепрома», второй – его зам, третий… Про третьего ты скажешь сам…
– Да не скажу я! Не знаю ничего, потому и не скажу… Братан, ты меня с кем-то путаешь.
– Твои братаны в лесах под славным городом Тамбовом тусуются… Ты, кстати, тоже там можешь оказаться. В любое неудобное для тебя время…
– Алексей, ты не в ту тему попал. Не трогал я никого. И собак не резал, отвечаю… Зачем мне это?
– Собачья кровь тебе не нужна, это верно. А как насчет нефти?… Нефть – это большие деньги, не правда ли? Это очень большие деньги…
Ворох пристально всматривался в Навруза. Его взгляд цеплял за душу похлеще самого навороченного детектора лжи.
Насквозь просвечивал.
– Да гонишь ты!
Навруз чист как стеклышко. Не по его адресу предъява. Ворох это поймет.
– Базара Нет, нефть – это конкретные бабки. Но я же знаю, чей это огород. Мне чо, жить надоело, чтобы к вам соваться?…
– А вдруг надоело?
– Снова гонишь, да?… Я только жить начинаю. Жениться вот надумал. Девчонке своей предложение сделал…
– Какой девчонке? Зое?
Навруз почувствовал, как начинает отвисать нижняя челюсть.
– Ты… Ты откуда знаешь?
– Работа такая, все про всех знать…
– Ну ты даешь!
– Это Зоя твоя всем дает…
– Кому это – всем? – дернулся Навруз.
– Всем, с кем до тебя встречалась… Да ты не беспокойся, у нее всего двое было. Сначала один, потом второй. Нормальные парни, оба в институте учатся. СПИДом и гонореей никогда не болели…
– Ты даже про них все знаешь?
– Я под колпаком тебя держу, неужели не ясно? Мне очень важно знать, с кем ты и как общаешься. Если бы я знал, что ты свою Зою замуж берешь, я бы плотней за нее взялся…
– Зачем?
– Женщины – это зло. Не все, конечно, и далеко не всегда… Но есть очень опасные экземпляры. Форменные гадюки… Но ты не бойся, твоя Зоя не из них. Нормальная современная девчонка. Можешь жениться, не пожалеешь…
– Ну, спасибо тебе.
– Ну, пожалуйста.
– Если ты все знаешь, какого хрена предъяву мне клеишь? Знаешь же, что не лез я в твой огород.
– Знал. А вдруг я что-то упустил? Вдруг что-то недоглядел…
– Да не я это!
– Знаю, что не ты…
– Тогда кто?
– А вот это вопрос.
Ворох говорил об этом так, как будто этот вопрос для него задачка в два действия. Но во взгляде сквозила тревога. Все далеко не так просто, как ему бы хотелось.
– Может, Космач?
Навруз затронул больную тему. Тревога в глазах Вороха усилилась.
– Космач мертв. – Что-то не очень уверенно звучит его голос.
И все равно возражать не хотелось. И вообще, сама тема вызывала какой-то суеверный страх. Навруз поймал себя на желании зарыться куда-нибудь глубоко-глубоко под землю.
И тут же новая мысль. Жуткая, как могильная муть. Что, если Космач поможет ему зарыться? Метра на два под землю…
– А если кто-то из его корешей, – стараясь сохранить самообладание, предположил Навруз.
– Какие кореша, о чем ты? – покачал головой Ворох. – Все кореша его разбежались…
– После него бизнес остался.
– Где, в Москве? Так его «Пирамиду» давно захапали. Его же кореша. Бывшие. И заводы его тоже захапали. Ничего у него не осталось. И никого…
– А если воры?
Снова Навруз наступил на больную мозоль. Ворох не смог сохранить невозмутимость – на щеках выступил нездоровый румянец.
– Космач, как-никак, вор в законе. Был…
Навруз и сам чувствовал себя ох как неуютно.
– А за вора в законе спрашивают, так?
– Блатная санкция – это реальная засада. Завалят, и все дела…
