– Тебе-то какая разница? – усмехнулся чувак с большой.
– Есть разница…
– Домой отправим твою девчонку. Пусть живет. Может, за нормального пацана замуж выйдет…
– Мы… Мы… Я же хотел жениться на ней…
– Извини, расклад не тот. Ты уже не жилец. Какой смысл тебе жениться?
Навруз был в полном ауте. Он знал, что его грохнут. Так оно и будет… Но одно дело – знать и совсем другое – умирать. Он хотел жить. Он очень хотел жить…
– Не убивайте! – заскулил он.
На коленях пополз к Космачу. Готов был языком чистить подошвы его башмаков, вылизывать пощаду.
– Что, жить, падла, хочешь?… А о чем ты раньше думал, когда пацанов моих мочил? – жестко спросил Космач.
– Это не я… Это все Ворохов… У него киллеры. Он всех мочил… Я на готовое пришел…
– А Кемала кто ко мне посылал?
– Это Ворохов… Я не хотел, а он меня заставил… Это все он!… Он все время хотел вас убить. Все время… Я же говорю, у него киллеры. Лучшие киллеры. Он страшный человек…
– Ну да, он чудовище, а ты красавица, да еще и целка…
– Целка?! Хотите, не буду целкой?… Я знаю, там, на зоне, так наказывают. Петушат, да?… Лучше так накажите. Только не убивайте!
– Ну, ты и мразь! – В голосе Космача было жуть сколько презрения.
Хорошо, что это презрение не материализовалось в бетонную плиту, иначе бы Навруза намертво придавило к полу. Но ему все равно, как о нем думают. Лишь бы только не убивали…
– Кто такой Ворохов?
– Ворохов?! Он, это, «Заволжскнефтепром» представляет. Через него все идет…
– Что идет?
– Ну, это, он город под себя подмял. Через меня… Это все он… Он предупреждал меня, чтобы я на их нефть даже не мылился…
– Как на твоего Ворохова выйти?
– Он, это, конкретно шифруется. Я не знаю, как на него выйти. Он сам мне звонит, сам стрелку забивает…
– А ты ему позвонить можешь?
– Я номера не знаю… Но есть вариант… Это вы собак порезали?
– Каких собак?
– Ну, это, как в «Крестном отце»…
– Может, и мы. А что?
– Ворохов мне сразу позвонил, стрелу забил…
– Если шум поднять, снова тебе стрелку забьет?
– Да, да, я это и хотел сказать!… Вы можете шум поднять?
– А это уже наши проблемы…
Космач больше не стал с ним разговаривать. Вышел из бани. Зато появились два крепких парня, которые схватили Навруза и вытащили в холодный предбанник. Там его усадили на лавку. Голову, руки и ноги облепили какими-то присосками, от которых тянулись провода к «ноутбуку». Навруз понял, что это детектор лжи. И что сейчас его начнут допрашивать по полной программе. В своих прогнозах он не ошибся…
После допроса его повели в дом, связали и швырнули в погреб. Никто почему-то не переживал, что Навруз может замерзнуть и заработать насморк. Его и самого не волновал этот вопрос. Когда цепляешься за жизнь, о болячках не думаешь…
Утром его затащили в дом, усадили у жаркой печи, дали отогреться. Навруз рыскал взглядом по комнатам, но Космача не находил. Зато была Зойка. Один раз она робко выглянула из спальной комнатухи и тут же спряталась. Два космачевских мордоворота не обратили на нее никакого внимания.
Их волновал только Навруз, за ним они смотрели во все глаза. И все чего-то ждали.
Мобильник запиликал ближе к обеду. Громила поднес его Наврузу.
В «трубе» послышался голос Вороха.
– Надо встретиться, – коротко сказал он. – Ты сейчас где?
– Далеко…
– Сегодня в пять. Успеешь?
– Успею…
Навруз уже пришел в себя после холодной бессонной ночи. Даже успел покемарить. Сытно позавтракал. И даже начал верить, что Космач не станет его убивать. Если, конечно, он поможет ему… А он ему поможет. Так он решил, поэтому голос его звучал уверенно. По крайней мере, не похоже было, что Ворох учуял подвох.
– А куда ехать?
– Там же, где в прошлый раз.
– Понял. Буду в срок… А что случилось?
– Узнаешь…
Навруз думал, что его повезут на встречу с Ворохом. Но, увы, его тюремщики всего лишь потребовали сдать место встречи. Все остальное они сделали без него.
На ночь Навруза снова сунули в подвал. Обратно подняли только к вечеру следующего дня. Там его ждал Космач. Ни единой эмоции на литом лице.
– Взяли мы твоего Ворохова, – бесстрастно сообщил он.
Мог бы и поблагодарить за содействие. Но вместо этого он добавил:
– И тебя взяли…
Это звучало как приговор.
– Что… Что вы со мной сделаете?
– А как ты сам думаешь?
– Я…Я не знаю…
– Вот видишь, ты сам не знаешь. А хочешь, чтобы я знал.
И во взгляде тоже сквозил приговор.
– Не убивайте… Только не убивайте…
Ноги у Навруза подкосились, и он бухнулся перед Космачом на колени.
– А это не от меня зависит.
– От кого?
Вместо ответа Космач подал знак, и на стол лег чемодан с деньгами.
– Что это такое? – спросил он.
Навруз понял, что врать ни в коем случае нельзя.
– Это… Общаковые бабки, это… Я их при себе держу…
– А это что?
На стол шлепнулся заграничный паспорт.
– Ксива это…
– За бугор собрался? С общаком?… Знаешь, как это называется? Крысятничество это называется. Это общаковые бабки, а ты с ними слинять собрался…
– Не собирался я никуда линять…
– Пока не собирался. Но лыжи смазал… Короче, это не мои бабки. И не мне с тобой разбираться. Пусть братва разбирается…
Как по команде в дом вошли сразу несколько авторитетов из «семьи» Навруза. Из его бывшей «семьи»…
Бригадиры держались скованно. Хотя при них не было конвоя, чувствовалось, что здесь они не по своей воле. И этому, конечно же, есть объяснение. Фактически все они предали Космача. И за это их могли спросить.
Но Космач поступил по-умному. Он не стал судить предателей. А наоборот, их самих призвал в судьи. Как он это сделал, Навруз не знал. Но на сход он собрал почти всех авторитетов. И все они были настроены против Навруза.
– Знаю, пацаны, что вы посчитали меня покойником, – начал Космач. – В принципе это вас оправдывает. Не совсем, конечно, но серьезных претензий у меня к вам нет… Зато к Наврузу есть претензии. Не по теме он мое место занял.
Никто его не звал – сам пришел, через кровь пришел…
– Через кровь, – подтвердил авторитет по кличке Костелло. – Наши старшие как мухи гибли. Его работа…
Он ткнул пальцем в Навруза.
– Сам по себе он пешка, – как бы вступился за него Космач. – За ним черные короли стояли. И ферзь, который валил всех подряд и его вперед двигал. Ферзь уже попал. И за королями дело не станет. Но разговор не о них. За Навруза базар. У кого какие предъявы к нему?
Как будто лавина с гор спустилась и накрыла Навруза с головой.
– Да он беспредельщик…
– Бидона с Пузырем стравил. Пузыря замочил…
– Призера тоже замочил…
– Мочить его, козла, и весь базар…
Было видно, что Космач не очень серьезно относится к этим выкрикам. И самих крикунов совсем не уважает. У них у самих рыло в пуху Но смертный приговор от их имени он утвердит по-всякому. От ужаса у Навруза отнялся язык.
Космач поднял руку. В комнате воцарилась тишина.
– Не вопрос, – кивнул он. – Вами Навруз двигал по беспределу. Но какой-то порядок у него был. К нефти его не пускали, но с городом он справлялся. Я бы сказал, неплохо справлялся. И бабки исправно качал. В «семейный» ваш общак. А где он, общак?
– Где?
– Захапал Навруз общак. Сам на лыжи встал и общак на лыжи поставил… Крыса он…
Потянулась зловещая пауза. Наконец Космач сказал. Тихо сказал. Но у Навруза от грохота заложило уши.
– Гад он!
И снова обрушилась страшная лавина.
– Смерть ему!
– Валить гада!
– Кончать!
– Тихо! – громче всех крикнул Щавель.
Толпа притихла. Щавель сделал вид, будто прислушивается к тишине.
– Голос я слышу… Призера голос… Навруза он зовет. Иди, говорит, ко мне… Разобраться с ним хочет. За смерть свою спросить…
– Откуда голос? – спросил Костелло.
– Оттуда! – показал Щавель за окно. – Из реки… Призера утопили. Поэтому он сейчас на воде…
– И Навруза зовет?
– Зовет! Бля буду, зовет!
Навруз уже знал, чем закончится этот фарс. И не удивился, когда толпа навалилась на него, схватила, потащила к реке. Он не хотел умирать. Он готов был молить о пощаде, сопротивляться. Но язык заклинило, тело одеревенело.
Его затащили на дощатую пристань, к ногам прицепили двухпудовую гирю, с ужасающим хохотом швырнули в реку…
Ледяная вода с такой силой сжала его в своих объятиях, что Навруз едва не кончился от разрыва сердца. Лучше бы так и случилось. Но он продолжал жить. И даже где-то глубоко в душе теплилась надежда на чудесное спасение.
Но, увы, тяжелый груз утянул его на дно, поставил на якорь. Только сейчас Навруз понял, как мучился Призер, когда его топили в бассейне…
А вот и сам Призер. Он стоял рядом с умирающим Наврузом, ехидно улыбался и тянул к нему руки. Навруз даже почувствовал его прикосновения. От ужаса у него сжалось и остановилось сердце. А Призер смеялся все громче и громче…
