Боже милостивый!
– И они не сообщили об этом властям?
– Что теперь можно сказать? Они боялись, полагаю, и зависели от леди Каррингтон. По всем отчетам, она выглядела довольно нормальной в тех редких случаях, когда появлялась в обществе. Можно только сожалеть немного о маркизе. Если он не унаследовал ее сумасшествия, то мать сделала его безумным. Он завещал свое значительное состояние сиротскому приюту, из которого выбирал своих жертв, возможно, это была его попытка искупления грехов. Множество детей смогут жить лучше, чем они могли бы надеяться.
– Вы правильно сделали, рассказав мне об этом, – помолчав, признал Джаррет. – Есть еще что-нибудь, что мне нужно знать?
– Много интересного, но ничего подходящего для вас. – Робин закрыл папку и толкнул ее через стол. – Позже вы сможете спросить, если захотите. И учитывая ваш успех в казавшемся безнадежным, рискованном предприятии, мы в будущем не отказались бы от ваших услуг, если вы…
– Я не принадлежу к вам, – поднимаясь, Джаррет прихватил папку. – Ее настоящее имя Катриона Фолшо?
Удивившись внезапному вопросу, Робин кивнул.
– Но едва ли она будет пользоваться им.
– А я думаю, вам лучше надеяться, что я найду ее. Если она ускользнет от меня, я примусь за вас…
Глава 22
Когда пакетбот встал на якорь в Дублинском заливе, компания путешественников, большую часть плавания занятых составлением планов, разделилась. Сэр Перегрин Джонс в сопровождении камердинера, его помощника и гиганга – мальчика на побегушках направился в глубь Килдэра, где он будет якобы подыскивать себе имение. Джон Гиллиам и миссис Киппер, игравшая роль его матери, поехали разыскивать ее сбежавшую дочь.
Джаррет, закончив все необходимые дела в Дублине, тащился верхом от одного постоялого двора к другому, от та верны к таверне и наконец оказался у каретного сарая на границе графства. Для видимости он интересовался покупкой лошадей, а на самом деле высматривал знакомый про филь, особую манеру двигаться, характерные жесты. Кэт будет переодета, он был в этом уверен, и если заметит его первой, то заляжет на дно. По этой причине район его поисков охватывал все места в радиусе двадцати миль от усадьбы Гринуиллоу-Мэнор, которую «Черный Феникс» определил как ее возможное место пребывания. Лучше, если девушку первым обнаружит кто-нибудь другой из их компании.
Сэр Перегрин утверждал, что им будет нетрудно найти молодую женщину. Только потому, что он никогда не имел с ней дела, подумал Джаррет на седьмой день поисков, прибыв в последнюю таверну на окраине Килдэра, куда он еще не наведывался, и провел там большую часть дня, размышляя за кружкой темного эля. Слуга Перри доставил этим утром записку обычного неутешительного содержания – никаких следов беглянки.
Джаррет даже не думал о том, чтобы сдаться, несмотря на то что они лишь предполагали, будто она вернулась в Ирландию и направится в то место, где выросла. Возможно, она разыскивала человека, кого-то, кто оттуда переселился.
Ну, это ему неведомо. Он мог только продолжить ее поиски, допуская при этом, что Кэт не ограничится Килдэром. Подбадривая себя, Джаррет отправился на запад. Запах торфа от Алленских болот витал в воздухе, когда он скакал по почти безлюдным местам к оторванной от прочего мира деревушке Иденберри, последней остановке почтовых карет. Зря сюда забрался, подумал он, глядя на маленькие домишки и крошечные лавчонки. Пока лорд Деринг ужинал на постоялом дворе, грубовато-прямодушный хозяин сообщил, что до темноты ему до ближайшего городка не добраться, благородному джентльмену и силы тратить на это не стоило.
Еще один потерянный день. Еще день, когда Кэт могла попасть в беду. Беспокойство жгло его, стучало в затылок. Он решил утром повернуть назад и попробовать поискать в другом направлении.
Слуга отвел Банши за постоялый двор и привязал его в тени, где конь мог пощипать густой травы. Наутро, садясь на лошадь, Джаррет заметил мальчика с граблями в руках, чистящего стойла в конюшне. Его черная одежда, напоминавшая брюки и блузу, в которые была одета Кэт, когда он видел ее последний раз, привлекла его внимание. Сердце подпрыгнуло в груди, как и всегда, когда он встречал такой наряд, или женщину с пышными черными волосами, или синие глаза, которые могли бы пронзить любого мужчину, как шампур протыкает картофелину. Куда бы он ни смотрел, всюду ему мерещилась Кэт. Она была в любом месте, где был он, но только потому, что мысли о ней не оставляли его.
Деринг повернул Банши и увидел, как мальчик что-то подобрал с пола стойла. Блуза задралась и обнажила округлый женский зад.
Иденберри. Это значит «райская роща», как сказал ему хозяин постоялого двора. Во второй раз он находит свою Кэт в «Раю».
Радостные возгласы и тихие молитвы благодарности смешались в его душе. Огромное облегчение поглотило все прочие чувства. Господи милостивый, погляди только на нее. Чистит стойла. До какого же отчаяния она дошла!
В полном смятении он направил Банши в конюшню и подъехал сзади к Кэт, совершенно упустив из виду, что у нее в руках грабли. Он мог представить себе статью в «Тайме» – «Известный грабитель отправлен на тот свет граблями».
Когда Джаррет приблизился к стойлу, где она работала, Кэт повернулась, не поднимая головы.
– Хотите поставить лошадь в стойло, сэр? Конюх-то сейчас ужинает. Я подержу уж вашу лошадку. А поглядите его в кухне.
– Хуже акцента я еще не слышал, – сказал Джаррет.
При первых же звуках его голоса она неосмотрительно взглянула на него. И тут же на лице ее появилась маска. Он так же быстро всегда надевал свою, но все-таки ему удалось уловить выражение… нет, трудно определить. Удивление, страх, облегчение… все вместе. И если он не очень ошибался, то также и радость.
Но это была Кэт, а посему она немедленно стала колючей, сплошь шипы, когти и негодование. Но было уже слишком поздно, чтобы он этому поверил. Джаррет знал, что, несмотря на все ее намерения и опасения, она была рада ему.
– Уходите, – заявила она, сжимая рукоятку грабель. – Вы только все испортите.
– Дорогая, ты только отделяешь солому от лошадиного навоза. Так что даже если бы я очень постарался, вряд ли смог бы что-нибудь испортить. – Он подтолкнул Банши ближе к ней и нисколько не удивился, когда Кэт не двинулась с места. – И кроме того, как я могу уйти без того, за чем явился? У тебя есть нечто, принадлежащее мне. Золотая гинея.
Краска бросилась ей в лицо.
– Д-да. Но она в таком месте, откуда я сейчас не могу ее достать. Пожалуйста, милорд. Вы должны, уйти.
– Хорошо. – Деринг взял грабли у нее из рук и бросил на кучу соломы. – Но ты пойдешь со мной. И не шуми, пожалуйста, если не хочешь привлечь внимание. И по той же самой причине я предлагаю, чтобы ты ехала у меня за спиной. Я не могу, при всем моем уважении к тебе, обнимать мальчика-конюха.
