Задавать бестактный вопрос я не стала — Аристарх, хоть и не подавал вида, должно быть, переживал из-за изуродованной руки. А вот виски, которые поседели у него после ночи моего ментального допроса, он уже успел закрасить.
Я отложила журнал, чтобы ответить на звонок мобильного. Родители интересовались, как я долетела, и просили навестить их на днях. Аристарх оттаял, услышав, что я разговариваю с папой Вадимом, который был ему родным сыном, и, когда я попрощалась, пообещав приехать в гости, он тут же вызвался:
— Я с тобой!
— Нет уж, — возразила я из вредности. — Вакансия моего бойфренда отныне занята, и ты больше не можешь сопровождать меня в гостях в этом качестве.
— Сомневаюсь, что Вацлав захочет отправиться в гости к твоим родителям, — ядовито отозвался дед. — И уж еще больше сомнительно, что он им понравится.
А ведь он прав, несмотря на свое возмущение, вынуждена была признать я. Аристарх, общительный, остроумный и обаятельный, совершенно очаровал мою семью при знакомстве. Бабушка была рада за меня, отец одобрял мой выбор, мама уже мысленно готовилась к свадьбе. Предъяви я им сейчас Вацлава, сравнение с Аристархом будет явно не в пользу Гончего. При первом знакомстве Вацлав производит впечатление мрачного, нелюдимого типа. Располагать к себе окружающих, подобно Аристарху, он не стремится. Вацлав привык быть одиночкой, и в основном люди интересуют его только в качестве свидетелей, как источники информации, или в качестве источника пищи. Мнительная мамочка быстро охарактеризует его как бандита или мафиози и начнет напирать на то, чтобы я его немедленно бросила. Кроме того, Аристарх в глазах родителей — успешный и обеспеченный мужчина, известный редактор, который мелькает на экране телевизора и на страницах газет. А Вацлав — темная лошадка.
Как ни крути, а получается, что для всех лучше, если родители не будут знать о моем романе с Вацлавом и продолжат верить в то, что я встречаюсь с Аристархом. Я избавлюсь от мамочкиных нравоучений — она непременно будет убеждать меня опомниться и вернуться к благополучному и перспективному «душке» Аристарху. Вацлав избежит знакомства с родителями, которое вряд ли доставит ему большое удовольствие. А Аристарх по-прежнему сможет общаться с сыном и бывшей возлюбленной.
— Хорошо, — я пошла на попятный, — возьму тебя с собой.
Аристарх просиял и принялся планировать встречу с семьей.
У меня дома нас встретили бабушка Лиза и истосковавшаяся Маркиза, которая принялась тереться об мои ноги.
— Навещала ее каждый день, — доложила бабушка, умильно глядя на кошку, — но вон видишь, как соскучилась.
— А я-то как соскучилась! — Я расцеловала бабушку, с затаенной тоской отметив, что за полтора месяца моего отсутствия ее морщины стали еще глубже, и крепко обняла, подумав, что с каждым днем тело все больше подводит бабулю.
Я никогда не узнаю, каково это — быть немощной, чувствовать, как постепенно организм дает сбой, а тело разрушается. Программа старения у вампиров остановлена. Но если бы мне было суждено стариться, я бы хотела быть такой, как бабушка: подтянутой, ухоженной, нарядно одетой соответственно своему возрасту.
Я вспомнила про подарок для бабушки и потянулась к чемодану. Наверху лежала шляпка из Нью-Йорка. В последний вечер мне все-таки удалось пробежаться по Пятой авеню и купить несколько обновок себе, маме и бабуле.
— Жанночка, вы меня избалуете! — зарделась бабушка, примеряя шляпку перед зеркалом. — Аристарх мне привез подарки по возвращении из Парижа. И вот очередная красота! Спасибо, моя родная. Кстати, как там Леночка?
Я окаменела от этого вопроса, не сразу сообразив, что бабуля имеет в виду мою собственную ложь. Чтобы как-то объяснить ей свое затянувшееся путешествие без Аристарха, я соврала, что встретила в Париже Лену Громову и осталась у нее погостить. Лена уже давно была мертва, а я, позванивая бабушке из Праги, а потом из Нью-Йорка, продолжала лгать, что мы с Ленкой замечательно проводим время, гуляем по Парижу, ездим по окрестностям или колесим по замкам Луары. К счастью, во время своей давнишней командировки в Париж бабуля не выезжала за пределы города и не смогла бы уличить меня во лжи, если бы решила расспрашивать о замках.
— Хорошо, — стараясь не выдать своих чувств, бодро соврала я. — Она стала настоящей парижанкой и не собирается возвращаться в Москву.
— Как я ее понимаю, — порывисто отозвалась бабуля. — Если бы у меня в свое время была возможность остаться в Париже, я бы не раздумывала ни минуты.
Глаза Аристарха почернели от горя. Невозможно представить, как ему, должно быть, сейчас больно видеть свою постаревшую возлюбленную и слышать ее сожаление о прошлом.
— А я ведь тут Сашеньку на днях видела, — оживилась бабушка. — Ходили с Клавдией в Театр Маяковского на «Мертвые души», такой спектакль замечательный был, такие актеры! Игоря Костолевского не узнать в роли Плюшкина — какое перевоплощение! Александр Лазарев-старший превосходен в роли Ноздрева, а Светлана Немоляева очаровательна в роли Просто приятной дамы. До чего хороша! Ведь всего на год меня моложе, а все так же блистает, как и в молодости.
— Бабуль, — перебила я. Театр — бабушкина слабость, не меньшая, чем шляпки. О спектаклях, на которых она побывала, она может говорить часами, рассуждая и об игре актеров, и о режиссерской работе, и о фантазии костюмеров. — А с Сашей-то что?
— Ах да, Сашенька, — спохватилась бабушка. — Мы после спектакля через Тверской бульвар возвращались и встретили там Сашеньку с молодым человеком. Я уж к ним не стала подходить да смущать. Они были так увлечены друг другом, одно слово — голубки. Молодой человек видный такой, высокий, плечистый. Вылитый викинг.
Я мысленно заскрежетала зубами: в том, что позднее свидание было у Саши с Ирвингом, не было никаких сомнений.
— А Сашенька счастливая была, — растроганно продолжала бабушка, не ведая о моих терзаниях, — такая красивая. Она и так-то девочка симпатичная, а тут еще больше расцвела.
Я похолодела от внезапного подозрения. Что, если изменения в Сашкиной внешности связаны с тем, что за время моего отсутствия она уже успела стать вампиром?
— Бабулечка, поставь, пожалуйста, чайку, — ласково попросила я.
Бабушка понимающе улыбнулась и оставила нас наедине. Я подскочила к Аристарху и прошипела:
— Что с Сашей? Ирвинг ее обратил?
— Да не переживай ты так. Нет.
Я вздохнула с облегчением.
— Пока, — добавил после паузы Аристарх.
— Что значит пока?! — Я с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.
— Ирвинг подал заявку на вступление Александры в Клуб, — неохотно признался он.
