— Это уж точно, — согласился Тасдрон. — Причем даже те, которые, как, например, Виктория, до сих пор симпатизировали скорее Косу, чем Ару.
— Нам в Арской фактории и голову бы не пришло преграждать реку и препятствовать свободному судоходству, — заявил Амилиан. — С моей точки зрения, это бессмысленно.
— Вероятно, вы плохо представляете себе, какое воздействие это может оказать на расстановку сил, — заметил Каллистен.
— Боюсь, капитан, — промолвил Каллимах, — что это касается прежде всего расстановки сил и политических интересов Коса и Ара. Но здесь, на реке, нам стоило бы в первую очередь подумать о себе.
— О каких политических интересах может идти речь, если Кос и Ар находятся в состоянии войны? — осведомился Каллистен.
— Ни Ар, ни Арская фактория не ведут войны с Порт-Косом, — указал Амилиан.
— Это верно, — поспешно согласился Тасдрон и был прав.
Колониальные поселения Гора отличаются от колоний земных великих держав, каковые, как правило, находятся в полном подчинении и под административным управлением метрополии. Горианские города основывают колонии, как правило, в результате перенаселения или внутренних политических разногласий, и будущие колонисты еще до отселения разрабатывают собственную хартию, конституцию и законы. С горианской точки зрения весьма существенным признаком самостоятельности основанной колонии являлось наличие Домашнего камня. Порт-Кос обладал собственным Домашним камнем, тогда как таковым в Арской фактории считался Домашний камень Ара. Разумеется, колония, даже если она обзавелась отдельным Домашним камнем, вовсе не разрывала все связи с городом-основателем, а, напротив, поддерживала самые тесные политические и экономические отношения.
— Эта цепь стоит слишком дорого, и я не думаю, чтобы эти безумные затраты когда-нибудь окупились, — заявил Глико.
— Ее выковали в Косе за счет города, — указал Каллистен.
— Это правда, но устанавливать и монтировать ее нам пришлось самим, — парировал Глико. — Я уж не говорю о затратах на содержание и обслуживание такого устройства.
— Но это лишь справедливо, — сказал Каллистен. — Ведь защищать она будет не Кос, а нас, и все возможные выгоды от ее существования тоже достанутся нам.
— Если нам вообще удастся извлечь из этого хоть какие-то выгоды, — хмуро покачал головой Глико.
— Разве защищенность от пиратских набегов сама по себе уже не сулит немалые выгоды?
— В том, что цепь обеспечит нам такую уж надежную защиту, у меня имеются сильные сомнения, — сказал Глико. — Я потому и отправился в Викторию искать Каллимаха, что уверен: в столь смутные времена, когда топаз собирает речных разбойников, нам понадобятся и его клинок, и его совет.
— Конечно, наличие цепи не полностью лишает топаз его значения, — пожал плечами Каллистен. — Мне было поручено его перехватить, но стараниями нашего юного друга, — тут он многозначительно посмотрел на меня, — эта задача осталась невыполненной. Что же до его идеи взять и самолично вручить камень Поликрату, то мне, уж не обессудьте, она кажется граничащей с идиотизмом.
Я пожал плечами.
— Ты ведь знаком с моим планом. Получив топаз, Поликрат стал ждать прибытия флотилии Рагнара Воскджара. Вся идея состоит в том, чтобы собрать корабли, войти под видом пиратской флотилии в гавань Поликрата и захватить его крепость.
— Дурацкая авантюра, — отрезал Каллистен. — Как можно надеяться выдать один флот за другой? На реке не протолкнуться от лазутчиков. Ничуть не сомневаюсь в том, что пираты прекрасно осведомлены обо всем происходящем.
— Обо всем, что относится к этому плану, не знают даже капитаны кораблей. Общий замысел известен лишь нам, участникам тайного совещания в таверне, — указал я.
— Твой план представляет больший интерес для Амилиана, — промолвил Каллистен. — Пираты восточного Воска — это забота скорее Арской фактории, чем Порт-Коса, пиратам запада до нас не добраться благодаря цепи.
— Я не хочу рисковать несколькими кораблями и сотнями людей в такой авантюре, — заявил Амилиан. — Кроме того, это может оказаться не чем иным, как пиратским трюком: заманить флот Фактории в тесную бухту под стенами крепости и уничтожить его.
— Я даю тебе слово воина в том, что здесь нет никакого подвоха! — заявил Каллимах. — Или ты сомневаешься в моей честности?
— В честности — нет, ничуть. Но честность и мудрость не одно и то же. Разве тебя самого не могли одурачить? Ты ведь сам воин и должен понимать: в первую очередь я обязан заботиться о безопасности своих людей и судов. Вот ты, — Амилиан повернулся ко мне, — ты из Ара?
— Нет, — сказал я.
— Ты принадлежишь к касте Воинов?
— Нет.
Амилиан развел руками.
— И как же, по-вашему, — обратился он к остальным, — я могу в столь важном опасном деле положиться на непроверенного, ненадежного человека. Не соотечественника и не собрата по воинскому ремеслу?
— Придется, — сказал Тасдрон.
— Придется, — поддакнул Глико.
— Самому-то тебе зачем идти на такой риск? — спросил меня Амилиан.
— Я хочу отбить у Поликрата одну рабыню. Она содержится в его крепости.
— И все? Ты готов рисковать головой из-за какой-то женщины?
— Я желаю ее. Хочу ею владеть.
— И только?
Я пожал плечами.
— Это главное. Кроме того, у меня есть желание поквитаться с пиратами. Эти молодчики дважды унизили меня в таверне Тасдрона и в «Пиратской цепи», таверне Хиброна.
— Извини, но почему мы должны рисковать из-за твоей рабыни или твоей обиды? Нас это не касается, — промолвил Амилиан.
— Дело не в его рабыне или в обиде, — указал Каллимах, — а в его плане. А план смелый. Блестящий план!
— Прошу прощения, но очень уж он рискованный, — сказала Амилиан.
— И не только рискованный, — подхватил Каллистен, — хотя, конечно, любой капитан должен прежде всего думать о своих людях и кораблях. Он бессмысленный. Зачем пытаться воспрепятствовать объединению пиратских сил, если они все равно не смогут объединиться благодаря цепи? Цепь не позволит пиратам запада прорваться восточнее Порт-Коса.
— Никого она не выручит, эта железяка! — махнул рукой Глико.
— Еще как выручит, — возразил Каллистен. — Это непреодолимая преграда.
— Цепь можно сковать, можно и разрезать, — указал я.
— Не так-то это просто, ее ведь патрулируют, — проворчал Каллистен. — К тому же, если у цепи будет замечено скопление пиратских судов, из Порт-Коса выйдут наши корабли.
— Что ты скажешь, Каллимах? — спросил Глико. Он, конечно, был не из воинов.
