— Эти проблемы вы затрагиваете в своих программах?
— Безусловно. Передача «Планета» — это то место, где встречаются люди с разными мнениями, разными взглядами на проблемы охраны природы. Мы провели дискуссию о проблемах охоты в масштабах всей страны. В Италии долгое время охота вообще не регулировалась. В передаче столкнулись два мнения — охотников и протекционистов.
— Протекционисты — это кто?
— Сторонники Лиги охраны природы. Они за то, чтобы охоту ликвидировать. На первых порах им удалось добиться запрещения охоты на серн. Сейчас я занимаюсь съемками часового документального фильма о тяжелом положении, сложившемся в наших национальных парках в связи с чрезмерным ростом численности серн и горных козлов. Эти животные, которых длительное время усиленно охраняли, сейчас размножились до такой степени, что начинают болеть. С ними происходит то же, что произошло со слонами в Африке несколько лет назад, когда они размножились на ограниченной территории так сильно, что стали уничтожать природу национальных парков. Пришлось отстрелять несколько тысяч слонов, чтобы спасти природу парка да и самих животных.
Я хочу сказать, что необходим контроль со стороны человека. Здесь должны сходиться интересы всех организаций, занимающихся охраной животных: Общества охотников, Общества охраны животных, биологических факультетов университетов. А на практике получается, что именно в национальных парках сталкиваются интересы и взгляды этих организаций.
— Каковы же взгляды различных сторон?
— Общество охотников считает, что популяция серн в опасности. Дело в том, что эти животные поражены серьезным заболеванием — конъюнктивитом. Так вот, эта болезнь поражает серн потому, что долгое время среди них не происходило естественного отбора. Естественных их врагов — хищников — в национальных парках нет. И уже давно запрещена даже выборочная охота на серн. С этим фактом вынуждены считаться и члены Общества охраны животных, и ученые. А вот в отношении ликвидации болезни единого мнения нет. Члены Общества охотников считают, что если человек в течение многих тысячелетий нарушает биологическое равновесие, то именно он и должен его контролировать. Протекционисты полагают, что природа должна сама себя регулировать. Животные должны болеть, говорят они, должны умирать, и таким образом численность их сама собой сократится. Ученые занимают среднюю позицию: частично они на стороне охотников, частично на стороне протекционистов. Но факт остается фактом: у нас слишком много серн и горных козлов, и их численность необходимо контролировать. Одно из предложений протекционистов — перевести часть животных из национальных парков на неохраняемые территории, где на них можно будет охотиться. Но ведь это лицемерие. Какая разница, где на них будут охотиться, все равно их придется отстреливать. Или же предлагают положиться на естественный отбор. Но тогда ни я, ни мои дети не увидим здоровых серн. Протекционисты говорят, что надо завести рысей. Ну и что, произвели обмен с Румынией, завезли четырех рысей. Но скажите, могут эти рыси контролировать популяцию, в которой 60 тысяч серн, 30 тысяч горных козлов, 150 тысяч диких коз?
— Это невозможно.
— Конечно. Ведь рысь немногим крупнее дикого кота. Она скорее предпочтет охотиться на сурков, чем на серн или горных козлов.
— Скажите, Бруно, а вы охотитесь?
— Очень люблю охоту. У меня пес сеттер-лаврак. С ним хожу на бекаса, куропатку. Как только собака вспугнет дичь, стреляю мгновенно. Если рассмотрю птицу, узнаю ее, то уже не стреляю. К косуле подхожу на расстояние 200–300 метров и делаю только один выстрел.
Сейчас число охотников в Италии уменьшилось. Охота стала более гуманной. Она становится такой, как в Австрии, Швейцарии или Югославии. Охота — это в первую очередь защита природы, забота о животных. Конечно, человек пользуется благами природы, изымает излишки. Это — деятельность, вытекающая из знаний законов природы.
— Бруно, какие биологические проблемы вас интересуют больше всего?
— Таких проблем немало, но я бы выделил одну — проблему изучения поведения животных. Мы — то поколение наблюдателей природы, которое следовало примеру замечательных ученых-этологов: Лоренца, Эйбл-Эйбесфельдта, нашего Минарди, Тинбергена. Нобелевская премия, присужденная Тинбергену, была для нас приятным сюрпризом, потому что даже на телевидении то, чем мы занимались, имело оттенок магии, привкус таинственности. А мы всего-навсего снимали фильмы о животных. И вот эта Нобелевская премия помогла нам понять, что мы на верном пути. Когда наши великие учителя были награждены, то и мы почувствовали себя именинниками. Ведь мы годами шли по этому пути, окруженные безразличием и даже недоверием. Я сделал передачу о Тинбергене.
— Что именно вас привлекало в этологии?
— Мы хотели через познание животных понять самих себя. Познать свои заботы, свои страхи, узнать, как мы защищаемся от этих страхов. Все это мы делали почти что с благоговением. Ведь вы знаете, что к животным веками относились, как к существам низшим. Та же Библия гласит: «Весь мир твой, бери его». А мы внимательно наблюдали за миром животных, пытаясь найти в нем выражение тех черт, особенностей, которых никак не могли понять. Таким образом, это попытка понять и себя. Это не проповедь святого Франциска. Такой разговор может вести и простой охотник, который убивает животных, и чтобы утолить голод, и чтобы отрегулировать их численность. Я хочу сказать, что это не салонные речи праздных господ. Это слова, которые подтверждают лишь то, что человек в истоках своих — это тоже животное, животное хищное, которое питается другими животными. Это естественное биологическое явление. Мы должны познать тайны поведения живых существ, с которыми живем рядом, и тогда нам откроются многие тайны и нашего собственного поведения.
— И это все нашло отражение в вашей передаче, в книгах?
— Да. Наша программа «Планета» — дитя других рубрик: «Энциклопедия природы», «На заре человечества». Один из последних фильмов посвящен зарянке. Есть такие зоны, где как бы заключено перемирие между человеком и дикими животными. Мы пытаемся выяснить путем эксперимента, каково же истинное поведение животного. Зарянка широко распространена в Италии, она обитает и в национальных парках, и в пригородных садах. На вид это очень нежная, хрупкая птичка, которая в христианской мифологии является олицетворением милосердия, любви к ближнему. В действительности же это одно из самых агрессивных существ на Земле. Эта «пушинка», весом 30 граммов, содержит потенциал агрессивности, сравнимый разве что с потенциалом танка.
