Но мог бы он спланировать подобную интригу, чтобы обвинить ее отца в злодействе и таким образом завладеть снова своими землями? Гаретт являлся законным владельцем Фолкхэм-хауза и вполне откровенно возмущался тем, что ее отец купил его поместье. Но у него самого достаточно денег для того, чтобы просто выкупить поместье, и если бы он пришел к ее отцу, то сэр Генри наверняка согласился бы продать поместье истинному наследнику Фолкхэмов. Но главное — Гаретт больше всего на свете ненавидел сэра Питни. И было гораздо логичнее предположить, что в первую очередь он бы подстроил какую-нибудь хитрость, чтобы погубить своего дядю, а вовсе не ее отца, так как только его дядя был настоящим виновников всех бед, которые свалились на него за время изгнания.
Более того, сердце подсказывало ей, что Гаретт просто не мог этого сделать. Она не в силах была поверить, что человек, который так искренне заботился о благополучии своих арендаторов, в то же время хладнокровно разделался с ее отцом. Но тогда кто? Сэр Питни был способен совершить и не такое, и он также мечтал завладеть Фолкхэм-хаузом. И он ненавидел ее отца. И все же зачем ему так поступать, если его племянник, живой и невредимый, вернулся в Англию и собирается предъявить, несомненно, более обоснованные претензии на это поместье, чем те, которые когда бы то ни было имел сам сэр Питни?
Мэриан в досаде постаралась отбросить все эти домыслы. Что ее должно действительно сейчас волновать, так это навязчивая идея Гаретта по поводу ее опознания. После того как Гаретт затратил столько сил и времени, чтобы вернуться в Англию и получить назад свои владения, он не станет рисковать всем ради того, чтобы укрывать беглого преступника. Если он только когда-нибудь обнаружит…
Ее вновь охватила дрожь. По мере того как томительное ожидание затягивалось, страх начал овладевать ею. И чем сильнее она боялась, тем сильнее она проклинала Гаретта за его навязчивую идею во что бы то ни стало выяснить, кто она такая…
Наконец владелец таверны спустился по лестнице и подошел к ней с Уильямом. Избегая смотреть ей в глаза, он наклонился и что-то пробормотал Уильяму на ухо.
Уильям кивнул и поднялся.
— Пойдемте, мисс, — мягко сказал он ей, стараясь подбодрить, предложив руку. Мэриан послушно встала, чувствуя, как дрожат от страха колени.
Но, проходя через комнату по направлению к лестнице, она вдруг поняла, что глаза всех присутствующих с волнением устремлены на нее и все ожидают от нее знака, что она полностью владеет собой и что их будущее в безопасности. Собрав все свое мужество, она хоть и с трудом, но сумела изобразить на лице спокойную уверенность. С королевским достоинством она поднялась по лестнице, всем своим видом выражая убежденность, что жители Лидгейта могут положиться на нее.
Скоро, даже слишком скоро для нее, они подошли к комнате, которую обычно занимал совет города. Уильям постучал, и голос из-за двери разрешил им войти. Первым, кого увидела Мэриан, был Гаретт, стоящий у длинного стола. Он внимательно всматривался в лица мужчин, пытаясь прочесть по их выражениям что-нибудь при ее появлении. Тогда и она храбро посмотрела на них. Было совершенно ясно, что Гаретт не посвятил их в то, ради чего собрал всех сегодня, так как она прочитала на их лицах выражение крайнего удивления и беспокойства.
Мистер Тиббет стал пунцово-красным, как всегда происходило с ним, когда он встречался с какой-нибудь непредвиденной и очень неприятной для него ситуацией. Мэр города, светский щеголь, чьи манеры служили постоянным предметом шуток среди горожан, внезапно принялся с огромным вниманием разглаживать несуществующую складочку на кружевной манжете, словно от его действий Мэриан могла тотчас же исчезнуть.
Она ощутила их волнение так остро, что лишь с огромным трудом смогла подавить в себе горячее желание броситься отсюда прочь и бежать куда глаза глядят в тщетной надежде, что граф ее никогда не найдет.
Очень медленно глаза Гаретта обежали всех присутствующих и остановились на ней. Его пронзительный, холодный взгляд был призван пробить ее защиту, напугать так, чтобы она сразу же выложила все, что он хотел от нее услышать. Однако он, в свою очередь, встретился с ее испепеляющим взглядом. Дьявол его забери! Она докажет ему, что ему не удастся так просто ее запугать, что бы он ни затевал!
В конце концов затянувшееся молчание нарушил мистер Тиббет, громко откашлявшись. Затем, поглядывая на застывших в молчании членов совета, он отважился заговорить:
— Милорд, возможно, было бы лучше, если бы вы сообщили нам, что, собственно, это значит?
Гаретт неохотно отвел взгляд от Мэриан, взглянул на мистера Тиббета и перешел к делу:
— Как вам известно, с того самого времени, как я вернулся в Фолкхэм-хауз, я принимал самое деятельное участие в судьбе города Лидгейта. Ведь, в конце концов, мои арендаторы приходят в ваш город за товарами, развлечениями и… элем.
Кто-то, не выдержав, нервно рассмеялся.
Гаретт, не обращая внимания, что его прервали, продолжил:
— Как ваш ближайший сосед и человек, от которого во многом зависит ваше благосостояние, я также весьма внимательно и с пониманием относился к вашим нуждам. Но сейчас именно я нуждаюсь в вашей помощи.
— Каким же образом, милорд? — удивился мэр, весь подавшись вперед и странно взмахнув руками в волнении.
— Вы все знаете Мину, — Гаретт жестом указал на нее. — Может быть, вы… не узнали ее без маски, но тем не менее вы все ее хорошо знаете. Насколько мне известно, она не раз лечила вас и ваших детей.
Согласный шепот и бормотание послужили ответом на его слова.
— Хотя она цыганка, я узнал, что она помогала этому городу. Это привлекло мое внимание, господа, и я обнаружил, что Мина вовсе не та, за кого себя выдает. Она призналась мне, что в ее жилах течет благородная кровь, о чем, возможно, вы могли и не знать.
Мэриан увидела тревожное выражение на лицах собравшихся и поспешила сказать:
— Неужели вам так уж необходимо было объявлять всему свету о том, что я незаконнорожденная, милорд? Я не представляю, каким образом это может послужить вашим целям?
Гаретт грозно взглянул на девушку, и она увидела, как на его щеках заиграли желваки, выдавая его усилия сдержать раздражение, вызванное ее вмешательством. Все же остальные, смутившись в первое мгновение ее заявлением, быстро сообразили, что именно она рассказала о себе Гаретту. Некоторые из присутствующих немного успокоились.
— В любом случае она совсем непохожа на настоящую цыганку, — продолжал Гаретт и бросил на нее такой уничтожающий взгляд, что Мэриан невольно содрогнулась от страха. — Совсем недавно мне также стало известно, что она каким-то образом связана с моим дядей, сэром Питни Тарле. — Его пронзительный взгляд вернулся к собравшимся, сразу же почувствовавшим себя неуютно. — Вам всем также очень хорошо известно, чего добивался мой дядя, как он отобрал мои земли, когда я находился в изгнании. Но, возможно, вы не знаете, что с тех пор, как я вернулся, он посылал своих людей сжечь мои поля и даже убить меня.
