«Почему ты так решил?» — нахмурился он.
Я объяснил: «Вы такие же фанатики, как мусульмане и христиане. У вас есть своя троица: Маркс, Энгельс и Ленин. У вас есть своя Мекка: Москва. У вас есть своя Кааба: Кремль. У вас есть своя священная книга: "Капитал". И хотя этой книге уже сто лет, вы не готовы изменить в ней ни одного слова. Вся экономика переменилась радикальным образом в течение этого века. "Капитал" сильно отстал от времени».
Он был готов драться со мной. «Дракой делу не помочь, — заметил я. — Даже убив меня, ты все равно не докажешь свою правоту. Твой поступок лишь докажет, что я оказался прав, и ты не смог стерпеть это. Лучше приведи доказательства».
У коммунизма нет ни одного весомого аргумента.
«Ваша философия основана на идее о том, что все люди равны, — сказал я. — Это неверно психологически. Ученые говорят, что каждый человек уникален. Разве могут быть равными уникальные личности?»
Но коммунизм фанатичен. Этот человек перестал разговаривать со мной, он больше не посылал мне письма. Я постоянно ездил в его город. Раньше он приходил встречать меня, но теперь решил больше не приходить.
Когда он не ответил на множество моих писем, я написал письмо его жене. Она была очень милой женщиной. Она написала мне ответное письмо такого содержания: «Вы сами понимаете, что мой муж фанатик, об этом не стоит и упоминать. Вы попали в его самое слабое место. Даже я все время начеку, только бы не сказать что-нибудь против коммунизма. Я могу делать что угодно, могу предъявить претензии ему самому, но я ничего не могу сказать против коммунизма, потому что он взбесится».
Однажды он заявил мне: «Мы завоюем весь мир».
«Твои запросы очень скромные, — заметил я. — Земной шарик так мал. Почему ты тебе ни присоединиться к моему проекту?»
«А в чем заключается твой проект?» — полюбопытствовал он.
«Он очень простой, — ответил я. — Мои запросы удовлетворить просто. Я собираюсь завоевать всю вселенную. К чему думать о крошечной планете, если тебе будет принадлежать вся вселенная? Не нужно о ней беспокоиться».
Но коммунисты верят, что они завоюют всю землю, ведь они уже отхватили себе почти половину земли.
Их фанатический подход приведет к тому, что американцы станут фанатичными христианами. Американцы считают христианство единственной альтернативой коммунизму, но они не знают один момент. Вы можете пережить коммунизм, но только не фанатичное христианство.
Пытаясь спастись от одной опасности, вы подвергаете себя другой опасности.
Я могу показать вам способ, как пережить коммунизм. Причем не только для этого, но и для того, чтобы помочь всему миру избавиться от коммунизма. Все очень просто: сделайте людей более богатыми. Вместе с бедностью исчезнет и коммунизм.
Лекции
Мистики часто ломают голову над таким вопросом: «Кому я смогу рассказать о своем опыте? Кто поймет меня?»
Я путешествовал по Индии пятнадцать лет, изо дня в день, из года в год, и разговаривал с тысячами людей. Постепенно я понял, что разговариваю со стенами. Они не понимали меня. Люди слушали меня, но не слышали. Слова проникали в них, но только не смысл. Я старался изо всех сил, но у меня ничего не получалось. Затем мне пришлось принять решение осесть в одном месте и разговаривать лишь с теми, кто хотел понять меня; причем не только понять, но и преобразиться.
Однажды на одной встрече я говорил о Кришне. А люди повернулись ко мне спиной и болтали. Я видел лишь их спины! Это стало последней каплей. Я прервал свою лекцию посредине ушел. Председатель конференции удивился: «Куда вы уходите?»
«Я ухожу навсегда! — воскликнул я. — Я больше не хочу иметь дело с тупицами. Я рассказываю им о Кришне, потому что они сами пригласили меня, но никто не слушает меня».
Если люди сидят тихо, если они бдительно внимают каждому моему слову, сосредоточенно и созерцательно, тогда я могу говорить о более возвышенных вещах. Так я смогу объяснить им более сложные вещи.
Но если передо мной сидят новички, тогда мне приходится начинать с азов. Тогда самолет не может взлететь, он вынужден выполнять роль автобуса. Вы можете ездить в самолете как в автобусе. Он оторвется от земли, только если наберет высокую скорость, а для этого необходимы определенные условия.
Я разговаривал с миллионами индийцев, а потом мне пришлось перестать читать лекции. Я разговаривал с многотысячными толпами на каждой конференции. Там было по пятьдесят тысяч человек. Я ездил по Индии пятнадцать лет, исколесил всю ее вдоль и поперек. Мне надоело это, потому что каждый раз мне приходилось начинать с азов. Передо мной все время сидели новички. И я понял, что не смогу дать людям более высокие знания. Мне пришлось прекратить путешествия.
Я много лет выступал перед массами народа. И я не сразу принял решение отказаться от лекций для толп. Я понял, что это абсурдно. Вы можете вечно говорить с людьми, которые не готовы слушать вас. Вы можете вечно разговаривать с теми, кто еще не стал искателем, кто пришел просто так. С какой стати я должен тратить на них свое время и силы? Я пытался стать доступным более многочисленным толпам, но потом понял, что это бесполезно. Они приходили для удовольствия. Мои слова в одно ухо влетали, а в другое вылетали.
Я всматривался в тысячи людей и понял, что лишь немногие примут семя в сердце, станут для него почвой, поглотят его. А другие просто любопытствуют, развлекаются. Может быть, развлечение и бывает религиозным, но оно бесполезно.
Народные массы мне больше не интересны, потому что если вы выступаете перед толпой, то вынуждены потакать ее интересам. А я не человек толпы, у меня есть своя индивидуальность. У меня есть свой способ выражения, своя жизнь, свой стиль, и я не желаю, чтобы кто-то вмешивался в мои дела. Если вы хотите стать предводителем толпы, тогда вам нужно потрафлять ей. Толпа учит вас правильно сидеть, стоять, говорить, есть, ложиться спать. Толпа учит вас всему. По иронии судьбы люди, которые считают себя народными вождями, наставниками толп, сами становятся рабами толпы. Толпа навязывает им образ жизни. У таких людей нет свободы. А толпа смотрит на них извне: «Ты исполняешь пожелания толпы? Ты соответствуешь воззрениями толпы о том, как должен выглядеть святой?» Если же вы не подчиняетесь толпе, то становитесь падшим святым. В таком случае вы превращаетесь в грешника.
А я никому не позволяю указывать мне, как жить. Я никому не разрешаю навязывать мне некий образ жизни. Поэтому я не даю дисциплину своим людям. Я предоставляю им свободу и ответственность быть свободным. Никогда не лезьте в чужую жизнь и никому не позволяйте вмешиваться в ваши дела. Будьте индивидуалистом. Я не социалист, не коммунист. Я верю в индивидуальность. Я абсолютно убежденный индивидуалист.
Я ездил по всей Индии, много лет встречался с массами народа, но я с удивлением понимал, что массы пытаются руководить мной. Вместо того чтобы учиться у меня, перенимать у меня знания, люди пытались управлять мной.
Сотни людей даже из лучших побуждений указывали мне, что я должен говорить, а о чем должен умалчивать. Их невежество достигло такой глубины, что они не понимают, что им не следует слушать меня, если они считают себя более мудрыми. Они мои последователи, но при этом дают мне советы: что говорить, а о чем помалкивать, что делать, а что обходить стороной. Люди приходят ко мне для того, чтобы преобразиться, но пытаются всеми способами преобразить меня!
Когда вы приходите к мастеру, вам нужно принять четкое решение, потому что это не обычное дело. Это великий риск, вся ваша жизнь в опасности. Итак, если вы поездите по Индии, то будете находить либо моих друзей, либо моих врагов. Вы будете видеть либо без ума влюбленных в меня, либо неистово ненавидящих меня. Иначе и быть не может. И причина проста: люди, которые сильно любят или ненавидят меня, были вынуждены принять решение.
Всю жизнь я наблюдал за тем, как люди приходили ко мне, а потом убегали. Если они видели, что их суеверия поддерживаются моими утверждениями, тогда они оставались, но как только я, по их мнению, произносил неправильные вещи (а я не поддерживаю ничьи суеверия, напротив — я развеиваю их), тогда они сразу же становились моими врагами. Когда я поддерживал их смерть, они были со мной, почитали меня, поклонялись мне. А когда я в самом деле становился их другом, здоровьем, целостностью, они становились моими врагами.
В Индии один человек написал поносящую меня книгу и послал мне сигнальный экземпляр. Я просмотрел книгу и понял, что держу в руках ерунду, вранье, ничем не аргументированные побасенки. И все же я послал ему свои благословения и попросил его напечатать мое послание на первой странице книги. Он глазам своим не поверил и долго думал, с кем связался.
Этот человек жил в Бароде, в тысяче миль от меня, но он приехал ко мне. Прежде мы никогда не видели друг друга. Он просто собирал статьи из желтой прессы, разные слухи и домысли... Из всего этого он собрал целую книгу. «Вы заглянули в мою книгу или сразу отправили мне благословения?» — спросил он.
