— Нет, детка, на охоту тебе нельзя, — ответила богиня.
— Почему? — привычно начала требовать объяснения очередной вселенской несправедливости Бэль.
— Это занятие для взрослых, на охоте убивают зверей, будет много крови, боль. Ты этого не любишь.
— Не люблю, — вынужденно согласилась девочка с тяжким вздохом. Она как-то не подумала, что кроме увлекательной езды на лошадках по лесу и желанного общества родичей, охота имеет и другие, отрицательные, стороны. — А на праздник Лозы мне можно? Там никого убивать не будут! Лейм рассказывал.
— К сожалению, детка, на праздник Лозы герцог Лиенский не прислал для тебя приглашения, а без его разрешения ты не можешь прийти.
— А я приду и попрошу его пригласить меня, — находчиво предложила Бэль.
Элия звонко рассмеялась и, покачав головой, сочувственно сказала:
— Так не получится, малышка. Даже взрослые из нашей семьи пойдут не все, только те, кого пригласит заранее сам Элегор. Это закон этикета. А вот на вечерний фейерверк в Садах тебе можно будет посмотреть. Я попрошу Нрэна, чтобы няня уложила тебя спать попозже.
— Ой, здорово! — обрадовалась девочка, ерзая по ковру и теребя терпеливо сносящего все ласки Диада. — Я увижу фейерверк Рика!
— Да, моя радость, — улыбнулась богиня, переходя в будуар, чтобы дополнить вечернее платье драгоценным убором из сапфиров и сиренитов.
Малышке выдали одну из шкатулок с побрякушками, и каждая из принцесс занялась своим важным делом. Элия украшала себя, Бэль цепляла ожерелья на пантеру. Араниец безропотно терпел все издевательства, лишь изредка бросая на хозяйку полный укора взгляд: 'За что?'
— Все, детка, мне пора, — объявила Элия, как только паж доложил о приходе Злата.
— Уже? — огорчилась девочка и повернулась, чтобы посмотреть на очередного друга сестры.
Его могущественная сила и вихрь эмоций были столь колючи, что Бэль, как могла, поспешно отгородилась от них, занявшись безопасным изучением внешности. Красивый мужчина с хищным лицом в прекрасном черном камзоле, отделанном золотой нитью, не произвел на малышку никакого впечатления, а вот шляпа в руках незнакомца! Великолепная черная шляпа с громадными зелеными перьями и крупной изумрудной брошью просто заворожила принцессу. Полуоткрыв от восхищения рот, Бэль невольно потянула руку к этому чуду.
— Похоже, Мирабэль влюбилась в твой головной убор, дорогой, — насмешливо отметила принцесса, приближаясь к гостю.
— О, женщины, так вот что привлекает их во мне, — опечалился Повелитель Межуровнья. — Покров романтики пал, и горькая истина явилась моим очам.
— Да, таковы мы, — серьезно подтвердила богиня. — Не можем равнодушно пройти мимо блестящего или пушистого.
— Тогда у меня еще есть шанс, — улыбнулся мужчина, коснувшись рукой своей густой темной шевелюры. Надо только избавиться от конкурента. Юная леди, это сокровище ваше!
Ухмыляясь, Злат нахлобучил шляпу на головку маленькой принцессы.
— Правда, мне? — обрадовалась Бэль нежданному подарку и поспешила серьезно уточнить: — Насовсем или поиграть?
— Насовсем, — клятвенно пообещал незнакомец.
— Ой, здорово, спасибо! — просияла девочка и кинулась к зеркалу, посмотреть, как сидит обновка. — Эли, я пойду, покажу Лейму и Рику, и Джею, и Кэлберту, и, и…
— Всем покажешь, Бэль, кому захочешь, — сдерживая смех, богиня смотрела, как сестренка приплясывает перед трельяжем. Ребенок в огромной широкополой шляпе, яркие перья которой почти мели пол. Сногсшибательный головной убор то и дело съезжал девочке на глаза, и она подтягивала шляпу кверху.
— Спасибо, дядя. Эли, пока, — распрощалась со всеми маленькая принцесса и выбежала за дверь, спеша продемонстрировать сокровище родственникам.
— Чудный ребенок, в небольших порциях, разумеется, — задумчиво заметил Злат. — И какой изумительный божественный потенциал: восприятие эмоций, исцеление, милосердие, бунт, любопытство. Никогда раньше не встречал столь странных сочетаний талантов, исключая тебя, милая. Интересно, что станет истинной сутью девочки?
— Время покажет, — пожала плечами богиня и предложила: — Пойдем, представление скоро начнется.
Злат подал своей даме руку, и они перенеслись в театр. Элия выбрала местом телепортации ложу. Тратить время на путешествие по бесконечным мраморным лестницам фойе сквозь строй любопытных глаз, изучающих принцессу и ее очередного спутника, не хотелось. Пусть зеваки-приезжие любуются цветными стеклами входа, барельефами снаружи, инкрустацией из серебра, слоновой кости и витаря внутри, сама принцесса видела это уже достаточное число раз.
Главная королевская ложа, из которой открывался превосходный вид на сцену, поражала своими размерами. Ведь в ней должны были поместиться все многочисленные члены правящей фамилии, пожелай они разом явиться на представление. Правда, чтобы не мозолить друг другу глаза, родичи давно поделили ложу на небольшие сектора, разделенные убирающимися при желании перегородками. В каждом таком отделении было несколько мест для самого владельца и его гостей.
Опустившись в кресло рядом с принцессой, Злат положил руку на перила и, слегка нагнувшись, кинул взгляд вниз. Публика уже заполнила зал почти до отказа и все продолжала прибывать, гости в ложах тоже понемногу занимали места. Вокруг стоял характерный шум, вбирающий в себя шорох женских платьев, звяканье оружия, голоса, смех, доносящуюся из фойе музыку.
— Сегодня аншлаг? Премьера? — поинтересовался Повелитель Межуровнья у принцессы, взрая на эту муравьиную суету.
— Да. Нет, — последовательно ответила принцесса на оба вопроса и пояснила: — В Театре Всех Миров редко можно найти пустое место. Лучшие актеры, режиссеры, пьесы. Он пользуется заслуженной славой во Вселенных, и гости из многих миров пребывают в Лоуленд специально, чтобы посетить хоть один спектакль. Так что сегодня народу не больше и не меньше, чем обычно, — поведала принцесса, обмахиваясь веером, и невзначай полюбопытствовала:
— А у вас там есть что-нибудь похожее на театр?
— Нет, — чуть криво усмехнулся Злат. — В вашем понимании нет. Это развлечение доступно только в мирах. Есть публичные одиночные поединки, групповые бои, нечто, напоминающее, — Повелитель Межуровнья попробовал подобрать слово, — танец теней.
Уходя от дальнейших расспросов, приближающихся к запретным темам, Злат поинтересовался, указывая на завесу полувидимости, благодаря которой все, находящиеся в ложе, могли свободно разглядывать зал, сцену, но сами казались снаружи неясными, размытыми фигурами:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
