- Ничего страшного. Бывает, - постаралась невозмутимо ответить она, уже жалея, что не захватила куртку.
- Я завтра тоже к десяти приеду, можно? – уточнила Лиза, почему-то, внимательно наблюдая за ней.
Таня даже удивилась, чем вызвала такой пристальный интерес. Ясно, Виталя, небось, уже костерит ее в уме. Но Лиза почему?
- Да, конечно, - она кивнула. Глубоко вздохнула, подозревая, что все рвано не сможет с мужем поговорить. Виталя не подавал ни одного намека, что стоит раскрывать степень их близости при Елизавете. – До свидания, - все-таки развернулась она, подняв руку, прощаясь.
Но остановилась, едва ли сделав шаг:
- Курить – вредно. Тем более, когда заставляешь дышать дымом окружающих, - не повернувшись к Виталию, заметила она, будто бы ни к кому не обращаясь.
Но, елки-палки! Ей самой курить хотелось, когда он курил! И как тут бросить? Знает же, что она пытается!
- Угу. Учту, Таня, - Казак, напротив, вдруг поднял голову и прямо-таки сверлил ее взглядом. И продолжал курить даже как-то весело.
Татьяна опять вздрогнула. С погодой она серьезно прогадала. Уже замерзла. И взгляд любимого добавлял холодок опасения за свою целостность. В общем, решила, что лучше скрыться, от греха подальше.
Пошла к клинике, уже не оборачиваясь на шум двигателя и движение машины. Но и в холл не зашла. Раздразнил ее таки Казак! Курить захотелось невыносимо. Возможно еще и от общей подвешенности и сложности этих нескольких дней. Вот Таня и завернула за угол, где у них было место для курения. Достала пачку сигарет из кармана халата. Мимоходом подумала, что надо бы перестать их за собой таскать в халате, если собирается завязать с этой дурацкой привычкой. И попыталась прикурить.
То ли холодный ветер был виноват, то ли все та же ее «растяпность» в этом вопросе. Но, как и обычно, эта дурацкая зажигалка не включалась у нее с первого раза. Таня раздосадовано встряхнула рукой с зажигалкой.
- И какого хр**а ты куришь? Завязала же?
Перед ее носом появилась зажигалка с уже горящим огоньком. Виталий подошел тихо, а вот смотрел все так же сердито, да и просто, «излучал» недовольство ее поведением. Не курением, это Таня знала точно.
Наклонилась, прикурив. Затянулась, пытаясь подобрать разумные слова для ответа. А потом выдохнула дым и честно призналась:
- Соскучилась по тебе дико, Виталь. До рева. А тут еще ты со своим куревом и запахом… Почему не приехал вечером? - даже с какой-то претензией, но и так нуждаясь.
Задыхаясь дымом и холодным воздухом. И совершенно не скрывая этого.
Чем, похоже, полностью сбила мужа с толку - своим тоном и словами. Виталя, так и не спрятав зажигалку, замер, несколько секунд просто пожирая ее глазами. И так улыбнулся - открыто, даже немного растерянно и недоверчиво. И вдруг, сгреб ее в охапку, приподняв над землей.
- Свет мой ясный! А я как соскучился! Твою ж налево!
Закружил ее.
- Виталь!
Таня засмеялась от неожиданности, попыталась отвести руку с сигаретой, отодвинуть, чтобы его не зацепить. А Казака это не волновало вообще. Он обхватил ее за затылок, надавил, и впился в губы, целуя с такой привычной и такой необходимой ей жадностью, властностью.
- Не мог приехать, - едва-едва отстранившись, просипел он. - Дела были. И наше решал. Все, Танюша, сегодня ты домой едешь. И больше я тебя, фиг, отпущу! Ни на шаг не отойдешь! - снова впился в ее рот.
Прижал к стене клиники. И Таня даже сразу поняла, что, целуя ее, он стягивает с себя куртку, пока не закутал в теплую ткань, пахнущую теми самыми сигаретами и самим Виталей, его парфюмом. При этом так жарко продолжал целовать, что она уже и забыло про то, как недавно мерзла. И сигарета давно упала, потерявшись под их ногами. А он все целовал и целовал… Но тут Таня вспомнила, где они стоят.
- Виталь! - с трудом сумев отклониться, потому что муж не желал позволять ей двигаться, захрипела Таня. - Тут же окна ординаторской! И операционная рядом…
- По хр**у, Танюша! Мне все равно, пусть пялятся! Раз в клинику мне хода нет, то я под клиникой буду с женой целоваться! - хохотнул он в ответ.
- Так, ты же сам говорил, что узнают, что выследить могут… - попыталась напомнить Таня, между жаркими и жадными, короткими поцелуями.
Казак ругнулся от того, что она крутилась.
- Тут, все равно, все меня с тобой видели. Сам засветился так, что куда больше, - с явным недовольством собой, проворчал он.
Но все-таки оторвался. А обнимать не перестал.
- Ты, какого черта, раздетая выперлась на холод, Таня? - все-таки начал ругать.
А она уже понадеялась, что эту тему опустят.
- Боялась, что вы уедете, что не успею. И с тобой так хотелось поговорить. - Она уткнулась носом ему в шею. Такая кожа горячая. Такой родной и необходимый ей. - Правда, не знала, можно ли при Елизавете? - вопросительно глянула на него из своего убежища.
- При Лизе - пока не надо, Тань. Даже когда переедешь. С Батей я все решил. Объяснил, - Казак скривился. - Не то, чтобы Димка со мной согласен, у него на этот счет свое мнение, но понял, кажется. Только, Танюш, я ему до конца помогу эту кашу разгрести, иначе - не могу. - Глянул на нее и вопросительно, и твердо разом.
Таня просто кивнула, не спрашивая о деталях. Сейчас уже по-другому решила подходить к этому моменту. Иначе не выйдет ничего хорошего снова. Как бы там ни было, а выводы она делать умела. Даже, если больно от этого, и против чего-то в себе. Ради любви к нему, готова на такие жертвы. Теперь уже готова.
- А вот Лизе пока в это вникать не надо, хорошо? Она вечно среди журналюг крутится, работа такая. Там я тебя, вообще, светить не хочу. Чем меньше людей знать будет, что, да как - тем мне легче тебя защитить.
- Хорошо.
Спорить не хотелось. Накрыло какой-то волной покоя и облегчения, что это - решили. И что снова вместе будут. Пусть и понимала: не все просто. И времена обоим предстоят нелегкие.
В этот день Виталий перехватил ее на половине дороги к дому, ожидая их с водителем на одной из улиц. И следующим утром сам решил до клиники отвезти. А уехать не успел. Пересекся с Лизой, которая чуть раньше приехала свою подопечную проведать. Умудрился сделать вид, что так и было задумано, главное. И, с невозмутимым видом, ничего не объясняя, заявил, что вновь их сопровождает, на всякий случай. А Тане было забавно смотреть, как он невозмутимо использовал этот предлог, чтобы по клинике пройтись с полным правом.
ГЛАВА 29
Теперь Таня вела себя иначе. Не было неосведомленности их первой попытки жить вместе; отсутствовало и отреченное нежелание узнавать истинные мотивы друг друга - второго раза. Они оба понимали, на что пошел другой ради общего взгляда на свою реальность. Оба ценили эти уступки.
- Ключи от квартиры сдай, Танечка - потребовал Виталий, едва она переступила ворота дома в первый вечер. - Больше я тебя туда, хр** отпущу, - протянул руку и глянул с повелением.
Она не спорила. Даже улыбнулась такому категоричному требованию. Молча вытянула ключи из сумки и отдала ему.
- Я ее продать хочу, Виталь, - поделилась с ним тем, о чем уже несколько дней думала. - Чтобы закрыть прошлое окончательно. И мое, и наши все недопонимания. Только, если можно было бы это как-то тихо сделать, чтоб родные пока не узнали, - она устала после дежурства, погрузила пальцы в волосы и помассировала кожу головы. - Они мне ее подарили, конечно, но начнут волноваться. Я же до сих пор отчима за нос вожу, - она виновато глянула на мужа. - Не хочу, чтобы они нервничали.
Казак только хмыкнул, притянул ее ближе к себе и поцеловал, затянул в дом.
- Думаешь, твой отчим не знает, что у тебя и как, если про нас с Димой в курсе? - поинтересовался он.
Озвучив затаенные опасения Тани, между прочим. Потому как Миша хоть и не поднимал больше эту тему в разговорах с ней никогда, но порою такие намеки многозначительные делал, так делами интересовался, что Таня терялась. И не могла ответ придумать. А вот мать точно не знала. Наверное, Миша решил ее не втягивать в это, не волновать жену лишний раз. Да и Таня не торопилась маму в сокровенное посвящать.
- Думаешь, знает? - обеспокоено глянула на мужа.
Виталий не думал. Он точно знал, что отчим Тани в курсе их отношений. Этот Михаил связался с ним еще весной, когда Таня в больницу попала. И прямо пригрозил оторвать ему яйца, достав если не через законные методы, то по их же, Виталиным каналам. Много тех, кто за долгие годы Михаилу должен или благодарен и по ту сторону закона, что он и использует, если Казак его дочку обижать будет.
Виталя в ответ не воздержался от высказываний о том, что Таня и сама с ним такое сделать может. Просто потому, что всего Виталю, все его нутро в своих руках держит, х*р с ними, с яйцами теми. Не велика потеря. Он тогда за ее жизнь боялся, и все эти угрозы по боку. Так и сказал Михаилу. Поговорили, короче. Нормальный мужик, по ходу. Жаль, что по ту сторону закона. Из него четкий бы «их» человек вышел. В «шестерках» не сидел бы точно.
