Лютер читал это письмо, как и множество других писем, которыми Гуттен буквально засыпал всех, кто держал в своих руках судьбы Германии. И очень хорошо понимал, что ему не только нечего бояться поездки в Вормс, но, напротив, следует многого опасаться, если он туда не поедет. Отказаться от этого предложения значило бы упустить из рук редчайший шанс провозгласить свою веру перед лицом немецких князей и немецкого народа. Он разом утратил бы всех своих друзей и нанес бы жестокое разочарование дворянству, которое сделало на него ставку, притом разочарование такого рода, что оно отнюдь не ограничилось бы сферой чувств. Томас Мюнцер, числивший себя сторонником Лютера до тех пор, пока не стал его противником, впоследствии напишет ему: «Если в Вормсе ты смог противостоять рейхстагу, благодари за это немецкое дворянство... Оно ведь так надеялось, что благодаря твоим проповедям получит богатые дары в виде монастырей и прочего церковного добра! Если бы в тот момент тебе вздумалось дать слабину и дрогнуть, они просто перерезали бы тебе глотку».
Лютер дожидался вызова на рейхстаг, нервно прислушиваясь к каждой свежей новости, и усиленно работал. Папа уже вынес ему свой приговор, а его непосредственный начальник освободил его от всех раннее данных обетов, поэтому к службе он больше не ходил и никаких монастырских обязанностей не исполнял, хотя с рясой не расстался. Войну приходилось вести на всех фронтах. Самолично уподобившись епископу, он опубликовал «Поучение к исповедующимся», в котором призывал обращать поменьше внимания на исповедника: если тот отказывает кающемуся в отпущении грехов, ничего страшного в этом нет. Главное — в душе почувствовать себя прощенным самим Господом, ибо Слово Божье стоит всех таинств, без которых вообще можно обойтись.
Он публиковал памфлет за памфлетом, нападая на своих главных противников, но особенно на Эмзера, который также не оставался в долгу. Лютер понимал, что за их яростным спором следит вся Германия. При поддержке Георга Саксонского Эмзер выпустил ответ на «Обращение к немецко-му дворянству», выдержанный в католическом духе. Этой работой оппонента Лютер воспользовался как предлогом для дальнейшего развития собственной концепции Церкви, намеченной в «Христианской свободе»: видимая Церковь не является истинной Церковью, папа есть антихрист, подменивший авторитет Писания своим авторитетом, веру делами, благодать суеверием, а чтение Слова Божия литургическим обрядом; истинная же Церковь есть Церковь святых, и она не нуждается ни в папе, ни в центральном руководстве, ни в органах власти; духовное звание носит всеобщий характер, а потому священники не нужны; христианином является каждый, кто принял крещение, следовательно, монашеские обеты не имеют смысла; одно из величайших преступлений папы состоит в изобретении целибата — за одно лишь это его следует назвать Сыном Погибели.
Лютер быстро оценил достоинства такого жанра, как сатира. «Научные» пасквили, которые он продолжал сочинять, оставались недоступны простому народу, и тогда, подогревая массовое недовольство Римом, он задумал дешевое «народное» издание, которое мог купить себе каждый. Для большей наглядности текст предполагалось снабдить гравюрами. В марте 1521 года в сотрудничестве с Лукасом Крана-хом он издал «Сборник чтений о страстях Христовых и антихристовых» — книжку с 26 парными иллюстрациями, в которой каждой из картинок, представлявших ту или иную сцену из жизни Христа, соответствовала картинка из жизни папы. Христос отказывается от всех земных царств — папа громко заявляет на них свои требования; Христа венчают терновым венцом — папу венчают тиарой; Христос омывает ноги апостолам — папа подставляет свои ноги для лобзаний. В конце альбома Христос возносится к Небесам, а папа проваливается в преисподнюю. Само собой разумеется, даже внешне папу и все его окружение художник изобразил в самом отталкивающем виде.
Лютер также продолжал трудиться над теоретическими сочинениями, которые писал на основе своих проповедей: толковал Книгу Бытия, Евангелие от Иоанна, Величание. Немало времени отнимала и работа над «Комментарием к Псалтири». Возможно, под влиянием текстов, над которыми он подолгу размышлял, ему порой случалось испытать нечто вроде сожаления по поводу собственной резкости и грубости. Так, отвечая хранителю францисканского монастыря, упрекавшему его в употреблении недопустимых выражений, он смиренно писал: «Вы совершенно правы, я и сам чувствую это, но ничего не могу с собой поделать. Не знаю, что на меня находит, ведь я уверен, что никому не желаю зла. Противники нападают на меня с такой яростью, что и я не в силах остеречься сатаны. Помолитесь за меня Господу, чтобы я не произносил и не писал ничего богопротивного...»
Массу времени отнимала у него переписка. Приближалось время решительной схватки, и он готовился к ней, рассылая во все концы бесчисленные письма, в которых убеждал будущих сторонников, защищался от нападок врагов, разрабатывал тактические приемы грядущей борьбы... Подчас приходилось и ругаться. Так, он отправил полное упреков письмо своему бывшему наставнику Штаупицу, который покинул Виттенберг и наблюдал за своим учеником издали. Под влиянием Матеуса Ланга, архиепископа Зальцбургского, Штаупиц выступил в печати со своим «символом веры», в котором полностью признавал авторитет папы и Церкви. «Как можно, — возмущался Лютер, — не оскорбляя Бога, призывать в судьи худшего врага Христа и его благодати! Вот что вам следовало ответить этому нечестивцу. Вы призываете меня к смирению, я же хочу призвать вас к гордости». Бурные события, в результате которых духовные чада Штаупица утратили верность Церкви, надломили его. Вскоре он покинул орден, который когда-то надеялся обновить, и закончил свои дни аббатом бенедиктинского монастыря св. Петра в Зальцбурге.
26 марта 1521 года, в среду Святой Недели, в Виттенберг прибыл посланец императора Гаспар Штурм. Он привез Мартину Лютеру вызов на заседание рейхстага. Времени оставалось в обрез. Уладив самые срочные дела, в среду 2 апреля Лютер двинулся в путь. Согласно уставу, каждый странствующий монах обязан был путешествовать не один, а в сопровождении еще одного монаха, которого называли «socius». На сей раз вместе с Лютером в дорогу отправились Иоганн Пеценштейнер, Амсдорф и молодой померанский дворянин Петер Шванен. Процессию возглавлял императорский вестник со своим слугой. В каждом городе, где им приходилось останавливаться, друзья Лютера устраивали ему восторженный прием. В Наумбурге, епископ которого предал сожжению сочинения Лютера, его принимал в своем доме сам бургомистр. Проезжая через Веймар, Лютер узнал, что по городу расклеены афиши с императорским указом о сожжении его писаний. Он испугался и едва не повернул обратно. Друзьям пришлось долго уговаривать его, и в конце концов он согласился ехать дальше. В Эрфурте его встречал Крот Рубиан, ставший к этому времени ректором университета, в окружении почти всех своих профессоров. Приезд Лютера отметили шумным празднеством, на котором отлученный от Церкви монах прочитал проповедь о спасении души. Сразу после его отъезда студенты устроили погром в домах, где жили кафедральные каноники. Во Франкфурте Лютер играл на лютне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
