Противоречивые данные продолжали поступать и по линии политической разведки.
«Сообщение Политической разведки
Шанхай 22 декабря 1941 г.
По данным, полученным от надежного источника, в Токио отмечается усиленная деятельность немцев, стремящихся вовлечь Японию в войну с СССР. Немцы указывают, что Сталин до сих пор ничего не сказал о нейтралитете и что американские и английские представители в Москве всеми мерами склоняют Москву на свою сторону, так как без СССР Англия и Америка могут быть разбиты Японией. Если же к демократиям присоединится Советский Союз, то победа будет на их стороне.
В Токио существует другая точка зрения: если СССР останется нейтральным, то державы «оси», покончив с Америкой и Англией, объединенными усилиями должны будут покончить с СССР. Япония вынуждена будет вступить в войну с СССР, но она будет вестись на очень небольшой территории, предположительно Владивосток — Камчатка. Японцы рассматривают Владивосток, как Гибралтар на Востоке, и опасаются, что он будет занят американцами. Японцы считают, что Камчатка, как и Дальневосточный край, должна быть нейтрализована, что обезопасит Японию от удара в спину.
В Японии очень много думали, с кем покончить вначале: с Америкой — Англией или СССР. После тщательного изучения пришли к выводу, что пока пакт Молотова — Мацуока соблюдается обеими сторонами и нет причин, чтобы одна из сторон нарушила этот пакт, было решено начать войну на Тихом океане, одновременно усилив Квантунскую армию до такого состава, чтобы она в любой момент могла захватить Дальний Восток и обезвредить тыл Японии.
Однако это не исключает возможности нападения на СССР в случае проявления симпатий к Англии, а также тайной помощи со стороны СССР. Японцы утверждают, что у них имеются сведения, что Москва ведет двойную политику.
По мнению, господствующему в Квантунской армии, СССР лишь выжидает время. Если ему удастся разгромить немцев, то он станет на сторону демократий и в критический момент ударит по Японии. В Квантунском военном округе полагают, что война Японии с СССР неминуема и что японская армия со стороны Кореи и Маньчжурии должна быть всегда готова. В квантунском штабе считают, что Владивосток и Дальний Восток СССР не нужны и что эти территории должны в конце концов отойти к Японии.
Японцы говорят, что путь России — на юг, в Персию и Индию, и если СССР направит туда свои силы, то это будет только приветствоваться Японией и «осью». Морские японские круги в Шанхае считают, что Камчатка сейчас становится важнейшим объектом наблюдения японцев, так как предполагается, что американцы с согласия Москвы подготовили там свои базы. Может наступить момент, когда японцы будут вынуждены предупредить намерения американцев воспользоваться Камчаткой и сами оккупируют побережье. Однако японцы считают, что подводный и воздушный флоты СССР на Дальнем Востоке очень сильны и что воевать Японии на два фронта будет очень трудно, тем более что немцы терпят поражение и будут окончательно разбиты.
По нашему мнению, японцы не отказались от мысли воевать с нами, хотя их и берет страх при мысли об этом. Имеющуюся информацию, что Япония может выступить против СССР весной 1942 года, надо рассматривать критически, так как не исключена возможность, что Япония сможет повторить второй Порт-Артур, начав военные действия против нас в январе или феврале. Также сомнительно, чтобы японцы начали действовать против нас на узком фронте».[10]
Так поверило ли руководство разведки информации Зорге о том, что после 15 сентября Дальний Восток может быть свободен от нападения Японии? Если посмотреть выводы ноябрьских и декабрьских спецсообщений Разведупра, которые рассылались членам ГКО, то там одно и то же: угроза войны с Японией реальна, Япония готовится к войне с Советским Союзом. Однако это не значит, что руководство разведки не поверило Зорге и продолжало убеждать высшее руководство страны в возможности нападения Японии и захвата Приморья с Владивостоком. Как пишет П.А. Судоплатов: «Исключать полностью возможность удара нам в спину со стороны японцев на Дальнем Востоке мы не могли, хотя было очевидным, что японская армия не проводила в октябре — ноябре мероприятий по созданию ударных группировок для наступательных операций против советских войск в Приморье. Показательным в этом плане было то, что в укрепрайонах в непосредственной близости от советских границ не были развернуты главные силы японских сухопутных войск и авиации. Однако обстановка на границе в целом оставалась напряженной. Провокационные разведывательные поиски японских войск на всей нашей границе с Маньчжурией сильно нервировали как командование советских войск на Дальнем Востоке, так и Ставку».[11]
Поэтому, в общем-то, вполне объяснимо, что даже после начала тихоокеанской войны, когда ПОЗИЦИЯ империи стала ясной, в спецсообщениях были те же утверждения — вот захватит Япония Сингапур и Филиппины, остановится на юге и начнет военные действия против СССР. Тем не менее советское руководство продолжало перебрасывать из Приморья и Забайкалья наиболее боеспособные соединения и обученный личный состав на Запад, несмотря на осторожные прогнозы разведки и категорические протесты командующего войсками Дальневосточного фронта. Это объясняется тем, что, как отмечает П.А. Судоплатов, наиболее серьезная информация поступила по дипломатическим каналам трижды — 22, 28 ноября и 1 декабря посол Сметании встречался с министром иностранных дел Японии Того и подтверждал по его требованию заверения советского правительства от 13 августа о том, что оно, соблюдая пакт о нейтралитете, не войдет с третьей стороной в соглашение, направленное против Японии. Молотов немедленно доложил Сталину, что «с японцами по дипломатическим каналам удалось договориться о сохранении нейтралитета».[12]
«Сообщение политической разведки
Харбин 24 декабря 1941 г.
В авторитетных японских кругах говорят, что вопрос войны с Японией полностью зависит от позиции СССР. Если СССР предоставит базы Америке и примет даже пассивное участие на англо-американской стороне, японцы начнут войну с СССР немедленно. Навряд ли это произойдет раньше весны, так как практически авиабазы на Камчатке зимой не могут быть использованы. Вместе с этим японцы с большой нервозностью следят за действиями СССР, особенно в связи с приездом в Москву Идена, который якобы намерен втянуть СССР в войну с Японией. Все характеризуют положение как исключительно деликатное, но ясно одно, что Япония не хочет начинать войну зимой».[13]
«Нападение Японии на СССР возможно весной 1942 года…»
В начале 1942 года обстановка на Дальнем Востоке продолжала оставаться напряженной. Военная разведка в своих спецсообщениях утверждала, что Япония готовится к войне с Советским Союзом и внезапное нападение может произойти в ближайшее время. После наступления сроков нападения, предсказанных в очередном спецсообщении, военная разведка называла новые сроки возможного нападения. Повторялись события 1941 года, когда сообщались все новые и новые сроки нападения Германии на Советский Союз. Такая информация требовала поддержания дальневосточной группировки войск в состоянии повышенной боевой готовности.
Фашистская Германия, заинтересованная в выступлении Японии против СССР, делала все возможное, чтобы побудить ее открыть новый фронт на севере. В спецсообщении от 31 января 1942 года сообщалось, что, по агентурным данным, 10 декабря 1941 года Риббентроп обратился к японскому правительству с меморандумом, в котором немцы требовали ускорения выступления Японии против СССР. Министр иностранных дел Того дал следующий ответ на этот меморандум: «Японское правительство находит, что координация совместных действий против Советского Союза возможна только после успешного завершения операций в районах южных морей. Последовательное проведение Японией своей твердой линии соответствует требованиям момента, а удары, наносимые японской армией и флотом на юге, имеют прямое отношение к Советскому Союзу. Японское правительство еще раз заверяет в том, что Япония выполнит все свои обязательства перед державами оси». Ответ японского дипломата был предельно ясен — закончим победоносную войну на юге и только тогда откроем новый фронт на севере. Но поскольку окончание войны с США и Англией не просматривалось даже в перспективе, то немецкому союзнику предстояло вести смертельную схватку с Советским Союзом один на один. В этом же документе говорилось, что, по агентурным данным, исходящим из японских источников, на специальном заседании японского кабинета 30 декабря обсуждался доклад начальника генштаба, в котором был изложен разработанный им очередной план войны против СССР.
