— Засунул бы в застенки, наверное. Скорее всего, в столице. Как сделал это с илом Гормом, — тихо ответила я.
— Именно. А дальше вступил бы в игру тот, кому выгодно, чтобы тебе вынесли приговор. За нанесение тяжких повреждений такому количеству людей это был бы штраф в несколько десятков миллионов.
— Но у меня нет таких денег, — подхватила я, — а Исида не смогла бы помочь!
— Именно, — кивнул Рантарен. — И тогда штраф заменили бы долговым рабством. Право иметь таких рабов в Равии имеют немногие. Только сильнейшие из Верховных.
— Найдем связь между одним из них и илом Гормом — найдем того, кто за всем стоит, — заключила я.
— И, Ада… — уже тише сказал Тар, когда Иса, извинившись, вышла из кухни, чтобы отдать распоряжение следить за Маошем. — Думаю, этот Верховный имеет непосредственное отношение к тому, чьи планы ты сорвала в Пансионе. Иначе откуда такое желание тебя заполучить? И зачем столько сложностей, чтобы сделать это относительно официально?
— Думаешь, кто-то из них там был?
— Возможно, не сам. Может, его сын. Или брат. Да мало ли? В любом случае, теперь это всего лишь вопрос времени, выяснить всё. И поверь, никто с этим не справится лучше твоих мужей, ведь вместе с тобой они могут потерять гораздо больше, чем призрачное могущество, как в случае с Верховным.
И, сказав это, он стремительно вышел из комнаты, оставив после себя какую-то недосказанность и лёгкий шлейф горечи.
После его ухода, мы с Исидой просидели недолго. Ещё раз всё обсудив и выдвинув сотню предположений, наметили план и разошлись по делам. Она — беседовать с Мастерами и выяснять, кто поддался уговорам или шантажу Маоша. Я — успокаивать мужей и рассказывать им о наших выводах.
Рантарен вернул меня прямо в комнату, из которой забрал. Благодарно ему кивнув, на миг встретилась с ним взглядом, не зная, что сказать. Я догадывалась, что нравлюсь ему. Он и сам привлекал меня своей стойкостью и странной, потусторонней красотой, своей готовностью следовать цели и верностью дружбе и данному слову. Я искренне восхищалась этим мужчиной, который, пережив так много, умирая столько раз, не потерял себя. Даже язвительность и холодность Мага Смерти, под которой пылал настоящий вулкан эмоций, мне нравились, но…
Всегда существует какое-то “но”.
Возможно, если бы мы встретились при других обстоятельствах, всё сложилось бы по-другому. Возможно, я даже могла бы стать его женой. Вот только Тар — он заслуживал большего. Взаимной симпатии не всегда достаточно, чтобы стать крепкой семьёй. Мои чувства к нему отличались от тех, что я испытывала к своим Три-Кей, и не было во мне уверенности в том, что я смогу сделать его счастливым. А быть на вторых ролях — совсем не для него.
Кайл, Крис и Коул и до меня были почти одним целым, я лишь объединила их ещё больше, раскрыв потенциал. Сейчас они понимали друг друга с полувзгляда, а часто — вообще, без слов. И, возможно, будь Катар человеком, они приняли бы его, но Рантарена… Да и магия, что связала нас с братьями Роуч. Позволила бы ОНА ему стать частью нашего круга? Он ведь другой. Чужой. Для мира живых, да и для мира мёртвых. Для всех — чужой.
Наверное, эти мысли нашли отражение в моих глазах, а может, Тар почувствовал что-то через свой кулон, потому что, горько усмехнувшись, обнял ладонями моё лицо и прошептал практически в губы:
— Ничего не бойся, принцесса, всё будет хорошо.
А затем поцеловал — напористо, жарко, немного грубо, но, в то же время, безумно бережно. И этот поцелуй не был похож ни на один другой в моей жизни. Он горчил, оставляя привкус разбитых надежд. Терпкой сладостью оседал на языке, отдаваясь в душе пронзительной нежностью. Кружил голову, пьянил, обещая, что всё действительно будет хорошо.
— Мне пора, — хрипло сказал Тар, оторвавшись от моих губ. — Твоим мужьям я уже сообщил о выводах, к которым мы пришли. Они над этим работают.
И, ласково коснувшись моей щеки и губ пальцами, ушёл, не прощаясь. Оставляя меня наедине с грустными мыслями, потерянную и оглушённую.
Тихо скрипнула дверь у меня за спиной, и на талию легли горячие руки Коула, обнявшего меня со спины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Грустишь? — тихо прошептал он.
— Грущу, — также шёпотом ответила я.
— Не стоит, — выдохнул он и щекотно подул мне в ухо, заставляя улыбнуться. — Идём, Кайл и Крис ждут в соседней комнате. До рассвета ещё осталась пара часов, нужно поспать.
И, подхватив меня на руки, несмотря на вялое сопротивление, понёс в их с братьями логово.
Глава 40
Первым, что бросилось в глаза, едва дверь соседних покоев захлопнулась у нас за спиной — огромная кровать, занимающая почти половину комнаты. С одной стороны, закинув руки за голову, лежал Крис, о чём-то размышляя. Кайл с кипой документов устроился на другой.
При нашем появлении мужья тут же сосредоточили всё внимание на мне, и я вдруг испытала острое чувство неловкости, осознав, что всего лишь пару минут назад меня целовал посторонний мужчина.
— Судя по тому, как пылают твои щёки, ты думаешь о чём-то крайне неприличном, — протянул Крис. — О чём?
Я вспыхнула ещё сильнее, спрятав лицо на груди у Коула, и пропустила момент, когда рядом оказался Крис, ловко отбирая меня у брата.
— Всё в порядке? — заглянул он в мои глаза, и я неловко кивнула, отведя взгляд:
— В полном.
— Хватит издеваться, — вмешался Кайл, убирая с кровати бумаги и ладонью указывая на место рядом с собой. — Малышка просто смущается из-за того, что совсем недавно её целовал кое-кто другой.
— Откуда вы?.. — возмутилась я и тут же охнула, осознав, что связь больше ничем не блокируется, и мои Три-Кей прекрасно ощущают весь спектр моих эмоций.
— Как думаете, нужно ей напомнить, что для этого у неё есть целых три мужа, голодных до её ласк? — с показной задумчивостью протянул Кайл и с каким-то предвкушением добавил: — Очень голодных.
— Эй, вообще-то я здесь! — вяло возмутилась я. — Может хватит обсуждать меня в моём же присутствии?
— А мне всё нравится, — неожиданно сказал Коул, снова приближаясь к нам с Крисом с другой стороны.
Его пальцы скользнули в мои волосы, распуская и без того растрепавшуюся косу, а затем, чуть потянув за пряди, он заставил меня посмотреть в его глаза и хрипло продолжил:
— Твоё чувство вины и острого сожаления позволяют считать, что тебе всё же достаточно нас троих. И, знаешь, ещё никогда я не был так рад тому, что мою женщину посмел поцеловать посторонний мужчина. Будь это кто-то другой, я бы оторвал ему голову. Но Тару я даже благодарен за то, что он позволил тебе окончательно осознать — ты только наша, и в нашей семье не будет другого.
А затем медленно, но неотвратимо, завладел моими губами, заставляя в очередной раз потерять голову, стирая с них поцелуи другого мужчины. И, боги, как же он был прав в этот момент. Во всём. Телом, душой, всей своей сутью — я действительно принадлежала только им. Моим братьям Роуч. И пожалуй, была совсем не против их желания мне об этом напомнить.
От ласк Коула и тут же присоединившегося к нему Криса кружилась голова. Их жадные, нетерпеливые руки скользили по моему телу, как по волшебству избавляя от одежды. Одни горячие губы сменялись другими, жесткие пальцы не оставляли без внимания ни один миллиметр моей кожи. И я таяла, купаясь в ярких эмоциях своих мужчин. Тонула, захлёбываясь собственными чувствами и тем жаром, что сжигал нас всех, воспламеняя кровь.
Аккуратно перехватив прямо в воздухе, Крис на миг прижал меня ещё крепче, а затем позволил моему телу мягко соскользнуть вниз. И от соприкосновения обнажённой груди с его пылающей кожей я не смогла сдержать тихий стон.
Скользнула пальцами по его плечам, восхищаясь едва заметной дрожью тугих, как канаты, мышц. Царапнула ноготками соски и дразняще провела языком под ключицей, наслаждаясь чуть терпким, солоноватым вкусом его гладкой кожи.
Обнажённую спину обдало жарким дыханием, и я теснее прижалась к Крису животом, откинув голову назад, на плечо Коула. Руки старшего мужа почти до боли сжали мои бедра, а потом ласково огладили нежную кожу, остужая потоком прохладного воздуха. Его достоинство в полной боевой готовности дразняще скользнуло вдоль моих ягодиц, и я тихо зашипела от нетерпения, немного дёрнувшись.
