глядя на пляшущее в камине пламя. — Но как все это связано с Константином?
— Когда я попросил описать мне костюм, в котором Платон пугал приемного отца, то выяснилось, что рога у той морды были бычьи и спутать их с оленьими почти невозможно. Выглядело так, что кто-то, зная о запугивании Ставских, попытался навести нас на ложный след. Но изобразил дьявола на стене таким, каким он его себе представлял, в данном случае — в виде кельтского рогатого бога. Этот человек явно разбирался в искусстве. Когда мы пришли в дом Константина, помнишь, ты поразился флорентийской мозаике?
— Помню, — кивнул Ватсон. — Я еще тогда удивился, как он моментально забыл о своем трауре, увидев мою заинтересованность.
— Ты оценил мозаику, а я — ирландское фарфоровое плетение на сервизе, что стоял на столе. Затем знаменитые пейзажи Ирландии на стенах. Но этого, конечно, было мало. Поэтому я воспользовался случаем подать Ставскому выпавший носовой платок, склонившись к его телу как можно ближе. Как ты уже знаешь, запах у буфо очень специфический и, помимо этого, очень долго выветривается. Как я и ожидал, я уловил этот едва различимый аромат от волос Константина. Мне повезло, свою шевелюру он моет явно не каждый день, и именно на это я и рассчитывал. Но финальным и главным подтверждением моей догадки стала картина в его кабинете. Чем же этот простой эскиз карандашом заслужил позолоченную раму? Помимо этого, картина занимает главное место в доме — прямо напротив стола, за которым он работает, чтобы видеть ее каждый раз, поднимая глаза. Фраза Константина, что рисунок полностью повторяет оригинал, могла быть основана только на том, что он видел этот оригинал и хорошо его знает. Так вот, я обнаружил, что оригиналом служит выгравированное животное на крышке кувшина из кельтского захоронения и эта крышка была продана некоему частному лицу на аукционе три года назад за астрономическую сумму. Я уверен, что сам Константин Ставский и купил ее через подставное лицо. Судя по тому, как детально изображен рогатый бог на стене в отеле, Ставский неплохо рисовал, и, скорее всего, картина в кабинете — тоже дело его рук. На покупку предметов искусства ему постоянно нужны были деньги, которые он получал от членов возглавляемой им секты. Борис с Валерией, очевидно, больше не хотели платить и, более того, собирались предать огласке разоблачительную информацию об этом сообществе, а в таком случае Константин потерял бы уже всех платежеспособных клиентов, а равно и свою репутацию в профессиональных кругах. Иными словами, все, что у него было. Чтобы подтвердить свои догадки, мне нужно было вывести финансиста на чистую воду, подвести его к признанию. Во время нашего разговора я понял, что он не только не знает, кто запугивает его брата, но что и сам он, несмотря на свой цинизм и расчетливость, верит в сверхъестественное. На этом я и решил сыграть.
Когда я понял, что запугивал чету Ставских не кто иной как Платон, я попросил его об услуге — нужно было напугать Константина. Я, конечно, рассказал парню, кто такой на самом деле его приемный дядя. Я предполагал, что, подвергнув Константина сильному стрессу, мы сумеем заглушить у него рациональное мышление. Из разговора с ним было понятно, что больше всего его впечатлил звук развевающейся на ветру материи, и я попросил Платона воспроизвести все, о чем Борис мог рассказывать своему брату. Юноша все устроил идеальным образом: пригласив дядю переночевать у него дома, он поселил его в комнате с потайной дверью. Окно было заблокировано замком, с тех пор как сам Платон был еще ребенком, дверь он подпер стулом снаружи, электричество отключил. Затем нагнал на несчастного гостя страху с помощью знакомых ему по описанию звуков, а потом уж в дело вступил я.
— Ты?! — Ватсон поперхнулся виски и закашлялся.
Холмс, любуясь произведенным эффектом, дождался, пока Ватсон нальет себе воды из графина и прочистит горло.
— Да, в том самом костюме дьявола, в котором Платон бродил по болоту, я забрался в комнату, разрезав ножом карту, закрывающую потайную дверь, и дал Константину потрогать свои рога. Пришлось также немного придушить его, и это единственное, что я не смог доверить нашему талантливому молодому человеку, — Холмс улыбнулся. — Затем мне снова подыграл Платон, пригрозив от имени рогатого бога страшной смертью замогильным голосом, искаженным специальной маской, если Ставский не сознается в содеянном. Платон еще не закончил вещать, как Константин начал истошно орать, и на его зов явился Волков, с которым я поступил немного нечестно. Исключительно затем, чтобы все выглядело для Константина как можно более натурально. Ну а дальше ты и сам все видел, когда не выдержал и прибежал наверх, хотя я просил тебя ждать у дверей. — Шерлок, прищурившись, посмотрел на друга.
— А если бы Ставский не дал признательных показаний? — спросил Ватсон, игнорируя упрек.
— Константин до сих пор не подозревает, кто прячется под шкурой рогатого бога. А Платон умеет имитировать голос погибшего Бориса. В любом случае мой план сработал, — Холмс допил свой виски и поднялся с кресла.
— А почему собака погибших скулила и пряталась в будке? — не унимался Джон.
— Ультразвуковой свисток и дрессировка. То, что сторожевой пес не лаял, как раз и объяснялось тем, что никого постороннего в доме не было. — Холмс зевнул. — Пожалуй, мы честно заслужили отдых, — сказал он и направился к двери.
Однако у порога он остановился:
— Кстати, Джон, что ты решил насчет возобновления своей медицинской практики?
Ватсон тоже встал с кресла и повернулся к Шерлоку.
— Решил отложить это дело в долгий ящик.
— В долгий ящик, — задумчиво сказал Холмс. — Опять русские фразеологизмы… Думаю, это следует понимать в том смысле, что ты по-прежнему мой помощник. Отличное завершение дня. Спокойной ночи, Джон. — Он открыл дверь и вышел.
— Спокойной ночи, Шерлок, — тихо сказал Ватсон, усаживаясь обратно в кресло.
Везучая. Светлана Пригорницкая
В ресторанном комплексе на берегу финского залива зажглась иллюминация. Музыка из распахнутых окон грохотала басами. Бал-маскарад был в полном разгаре. Над головами танцующих летали яркие шарики, тонкие спирали серпантина и белые ленты бинтов. Девушки в костюмах медсестер, норовили обмотать ими парня в костюме совы. Пьяно размахивая «крыльями», тот полез на стол. Звон бьющихся фужеров смешался с чавканьем раздавленных фруктов. Поскользнувшись на банане, юноша шлепнулся со стола, подскочил и с криком «No pasaran» бросился наутек от преследовательниц. Дина Мелехова, дочь главы холдинга «Ярославна», отмечала восемнадцатилетие.
Девушка в костюме Шахерезады неторопливо прошла на веранду. Струящийся шелк шаровар
