Чейн помог Дайльюлло подняться. Парагаранцы окружили их, осоловело выпучив глаза.
— Ладно. Хватит,— сказал Дайльюлло.
В этот момент подбежали фаллорианцы и начали грубо расталкивать парагаранцев, чтобы схватить Чейна с Дайльюлло.
И допустили ошибку. Пьяные парагаранцы были готовы драться с любым, кто их толкает. С лающими криками они набросились на желтокожих стражей.
Они были почти такого же роста, что и фаллорианцы, и славились свирепостью в схватках. Они пустили в ход зубы, стараясь укусить противника, и руки, размахивая ими словно мохнатыми палицами. Чейн в один прыжок присоединился к ним, используя против фаллорианцев всю силу Звездного Волка и уже не обращая внимания на то, кто его увидит.
Разгорелась настоящая уличная схватка. Дайльюлло стоял в стороне, держа наизготовку станнер. Но применить оружие было невозможно: обе стороны тесно перемешались. Чейн, по-видимому, нашел истинное наслаждение, ввязавшись в драку. Он использовал кулаки, локти, ноги, коленки, удары головой в живот противника — и все с одинаковой ловкостью. Дайльюлло показалось, что драка закончилась неожиданно быстро: фаллорианцы или лежали без сознания или корчились от боли и стонали.
Парагаранцы с развязной общительностью хлопали одобрительно Чейна по спине. Затем один из них, выглядевший мудрым, как сова, сказал что-то остальным хриплым, лающим голосом. И все, покачиваясь, начали уходить с места побоища, направившись через кольцо толпы, которая немедленно расступилась.
Чейн вытер пот со лба и ухмыльнулся:
— Они считают, что всем им лучше возвратиться на Парагару. Я немного знаю их язык.
— Думаю, что они правы,— мрачно заметил Дайльюлло.— Наверное, нам стоит последовать их примеру и отправиться на корабль. Мне чертовски хочется побыстрее убраться отсюда, если это еще возможно. Твой друг Клоя-Клой, надо полагать, уже уведомил офицеров безопасности космопорта.
— В том-то и прелесть таких миров, как Мруун. Здесь нет офицеров безопасности. Нет никаких законов. Если у вас имеются ценности вы нанимаете охранников, и они стерегут их. Все решаете вы сами, от начала и до конца.
— Чудесный мир,— ухмыльнулся Дайльюлло.— Для Звездного Волка, разумеется. Подожди-ка...
Он заметил, что на улице поблизости от желтых охранников лежал без сознания один из мохнатых парагаранцев. Дайльюлло громко крикнул вслед парагаранцам, фигуры которых исчезали в темноте.
— Вернитесь,— кричал он на галакто.— Вы оставили тут своего.
— Они не слышат тебя,— сказал Чейн.— Слишком пьяны.
— Что с ним будет? — спросил Дайльюлло и, нахмурившись, посмотрел вниз на то, что удивительно походило на гигантского игрушечного медвежонка, случайно оброненного пробегавшим ребенком, только ребенок в этом случае должен был бы быть трехметрового роста.
— Думаю, что если фаллорианцы его схватят, перережут ему горло,— совершенно равнодушно ответил Чейн.
Дайльюлло разразился бранью, к которой редко прибегал.
— Этого нельзя позволить. Возьмем его с собой. Поднимай.
Чейн выпучил глаза:
— Ты в своем уме? С какой стати должны мы с ним возиться?
В голосе Дайльюлло зазвучал металл:
— Время от времени мне следует себе напоминать, что ты совершенно лишен гуманности. А я нет. И никогда не оставляю на погибель того, кто сражался на моей стороне. Даже проклятого Звездного Волка.
Чейн неожиданно расхохотался:
— Тут ты, Джон, неотразим. Я помню, как на Аркуу, когда чертов фанатик Хелмер прижал нас на горном склоне, ты возвратился проверить, жив я или мертв.
Он поднял и водрузил на свои плечи парагаранца, находившегося без сознания, и сразу же сморщился.
— Он крупный и тяжелый,— сказал Дайльюлло.— Давай помогу.
— Дело не в его тяжести, а в запахе. От этого чудовища разит, словно из целой таверны,— ответил Чейн.
Он двинулся с ношей на плечах по улице, но поскольку на Мрууне не принято совать нас в чужие дела, никто не обратил внимания на это. Они выбрались на дорогу, ведущую к космопорту, и сопровождаемые светом звезд Отрога, зашагали по ней.
Дайльюлло непрестанно оглядывался назад, но погони больше не было. Он начал думать, что им действительно везет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чейн, тяжело шагавший со своей мохнатой ношей в этой душной темноте, негромко рассмеялся.
— Развлечения и потехи,— сказал он.— Ведь это куда лучше, чем протирать штаны в Бриндизи. Правда?
Дайльюлло презрительно присвистнул в знак несогласия. А Чейн продолжал:
— Ты знаешь, Джон, я часто вспоминаю Аркуу... и ту девушку, Врею. Мне хотелось бы там снова побывать когда-нибудь и встретиться с ней.
— Оставь ее в покое,— сказал Дайльюлло.— Она слишком хороша для таких типов, как ты.
Засверкали огни космопорта. Дайльюлло положил руку на эфес станнера, но никакой угрозы не оказалось. Они вошли в корабль, где их приветствовал Боллард ехидной улыбкой на своей лунообразной жирной роже.
— Поразвлеклись? — спросил он.— А мы тут все с носом остались.
— Да, здорово поразвлеклись,— ответил Дайльюлло.— И таких развлечений будет еще больше и хватит на всех, если мы не уберемся с Мрууна как можно быстрее.
Боллард громко отдал приказ, и наемники бросились к своим рабочим местам. Затем вслед за Дайльюлло появился Чейн и сбросил на палубу свою бесчувственную ношу. Боллард выпучил глаза.
— Это еще что такое, черт побери?
— Это? Это парагаранец,— ответил Чейн.— Мы некоторым образом впутались с ним в одно дело, и Джон полагает, что его нельзя оставлять.
С шумом начали запираться двери, и взревела сирена. Все заняли кресла, и маленький корабль быстро вознесся в небо. Когда ускорение уменьшилось, и наемники вылезли из противооткатных кресел, оказалось, что парагаранец пришел в себя, по-видимому от шока, полученного при взлете. Поднявшись на ноги, он удивленно озирался вокруг и мягко покачивался от неустойчивости, которая не имела ничего общего со взлетом корабля. Он увидел Чейна, и его волосатое лицо расплылось в довольной улыбке.
— Чертовски хорошая была драка,— прогремел он на галакто своим хриплым голосом.— А ты сильный боец. Это ты меня вытащил оттуда?
Чейн отрицательно покачал головой:
— Нет. Лично я оставил бы тебя там лежать.— И, показав на Дайльюлло добавил,— вот мой друг Джон — верный товарищ. Он вызволил тебя оттуда, чтобы спасти твою шею.
Здоровенный парагаранец повернулся, уставился воспаленными, подернутыми пеленой глазищами на Дайльюлло, потом нетвердой походкой направился к нему.
— Меня звать Гваатх,— проревелон.— И я вот что скажу: каждый, кто сделал добро Гваатху, будет иметь его своим другом на всю жизнь.
Мохнатая рука обвилась железным обручем вокруг шеи Дайльюлло. Парагаранец посмотрел в лицо Дайльюлло с пьяной собачьей привязанностью и громко рыгнул.
Дайльюлло отшатнулся.
VI
Перейдя на сверхскоростной режим, корабль все дальше и дальше углублялся в необъятные пространства Отрога Арго. Он пересек огромные потоки покрытых пеплом солнц, от которых исходили странные и магические огни, простиравшиеся на многие парсеки. Корабль миновал темные мели, где очень давно произошло столкновение потухших звезд, и все было заполнено кружившимися обломками. Он обошел стороной похожий на смерч колоссальный вихрь из мертвых и живых звезд, который раскручивается все сильнее и сильнее в безумном водовороте, центром которого стали нейтронные звезды.
"Старая дорога Звездных Волков”,— вспоминал Чейн, знавший здесь каждую звезду, каждый рой камней и всю эту темную туманность. А далеко впереди, как показывал экран на капитанском мостике, маячило варнавское солнце, темножелтый глаз которого следил за Чейном. Он смотрел на солнце и мечтал.
Вскоре за спиной Чейна сквозь скрипучую монотонность несовершенного сверхскоростного режима раздался голос Дайльюлло.
— Я не прочь бы бросить всю эту затею и возвратиться на Землю.
— Нервы стали пошаливать? — спросил Чейн.
