Агата осторожным кивком подтвердила. Келдыш блеснул недобрым взглядом, и голова у нее втянулась в плечи: мало ей не покажется. Потом. Сейчас он наводил разборки с вампиром.
– Мортимер не будет с тобой гулять по крышам, – сообщил Келдыш мягко. – Не будет. Прими это как данность.
Агата моргнула – и за эту секунду они успели сменить положение. Теперь они стояли к ней боком. Келдыш улыбался. Дегтяр тоже. Агата очень испугалась. Рядом с этим огромным, сильным и опасным че… существом Ловец выглядел изящным и хрупким – точно танцор против чемпиона в тяжелом весе.
Вампир мягко вскинул руки – блеснули очень белые пальцы, серебристые когти, – Агата протестующе пискнула и полезла с подоконника на крышу. Мужчины одновременно оглянулись.
– Ну… не надо… – сказала Агата, нервно дергая рукава свитера и осторожно нащупывая босыми ногами неровности крыши. – Вы что?
Вампир опустил руки и посмотрел на Келдыша. Тот спросил с невыносимым высокомерием:
– Мортимер! Вы что, решили, мы будем драться? Из-за ВАС?!
Вообще-то именно это она и решила. Но знакомые интонации в голосе Келдыша быстро привели ее в чувство.
– Ха-ха! – поддержал его Дегтяр. – Ладно, Игорян, совещание на крыше закончено. Я забегу к тебе денька через два?
– Только через дверь.
– Х-ха! – Борис отступил, заскользил по склону крыши, Агата охнула. Вампир сказал с улыбкой, глядя на напряженные ноги Келдыша. – А высоты ты все-таки боишься!
– Лети… пусто костный!
Темная кисея крыльев на мгновение притушила сияние луны – и Дегтяр исчез, точно растворился в ночи, оставив после себя:
– Все лучше, чем быть пустоголовым!
– Это он про вас, Мортимер, – сообщил Келдыш, неторопливо поворачиваясь.
– А вы и вправду боитесь высоты?
Соврет? Келдыш пожал плечами и сказал просто:
– Сейчас меньше, чем когда Борис отучал меня от этой фобии… На третьем курсе мы гуляли с ним каждое полнолуние.
Он бесшумно двинулся к ней по крыше.
– А вы тогда уже знали, что он вампир?
– Всегда, – мягко сказал Келдыш. – Мортимер, не пытайтесь перевести разговор.
Агата чуть было опять не «акнула», но притворяться у нее всегда плохо получалось. Между тем на подоконник вылез осмелевший Кыш и вопросительно мякнул.
– Да-да, – кивнул ему Келдыш. Протянул руку над ее плечом и взял котенка. – Знаю, ты тоже предупреждал. Вопрос только в том, почему она нас обоих не послушала? А, Мортимер? – Он посмотрел на нее исподлобья.
Почему? Агата молчала, честно пытаясь сформулировать.
– Вы не были зачарованы, – продолжал Келдыш. – Не производите и впечатления идиотки… Окончательной. И не настолько храбры или авантюристичны. Да и я предупреждал вас…
– Именно поэтому! – вырвалось у Агаты. Рука, поглаживающая котенка, на секунду замерла. Келдыш поднял брови.
– Вот как? Я действую на вас как катализатор? Интересная реакция. Другими словами, если бы я настоятельно посоветовал вам прогуляться с вампиром при свете полной луны, вы бы…
– Еще подумала.
– Великоле-епно! – пропел Келдыш. – Вы так относитесь ко всем добрым советам, или только я удостоен такого безоговорочного доверия?
– А вы не замечали, что все ваши «добрые советы» кончаются… – Агата подумала, – …странно?
– Ну, я бы не сказал, что все. – Келдыш склонил голову набок, присматриваясь к ней с интересом. – Хотите сказать, я вами манипулирую?
– А разве нет?
Келдыш помолчал, слегка улыбаясь.
– Вы открываете мне глаза, Мортимер. Но, думаю, для психологического штурма крыша – не самое лучшее место. Да и время.
Он посадил котенка на подоконник.
– Вот вам еще один добрый совет, хотя вы его, разумеется, опять проигнорируете, – идите-ка вы спать.
И пошел от нее, осторожно ставя ноги по наклону черепицы.
– А как же романтичная прогулка при свете полной луны? – вырвалось у Агаты.
Келдыш остановился, задумчиво глядя вниз.
– Вы все-таки хотите прогуляться по крышам? Со мной?
Агата пожала плечами.
– Раз уж вы прогнали другого желающего…
– Тогда наденьте кроссовки, – просто сказал Келдыш.
– А?
Келдыш показал пальцем:
– Обуйтесь. Вы же не собираетесь гулять босиком?
* * *
Они стояли на краю крыши. Агате никогда не казалось, что второй этаж – это очень высоко.
До этого момента.
– Но вы-то, надеюсь, высоты не боитесь, Мортимер?
Агата вновь поглядела вниз. Потом вверх – на Келдыша. Из-за его плеча ее рассматривала луна.
– Н-не очень…
– Вы еще летаете во сне?
– Иногда.
– Так вот, это – сон. Нам всего-навсего нужно шагнуть во-он до той крыши. Это близко.
Близко?! Узкая улочка превратилась в черное бездонное ущелье. Она просто засосет их, как гигантский пылесос… Келдыш не дал ей времени запаниковать окончательно.
– На первый раз обнимите меня.
– А?
– За талию, вот так. Держитесь за ремень. Согните колени. На счет «три» отталкивайтесь и прыгайте.
– Куда? – Коленки ее дрожали. О-очень дрожали.
– Вверх, к луне! Ну, раз, два… три!
– О-ой!..
Она прыгнула. Или он ее сдернул с крыши – таким стальным казалось его устремленное вверх тело. Они бесконечно летели вверх-вверх – к луне, – а потом начали падать. Не падать – медленно опускаться. Это было как… в Котле. Только верх и низ здесь все-таки существовали – на них наплывала крыша. Агата согнула ноги, готовясь к приземлению (прикрышлению?). Казалось, пятки ударились, пружиня, о спортивный мат, а не о твердую черепицу, – даже звука практически не было слышно.
– Ох!
Келдыш был доволен.
– Хорошо. Мы попали, куда хотели. Во-он ваш дом. У меня только два замечания. Вы можете мне помочь. Попробуйте представить себя легкой. В первый раз я перестраховался и прыгнул слишком высоко. Можно просто двигаться вперед длинными прыжками… примерно как на уроке физкультуры. И, Мортимер… не надо так за меня цепляться. Дышать трудно.
– Ой, извините! – Агата разжала пальцы и даже отодвинулась.
– Ну, не так далеко! – Келдыш взял ее за руку. Агата поспешно проверила – правой, без кольца. – Я не дам вам упасть. А теперь представьте себя легкой. Как перышко. Вы просто скользите по лунному свету. Парите. Готова?
– Н-нет…
– Готова!
Он шагнул с крыши, увлекая за собой Агату.
* * *
Они стояли на крыше театра, разглядывая расстилавшийся перед ними город. Агата и не подозревала, что россыпь огней, реклам-витрин, разноцветных окон и фар ехавших машин может быть такой красивой. Она похлопала по каменной бабке нависающего над ними театрального коня. Посмотрела на ладонь и вытерла ее о джинсы.
– Фу, коняга, и какой же ты грязный!
– Городской смог и голуби, – объяснил Келдыш.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
