– Городской смог и голуби, – объяснил Келдыш.
Он уселся на парапете, свесив ноги на улицу – для боящегося высоты как-то очень смело.
– Я, оказывается, соскучился по этому, – сказал Келдыш, кивнув на переливающуюся панораму. – И по полетам тоже. Черт, как давно…
Агата подошла, осторожно села бочком. Осторожно поглядела вниз. Внизу ехали машины и шли редкие прохожие.
– А много сейчас… ну, гуляют по крышам?
– Не очень. Вампиры, студенты Академии, – он как-то так это произнес, что стало ясно – имеется в виду Академия магии, а не чего-то другого, – влюбленные кошки… и мы с вами, Мортимер! Тут свои тусовки, правда, не знаю, где они теперь находятся. Раньше мы всегда собирались на крыше концертного зала. Там все дрожало от музыки и магии.
– А почему вы перестали гулять по ночам?
– Как-то не до того: то выспаться хочется, то еще что-то… – Келдыш подумал и добавил: – Да постарел, наверное, просто – вот и вся причина! Так что гуляйте, пока молоды!
Агата засмеялась.
– А когда мы пойдем в следующий раз?
– Вы назначаете мне свидание на крыше, Мортимер?
Ой, это что, ТАК прозвучало?
Келдыш, заломив бровь, снизу смотрел в ее освещенное разноцветными огнями лицо.
– Но я же не могу… одна? Или могу?
– Не можете, – быстро сказал он. – В следующее полнолуние.
– Так до-олго?
– Хорошенького помаленьку. И, – он посмотрел на луну, – нам пора закругляться. Давайте-давайте, не делайте кислое лицо. Мы довольно далеко забрались. Как предпочитаете возвращаться домой? На такси или по крышам?
– Конечно, по крышам!
Келдыш вздохнул.
– Так я почему-то и думал…
Они как будто превратились в великанов: раз шаг – на одной крыше, шаг второй – на другой… Сначала Агата послушно представляла себя перышком, а потом перестала – забыла. Она просто шла и шла вперед по лунному свету. Невесомость, прохлада, обвевающая лицо; крепкая, надежная, теплая рука…
– И – оп-ля! – сказал Келдыш. В этот раз он не удержался на ногах и упал на колени. Сел и объявил: – Станция конечная!
Едва Келдыш выпустил ее руку, как к Агате вернулся ее собственный вес – и, кажется, даже в тройном размере. Ноги у нее подломились, и она тоже рухнула на крышу – наверное, со страшным грохотом. Келдыш зашипел на нее; вытянул шею, заглядывая за угол, – не загорится ли окно старшей Мортимер.
Обошлось.
– Перегуляли! – констатировал Келдыш с неудовольствием. – Завтра вам нелегко придется – будут болеть все мышцы. И у меня тоже. Стар я уже, стар… Не вставайте, ползите так.
Агата послушно направилась к своему окну на четвереньках.
– А вы?
– И я… поползу. Давайте закрывайте окно.
– До свидания. И спасибо.
– Вот уж не за что! «Крышемания» – это такая з-зараза! И я ведь еще туда же…
Агата проследила, как, не переставая ворчать, он сползает по скату крыши, повисает на пальцах – и мягко спрыгивает на асфальт. Закрыла окно.
– Мя-ях! – сонно поприветствовал ее Кыш.
* * *
– Бабушка, а сколько длится полнолуние?
– Астрономическое? По-моему, несколько десятков минут… – рассеянно сказала бабушка. – Что, луна спать мешает? Говорила же, давай повесим на окно шторы!
– Да не…
Агата облизнула ложку и задумчиво уставилась в окно. Вчерашнее путешествие казалось сном – удивительным, волшебным сном… Хотя теперь куда ни кинься – везде наткнешься на волшебство. Как это раньше она его так успешно не замечала?
– А правда, что студенты Академии гуляют в полнолуние по крышам?
Бабушка вдела иголку в нитку и покосилась на внучку зорким глазом.
– Ну, гуляют… Мало ли кто где гуляет. Надеюсь, ни в какую светлую голову в интернате не пришло попробовать это сделать? Рановато еще.
Агата задумалась. А ведь правда, никто ей о таком не рассказывал. Пока. Бабушка сочла ее молчание угрожающим, потому что поспешила добавить:
– Я не к тому, что это как-то неприлично или вы еще не доросли, – боже упаси! Просто, пока у вас нет соответствующих навыков, такие прогулки крайне травмоопасны…
Агата перебила:
– А с вампирами ты когда-нибудь встречалась?
Бабушка не удивилась.
– Конечно. Среди них тоже есть сильные маги, некоторые поступают учиться в Академию. В основном на вечернее отделение, как ты сама понимаешь.
– И как ты к ним относишься?
Лидия Мортимер помолчала. Сказала взвешенно:
– Надеюсь, ты не сочтешь меня шовинисткой. Но я бы не хотела, чтобы у моей внучки появились подобные приятели. Я ничего не имею против них, просто мне не нравятся некоторые их привычки…
Агата не удержалась от смеха:
– Например, привычка пить человеческую кровь?
– Вот именно. Хотя я всегда утверждала и буду утверждать, что согласна сотрудничать хоть с зомби – если только они готовы пойти на такое сотрудничество. А к чему ты это все спрашиваешь?
– Да так. Просто чем больше я здесь живу, тем больше у меня вопросов появляется.
– Охо-хо! – вздохнула бабушка. – А чем длиннее жизнь вообще, тем больше вопросов будет возникать. И на многие так и не найдется ответа…
* * *
В четверг отменили две последние пары – заболел Александр. Стефи тут же решила, что они идут в кино. Естественным образом получилось, что в кино пошли не они одни, а целая куча народу. Компания, набившаяся в кабинет директора, почтительно, если не сказать – подхалимски, молчала. Божевич тоже молча, даже не поднимая глаз, подписывал пропуска. Один отложил.
– Анна-Мария сегодня никуда не идет.
Рослая темноволосая девушка подперла бока руками. Спросила воинственно:
– А что я такого сделала?
– У тебя нестабильное состояние. Сходишь в кино в выходной.
– У меня? – Она громко расхохоталась. – У меня – НЕСТАБИЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ?
Где-то загромыхало. Агата заметила, что кое-кто пригнулся, опасливо поглядывая на потолок. Божевич раздраженно взмахнул рукой – точно поймал в воздухе крупную муху. Громыхание смолкло.
– Анна-Мария, уйди от греха подальше!
Та возмущенно фыркнула и понеслась к двери. Димитров отскочил в сторону. Наверно, Антон наложил на дверь заклинание «нехлопанья» – иначе бы та давно не выдержала таких энергичных ударов…
Директор положил перед собой следующую «вольную». Помедлив, покосился. На Агату. Та затаила дыхание – что, и у нее какое-то не такое состояние? Или ей вообще запрещено покидать территорию интерната? Антон поводил над листом своей лицензионной ручкой, но все же подписал.
– А что с этой Анной-Марией? – спросила Агата, когда они дружной гурьбой вывалились из кабинета. Стефи, как всегда, была в курсе событий:
– Разругалась со своим парнем, вот теперь рвет и мечет. Пошли, нам еще на досмотр.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
