Он медленно поворачивается и смотрит на меня. Он сцепился взглядом с моим, и я никогда не видела больше эмоций, промелькнувших в его глазах, чем в этот момент.
- Нет, - твердо произносит он.
Он начинает идти ко мне, а я пятюсь от него. Он умоляюще качает головой. Протягивает ко мне руки, когда мои ноги упираются в кровать, сжимает мое лицо в своих ладонях и прижимается своими губами к моим.
Трясу головой и толкаю его в грудь. Он делать шаг назад и вздрагивает, выглядя более расстроенным своей неспособностью общаться со мной. Его глаза обыскивают комнату, ища хоть что-то, что поможет ему убедить меня, что я ошибаюсь, но я знаю, что нам ничего не может помочь. Ему просто тоже нужно осознать это.
Он смотрит вниз на мою кровать, потом опять на меня. Берет меня за руку, и ведет к одной из сторон кровати. Кладет руки мне на плечи, надавливая так, чтобы я села. Я понятия не имею, что он делает, поэтому не сопротивляюсь.
Пока.
Он продолжает толкать меня, пока я не ложусь спиной на кровать. Он встает и стягивает с себя футболку. До того, как он полностью снял ее, я уже скатываюсь с кровати. Если он думает, что секс может исправить нашу ситуацию, то он не так умен, как я думала.
- Нет, - снова говорит он, видя, как я пытаюсь сбежать.
Твердая убежденность его голоса, заставляет меня замереть, и я падаю обратно на матрац. Он встает коленями на кровать, берет подушку, и ложится рядом с моей головой. Он лег чуть ниже меня, и все мое тело напрягается от его близости. Он достает свой телефон.
Ридж: Послушай меня, Сидни.
Я смотрю на сообщение, ожидая, что он напишет дальше. Когда я понимаю, что он ничего не печатает, смотрю на него. Он качает головой, и забирает у меня из рук телефон, и кидает себе за спину. Берет мою руку, и прижимает к своему сердцу.
- Здесь, - произносит он, похлопывая по моей руке. – Послушай меня здесь.
Моя грудная клетка сжимается, когда я осознаю, что именно он хочет, чтобы я сделала. Он прижимает меня к себе, и я охотно это позволяю. Он нежно наклоняет мою голову к своему сердцу, пока он устраивается подо мной так, чтобы мне было комфортно.
Я расслабляюсь на его груди, чувствуя ритм его сердцебиения.
Удар, удар, пауза.
Удар, удар, пауза.
Удар, удар, пауза.
Это невероятно прекрасно.
То, как оно звучит – прекрасно.
То, как оно заботится – прекрасно.
То, как оно любит – прекрасно.
Он прижимается губами к моей голове.
Я закрываю глаза… и плачу.
Ридж
Я держал ее в своих руках так долго, пока не удостоверился, что она проснулась. Было так много всего, что мне нужно было ей сказать, но я не хотел двигаться. Я люблю чувствовать то, как мы обернуты вокруг друг друга. Я боялся того, что если пошевелюсь, то она опомнится, и попросит меня уйти.
Прошло всего три недели с тех пор, как Мэгги и я расстались. Когда Сидни спросила меня, вернулся бы я к Мэгги, я промолчал, но лишь потому, что знал, она не поверит моему ответу.
Я люблю Мэгги, но больше не считаю, что мы подходим друг другу. Я точно знаю, в каком месте мы ошиблись. Начало наших отношений было настолько романтичным, что казалось просто нереальным. Нам было по 19. Мы едва знали друг друга. Год ожидания только усилил наши чувства, которые основывались на ложных надеждах и идеализированной любви.
Спустя время Мэгги и я, наконец-то смогли быть вместе, я думаю, мы были больше влюблены в саму идею наших отношений, чем друг в друга. Конечно, я любил ее. Я все еще люблю ее. С тех пор, как я встретил Сидни, я и не думал, как сильно моя любовь к Мэгги, основывалась на попытках спасти ее.
Мэгги была права. Я ничего не сделал за прошедшие 5 лет, кроме как был героем, который пытался защитить ее. В чем проблема? Героине не нужна защита.
Когда Сидни ранее пыталась подловить меня, я хотел ответить ей «нет», я не собирался возвращаться к Мэгги. Когда она сказала, что была в ужасе от того, что я хочу, чтобы она была Мэгги, я хотел схватить ее, и доказать ей, что я никогда не желал быть нигде либо еще, кроме как с ней, когда она рядом. Я хотел сказать ей, что сожалел только об одном, что не смог понять раньше, для кого я был лучше. С какой девушкой я себя лучше чувствовал. С какой девушкой, я бы построил любовь реальным, естественным путем, а не идеализированном.
Я ничего не сказал, потому что был напуган тем, что она не поймет. Я выбирал Мэгги снова и снова, и это моя вина, что я заложил сомнения в голову Сидни. Даже, если я знал, что тот сценарий, который она нарисовала у себя в голове, никогда не случится, потому что Мэгги и я, мы согласились, что это конец, я не уверен, что
не вернулся бы назад к Мэгги. Тем не менее, это мое решение не связано с тем, что я больше хочу быть с Мэгги. И даже не из-за того, что я люблю Мэгги больше. Но как я могу объяснить это Сидни, когда я
себе не могу это объяснить.
Я не хочу, чтобы Сидни чувствовала себя на втором месте, когда сердцем знаю, что она
правильный выбор.
Единственный выбор.
Я обернул свои руки вокруг нее, и достал свой телефон. Она подняла голову, уткнувшись подбородком мне в грудь, смотря вверх на меня. Я протянул ей телефон, и она взяла его, затем отвернулась от меня, и снова прижалась ухом к моей груди, прямо напротив сердца.
Я: Ты хочешь знать, почему мне нужно, чтобы ты выслушала меня?
Она не отвечает мне сообщением, а просто кивает головой, все также прижатой к моей груди. Одной рукой она медленно гладит меня вверх и вниз, от талии до руки. Ощущение ее рук на моей коже, это то, что я бы никогда не хотел, чтобы стало воспоминанием. Положив левую руку ей на затылок, я начал гладить ее волосы.
Я: Это довольно длинное объяснение. У тебя есть блокнот, где бы я мог написать?
Она кивает, и слазит с меня. Она поворачивается к тумбочке, и достает из нее блокнот и ручку. Я облокачиваюсь на спинку кровати. Она протягивает мне блокнот, но не придвигается ко мне. Я хватаю ее за запястье, расставляю ноги так, чтобы она могла лечь на меня, пока я буду писать. Она медленно ползет ко мне, оборачивает свои руки вокруг моей талии, и снова прижимается ухом к моему сердцу. Я обнимаю ее, кладя блокнот себе на колено, опираясь щекой на ее макушку.
Мне хотелось, чтобы нам было проще общаться, чтобы все, что я хочу ей сказать, я мог сразу произнести. Мне хотелось бы смотреть ей в глаза и говорить, как именно я себя чувствую, и что у меня на уме, но я не могу, и я ненавижу это. Вместо этого, я изливаю все, что у меня на сердце, на бумагу. Она спокойно лежит у меня на груди, пока я почти 15 минут собираюсь с мыслями, которые написать ей. После того, как я закончил писать, протягиваю ей блокнот. Она переворачивается на спину, прижимаясь к моей груди. Мои руки прижимают и обнимают ее, пока она читает письмо.
