— Да, вождь единственного клана грязной крови — Отверженных, — с гордостью произнес он.
Грязная кровь. Тара сразу же поняла что это значит. Ни чести, ни Кодекса, хладнокровные убийцы, наёмники, воры, насильники. Те, кого она ненавидела даже будучи на Земле, те против которых боролась всю свою жизнь. Бесчестные твари! Но если с земными ублюдками она могла бороться и побеждала, то сейчас у неё не было шансов.
— Вот значит как, — тихо сказала она.
— Насилие над самкой для нас не запрет, землянка. Но я хочу, чтобы ты подумала, прежде чем мне придется это совершить, я предлагаю стать матерью наших детей: сильных, здоровых потомков моего рода. Я хочу сделать тебя своей самкой, дать тебе новую жизнь, наполненную смыслом. И я добьюсь своего, тем или иным путём. Если мне придётся держать тебя взаперти и приходить только в сезон, впоследствии отправлять лекарей, чтобы принять роды — так и будет. Но ты можешь выбрать.
— Это невозможно, я не могу дать потомство. Уни — генетик проводила исследования.
— Уни! Уни ничего не ведает, её знания ничего не стоят! Что она выясняла, что сказала тебе?
Тара не видела смысла скрывать что-либо, она уставилась в пол и ответила:
— У меня есть ген неизвестного вида, далекого предка. Такой ген есть и у Радгара. Поэтому мы вместе. Но не только поэтому… — девушка остановилась, вспоминая своего хищника. Неужели он не найдёт её? Неужели прощаясь с ним в тот раз, когда он в спешке покинул их жилище был последний раз, когда она прикасалась к нему?
Голос Тэрегэна вывел её в сознание.
— Так и есть, только если бы эти глупцы не скрывали правду, вы бы знали, что это за вид. Эта раса давно вымерла, стараниями яутжа. Анаптиксы — такое название они получили от ученых аттури.
Тара с сомнением смотрела на грозного Вождя, загораживающего ей все остальное. Она не могла поверить, в то, что это создание знало о ней больше, чем она сама и даже больше, чем генетик и Радгар. Он встал на её пути, совершенно внезапно и похоже, что безвозвратно.
— Так, что лучше верь мне и соглашайся стать моей — по хорошему, Тара, — произнес он.
— Мне все равно, что ты знаешь или думаешь, что знаешь, я не соглашусь! Слышишь, не соглашусь, так что не тяни просто убей меня прямо сейчас или я сама сделаю это! — взорвалась девушка от отчаяния и бессилия.
Вождь чувствовал приближающийся взрыв и был готов к этому, он угрожающе прорычал, так, что девушка отпрянула назад и споткнувшись снова свалилась на пол. Он молниеносно подлетел к ней схватив землянку, словно тряпичную куклу и взвалил её на плечо, так что голова Тары оказалась на его груди, а ноги болтались за спиной. Тара пыталась вырваться, но она прекрасно помнила, как почти в таком же положении её тащил Радгар, только в тот момент она была даже рада, что с ней это происходит. А сейчас она напугана не по детски, её трясет от ужаса, от предстоящей судьбы, от того, что она стала пленницей Вождя Отверженных.
Он выпустил её уже в другом отсеке, в гораздо менее просторном и оттого более уютным, нежели тот темный зал. Тара оказалась на чем-то напоминающем кровать, покрытую жесткой шкуркой некого зверя. Вождь бросил её там, сверкнув своим шлемом на прощанья и произнес лишь одну фразу:
— Теперь это твой дом, землянка. Здесь ты найдешь все, что нужно, думай и делай правильный выбор!
Глава 32. Исчезнувший вид
Землянка провела в своей «темнице», казалось уже почти целые сутки. За это время она смогла проспать лишь несколько часов, беспокойно ворочаясь и вскрикивая, то и дело. В голове у неё творился ад, конечности не переставали дрожать, а глаза ни на минуту не высыхали от слез.
Девушка пребывала в шоке, вся её жизнь в одночасье перевернулась. Ее забрали прямо из рук Радгара не известно куда, отняли надежду, жизнь и предлагают стать подстилкой, жалким инкубатором, называя всё это новой жизнью и смыслом. «Нет, лучше уж смерть», думала землянка. Тара искала что-нибудь острое, чтобы перерезать себе вены, но надежда, что Радгар найдет её, останавливала Тару от этого поступка. Эта надежда будет жить с ней, пока бьется сердце. Она никогда не перестанет ждать его, даже если случиться самое ужасное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тара даже и представить себе не могла, где находиться и каковы масштабы этого инопланетного судна. Первоначально девушка подумала, что все еще на Атолле, но даже те немногие коридоры и помещения, что довелось ей увидеть и близко не походили на Атолл. Если это клан грязной крови, то вероятнее всего она на их корабле, а может быть и планете.
Тара перестала ходить из угла в угол и села на жесткую шкуру, которая служила покрывалом. Она коснулась её ладонями и постаралась сосредоточиться на ощущениях. Постепенно девушка все больше чувствовала, как жесткий ворс покалывает её кожу, как каждая ворсинка впивается и создает микроскопические трещины на слое эпидермиса. Она сделала глубокий вдох и только сейчас начала замечать все мельчайшие детали своей темницы. До этого, она так сильно была погружена в собственные переживания, что не заметила отвратительного запаха, который исходил от этой шкуры. Ноздрей коснулся тяжелый, сладковатый запах прогорклого масла с примесью гнилых трав, тот самый запах который обычно появляется, если забыть во время поменять воду в вазе с цветами. Тара сморщилась, она закрыла глаза, чтобы лучше почувствовать собственное тело. Запястья все еще ныли. Кроме того болела нога, которая еще совсем недавно заживала и причинила ей не мало страданий. Как это иронично со стороны долбанной кармы! Её похитили на Земле, а теперь и в космосе. Словно она какая-нибудь кукла, которую разрывают на части взбесившиеся первоклассницы. Тара всегда казалась себе сильной. Девушкой, которая вправе сама выбирать свою судьбу. Когда она встретила Радгара, то сама приняла решение остаться с ним и покинуть свою планету навсегда. Но сейчас какой-то выродок решил, что он вправе распоряжаться её судьбой и даже телом! Тара сжала руки в кулаки, внутри разгоралась ярость! Но что её ярость значила, против этого огромного сильного монстра на службе у которого не менее опасные твари в виде каинде-амедха. Нет, здесь необходимо действовать совсем по другому, здесь необходимо быть спокойной, хитрой и ни в коем случае не позволять себе проявлять страх. С последним Тара уже опоздала, но все еще возможно было исправить. Она слишком размякла от спокойной жизни под защитой Радгара и возможно забыла методы контроля. Она осознавала, что сейчас необходимо взять себя в руки и быть сильной, как никогда! Она должна протянуть время на сколько только можно было, но для этого нужно сначала привести мысли в порядок и заткнуть свою боль и страх куда подальше. Возможно, ей стоит сделать вид, что она согласна обдумать «предложение».
Девушка успела успокоить себя и настроиться на нужный лад обдумав стратегию. Она продолжала сидеть на своем колючем ложе, с закрытыми глазами, ощущая жар и неприятный запах. Услышав, как дверь, отделяющая её от зала, где она была подвешена словно дичь открывается, Тара резко распахнула глаза. Тяжелая дверь медленно открывала ей все тот же образ — темный хищник, со странным шлемом и увесистыми доспехами — черными и блестящими, как смоль. Сердце заколотилось, каждый удар болью отзывался в груди, но теперь землянка уже могла контролировать свое тело, хотя и не так, как обычно, но ей удалось унять страх и выровнять сердцебиение.
Тэрегэн шел к своей цели медленно. Он знал, что ууманка уже сломлена и растеряна. Но еще не до конца, не так, чтобы сейчас можно было приступить к своему основному плану — сделать её своей не только физически, но и мысленно. Он желал, чтобы самка обязательно была полностью на его стороне и целиком ему принадлежала. Вождь упивался фантазией о том, как она будет ненавидеть Атолл и Радгара, после того, как он расскажет ей свою правду о них. Расскажет ей, что могло случится с ней на Атолле.
Радгар даже представить себе не мог, что его ожидает, когда он придет за ней. А он точно придет. Вождь на это рассчитывал. И если когда-то он думал, что сможет изменить Радгара и они встанут на одну сторону, то сейчас он уже не нуждался в поддержке брата, он был настроен на его полное уничтожение. Он будет смаковать, когда Радгар поймет, что у него отняли все. Его убеждения, веру в Кодекс Чести, самку и в конце концов — жизнь.
