— Как всегда, — протянул я, отшагивая в сторону, на пустое место вдоль стены.
— Ну ты глянь, а я и не догадывался, что знания по растениеводству, поцелуйными путями передаются, — ввернул шпильку дядя Яков.
— Даже если так, тебе предстоит оставаться в невежестве, — поддержала шутку Настя.
— Ну и где ваша дичь? — вмешался я в их перепалку.
— Слева от входа ищи. Метрах в семи.
Я вскинул автомат к плечу. Впереди копошилась тварь, обозванная ими улиткой. Скажем так, к улитке это и близко не лежало. Толстая гусеница с тонкими лапками на переднем и заднем конце тела жрала мох. Ее пасть широко раскрывалась, затем она будто выворачивалась на изнанку, облизывая кусок пола, и втягивала мох в себя. Затем делала небольшой шаг, поднимая переднюю часть, вытягивалась и опускала ее на облизанную землю. Таким же методом подтягиваяя заднюю. Как обычная землемерка.
— И где вы в этом улитку увидели? — не понял я.
— Подожди пару минут. Сейчас у нее цикл размножения начнется — увидишь. Да и метод питания аналогичен, — пояснила Настя,
Действительно, спустя каких нибудь полминуты на спине гусеницы начал надуваться спиралеобразный горб. Он медленно разрастался, пока не остановил ее совсем. Негромкий щелчок, эта ракушка лопается и новая мелкая гусеница извиваясь встает на лапы во мхе. Родительница разворачивается, подъедает остатки скорлупы и начинает новый цикл набора массы.
— И как быстро они размножаются?
— По моим засечкам цикл занимает около семи минут.
— И что же мы тут стоим еще не по колени в них?
— Значит, кто-то их ест с такой же скоростью, что они и размножаются. Но пока никаких признаков не обнаружила.
Мда, до чего многообразна жизнь, — протянул я, вскидывая автомат, но вспомнил и попросил Настю, — Отвернись.
— Угу, — дрон под ее управлением развернулся и улетел в конец коридора.
Выстрел расплескал почти половину гусеницы. Пока я подошел чтобы забрать ее, стремительно разрастающийся мох почти оплел остальную часть.
— Они едят мох, мох ест их. Забавно, — прокомментировал Подгорельский, — Ладно, прячь в пакет, пусть сама разбирается.
— Идите сюда, — позвал отец, а управляемый им дрон провернулся в воздухе, чтобы привлечь внимание. Он висел возле стеклянной стены в кольцевой коридор и светил на стену. За второй такой же стеной расходился в стороны большой коридор.
— Смотрите, — на стене была прикручена полуосыпавшаяся табличка со схемой комплекса. Время не пощадило ее, но из-за высоты до нее не добрались охочие до материалов в составе зверушки. На пластине методом гравировки была начерчена схема. Когда-то линии были дополнительно заполнены краской, но теперь они частично высыпались, когда краска разрушилась. Вертикальный лифт со смещением по этажам нанизывал на себя блины кольцевых коридоров, от которых отходили ветки и листья рабочих помещений. На третьем снизу была обозначено точка.
— Вот мы и определились с местоположением, — высказал общую мысль отец, — Какие идеи? Крадемся дальше или обратно?
— Я за дальнейшую разведку, — в Настином любопытстве можно было не сомневаться.
— Я за Настю, — проголосовал я.
— Но черт-те куда своими ногами лезешь ты, а не она, — возразил отец, — Будьте осторожны.
— А я против. Просто в пику вам, — Яков Василич широко ухмыльнулся, — Все равно же полезем. Но я, типа, был против.
— И как мы эти двери открывать будем? Я вообще никаких приводов не вижу. Толстое стекло и все, — заметил я после осмотра. И действительно на сплошной прозрачной стене лишь небольшая ступенька выдавала что в ней есть проход. А материал? ну проще всего было считать его стеклом. Очень пыльным и в большой массе отливавшим синим. Это если смотреть с торца пластины.
— Хм. Я тоже не нашел ничего. Но я сильно сомневаюсь, что его так просто будет разбить. Так что давай возьмем образец и покумекаем с нашей наукой.
— Какой образец? — не сразу понял я. Все обнаруженное до этого мы уже рассовали по пакетам.
— Иш ты какой охотник, — засмеялся Подгорельский, — Стреляет во все что шевелится и в суму прячет, а все что не шевелится, сам шевелит. Стекло это возьмем. Надо знать что за противник нас сегодня остановил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И как? Я не вижу мест где можно что-нибудь отколупать.
— Смотри, сейчас научу, — он залез в сумку и вынул молоток и моток изоленты, — Это клеишь на угол, и лупишь со всех своих хлипких сил, чтобы сбить крошки. А чтобы не собирать их с пола и нужна изолента. Понял?
— Сейчас попробую, — я сделал как он мне сказал, размахнулся посильнее и ударил. Руку отсушило. На стекле не осталось даже царапины.
— Или ты ослаб, или тут какой подвох, — протянул он, осматривая ссаженную от удара изоленту.
— Э. Честное слово, старался изо всех сил.
— Ну-ка, дай мне попробовать, — он размахнулся и вложился в удар всем телом. Раздался мелодичный дзиньк. На сорванной изоленте прилипли несколько мелких осколков.
— Забавная штука, — задумчива протянул он, потряхивая рукой, — Я было подумал что мышцы не выдержали.
— Так они же у тебя железные, — подколол я его. Может и не совсем корректно, но он-то такого шанса точно бы не упустил.
— И не говори, но и это почти не помогло. Забираем материалы и в обратный путь.
Обратно мы вышли по своим следам совершенно спокойно. На участке где мы потоптали мох копошилось несколько новых улиток, которых мы предпочли обойти. Можно было взять еще образцов, но зачем? Как мы предположили из их поведения, они были исключительно травоядной кормовой базой для языкастых охотников, которых мы выбили в предыдущую вылазку. Надеюсь это не нарушит биоценоз в этой системе полностью.
Была еще одна интересная мимолетная встреча. В свете дрона промелькнуло новое существо, судя по его поведению — хищник. Окрик дяди Якова: — «Лови его», пропал втуне. Я не успел, да и Настя, чей дрон его и подсветил почти ничего не смогла сделать. Но может хотя бы смогла заснять быстро удаляющуюся зверушку.
— Не успел, — констатировал я убирая приклад от плеча.
— А почему? Правильно, расслабился, что пошли в обратный путь. А зря. Вернулся — это когда ты сытый, помытый и довольный начинаешь байки про этот поход травить в расположении, а до того — ты еще в походе. Так что жопу в горсть, руки в ноги, мысли в кучу и ждем атаки.
— Принято, — отозвался я. Было опять немного стыдно.
— Главное целы, а новую зверушку в другой раз поймаем, — утешил меня дядя Яков, — Да и нельзя твою подружку подарками за раз заваливать, а то обнаглеет сверх меры.
— Я все слышу, — со смехом прокомментировала Настя, — А ты, старик, просто жадина.
— Хватит вам, — остановил перепалку отец, — Василич прав, самое сложное вернуться без потерь.
Обойдя по дуге пасущихся улиток, мы вернулись в лабораторию. На мой взгляд ничего не поменялось. Мы дошли до пролома и перелезли в пещеру. Я почти залез, когда у меня появилась идея.
— Насть, а языкастые прыгать могут?
— Нет, — с некоторой задержкой ответила она, — Двигаются они не очень быстро по идее. Засадный хищник. А что?
— А как они тогда этот перепад высоты преодолевали? Здесь метр с небольшим по высоте. А они как-то перебирались из лабы в логово, да еще и достаточно массово.
— Думаешь есть еще кто-то? Кто им помог?
— Скорее всего.
— Ладно, мы выходим, — сказал отец, когда мы закрыли ворота в лабораторию. А у меня в памяти всплыл совсем короткий эпизод. Когда мы ставили забор и ворота на пролом, я отбросил странный шланг или кусок толстого кабеля висевший с края. Но ведь с той стороны не было никакого оборудования! Он не был никуда не подключен. С этой стороны тоже. Он как мостик соединял пол логова с полом лабы. Я постарался припомнить куда я его откинул. Так, он висел здесь, я взял его левой рукой и отбросил назад и влево. На полусогнутых и взяв автомат наизготовку я начал осторожно приближаться к тому месту где он по расчетам должен был лежать.
— Всем стоп! Максим, ты чего? — обратил внимание на мое поведение Яков Василич.
