В ее доверчивости и жажде любви, и в его жестокости, травме, которая к ней привела. Год уже прошел, как он ее не касался, стоит ли до сих пор уделять внимание его словам?
Она подняла руку и провела пальцами по щеке. Исчез провал между скулой и челюстью. Контур лица стал ровнее. Ладонь скользнула ниже. Шея. Ключицы. Да, косточки выпирают. И вся она далеко не лакомый кусочек, который мечтают ущипнуть. Но Филис тоже не блещет формами. Разве ей это мешает?
Грудь. Небольшая. Аккуратная. Не висит. Держит форму. Кожа светлая. Ровная. А от солнца и прогулок даже появился легкий золотистый загар на лице и руках. Верхней части груди. Красиво? Наверное. Ей идет. Живот плоский. Уже не впалый, и ребра не так просвечивают сквозь кожу, как раньше. Угловатость сгладилась. Даже бедра немного округлились.
В целом она выглядит как подросток. Тонкая, легкая фигурка. Чем-то похожа на других альм. Вот только энергии в них не в пример больше. И они не боятся. Они смеются, щебечут, обсуждая все и сразу, их глаза горят огнем и интересом, а ее словно потухли. Можно сказать, что дело в возрасте, вот только у ровесниц Саша видела совершенно иные взгляды. Более сдержанные, заинтересованные, наполненные знанием. Если юность стремится исследовать, то зрелость приходит с осознанием своих сил и возможностей. С определением того, что нужно. Что хочется. К чему стремишься. О чем мечтаешь. И яркое пламя превращается в ровный очаг. Вовсе не всегда семейный, но подконтрольный.
А Саша не относилась ни к первым, ни ко вторым. Интерес уже однажды обожжённый не раскрывался столь ярко и полно. Как бы ни хотела, она не могла без оглядки окунуться в исследование нового мира. Задумывалась, сравнивала, пыталась понять и поверить. Но без сомнений не обходилось. Поэтому до знания и понимания ей еще далеко. Хотя возраст куда ближе ко второй категории. И что же делать?
Раньше она, не задумываясь, сбежала бы. Отказалась от занятий, попросила бы оставить ее в покое и заперлась бы в комнате. Клео уехала, а кроме Филис у нее не осталось знакомых в Храме. Что-то подсказывало, что жрица поймет. Не станет настаивать. Отступит. Без упреков и уговоров. Вот только сама Александра разочаруется. В себе. Она ведь не слабая?
Саша посмотрела на свои руки. Попыталась вспомнить, чего ей хотелось раньше. Путешествий. Перемен. Когда-то она хотела изучать искусство. Леонардо да Винчи, Сальвадор Дали, ей хотелось взглянуть на оригиналы картин, посетить музеи. Да, когда-то, очень давно, она мечтала стать художником.
Горькая усмешка тронула губы. Не вышло. Вместо рисования, она создавала сайты. И получалось неплохо. Даже хорошо, учитывая, сколько ей платили. Начальник говорил, что у нее наметанный взгляд, а еще умение понимать пожелания клиента. Слушать, она просто умела слушать. Понимать. И да, наверное, обладала долей художественного таланта, раз могла собрать все воедино и соединить красоту и функциональность.
А, возможно, вышло не так уж и плохо? Она же зарабатывала. И хорошо. Да и работа ей нравилась. Нестандартностью. Необходимостью все время создавать нечто новое. У нее есть квартира. И живет она самостоятельно, не надоедая родителям. Вот только радости в жизни не осталось… Вернуть ее?
Саша еще раз осмотрела себя. Встала боком. Выпрямилась. Повернулась спиной, заглядывая через плечо. Красива? Миниатюрна, определенно. К тому же ноги у нее ровные. И талия выражена. А все остальное… будет.
Она сделала несколько движений из тех, что показывали сегодня на занятии. Прикрыла глаза и постаралась расслабиться. Поймать свой ритм. Сложно. Она никогда не занималась ни танцами, ни гимнастикой, ни вообще каким-либо спортом кроме физкультуры. А теперь вот пыталась…
Шаг. Поворот. Еще шаг. Руки поднять выше. Равновесие. Подняться на носки. Покружиться. На мгновение она почувствовала себя глупо, но потом отогнала мысли, вспомнив, что ее никто не увидит. А ей самой… кажется, нравилось. Так почему не продолжить? Добавить движений из зарядки Доркас. Ускориться. Да. Так лучше. Чуть быстрее. Не так плавно. Ритмичнее. Жестче. Резче. Поворот, наклон, прыжок и взмах руками. Дыхание сбилось. Она открыла глаза и увидела себя в зеркале.
Рот приоткрыт. На щеках румянец. Волосы растрепались. Грудь вздымается. На коже выступила испарина. Мышцы подрагивают от напряжения. А в глазах появился огонек. Неяркий, но он есть.
Саша улыбнулась. Себе. И закружилась снова. А потом засмеялась. И так, кружась, выпорхнула в спальню, где упала на кровать, раскинув руки. Высоко над ней находился каменный потолок с лепниной и узорами по периметру. В окно тянуло вечерней прохладой, и воздух холодил кожу, от чего она покрылась мурашками. Она вдохнула ароматы сада и вспомнила утро. Коммандера. Беседку. Пруд. Взгляд мужчины.
Внизу живота снова приятно заныло. Потянуло. Александра закрыла глаза. Пальцы скользнули по плечам. Она обнимала сама себя, но представляла все иначе. Пальцы скользнули по коже. Гладкой. Чувствительной. Сжали грудь. Осторожно. И чуть сильнее, чтобы полнее ощутить это прикосновение. Свободная ладонь двинулась ниже. По животу. К бедру. Внутренней стороне, где кожа оказалась еще нежнее. Она коснулась едва ощутимо. Скорее угадывая, чем ощущая само прикосновение.
В горле пересохло. А тело само выгнулось в спине. Мысли исчезли. Остались только ощущения. Руки, скользящие по телу. Изучающие его. На мгновение проснулся вбитый с детства страх, но тут же пропал, отброшенный усилием воли. И вот уже пальцы танцуют там, где не должны бы быть. Но их едва ощутимые касания приятны. Они только распаляют сильнее, заставляя узел внутри сжиматься. А с губ срывается стон. Он становится первой нотой мелодии этой ночи.
Пальцы устремляются дальше. Глубже. Один. И второй. Новый стон. Жар. Легкое дуновение ветерка. Мурашки на коже. Еще один стон. Громче. Длиннее. Сжатые бедра. Выгнутое дугой тело от напряжения. Короткое движение и вскрик. А затем горячая волна. Жар. Пот. Смятая простынь. И острая вспышка озарения: там, у пруда, коммандер тоже хотел ее. Сознание отключилось раньше, чем Саша успела осмыслить сделанный вывод…
