— Я знаю, — улыбнулась моя подруга.
— И я знаю, золотце. Веди себя прилично, и долго не засиживайтесь, — лёгкий поцелуй в губы, и Альфа отстранился.
— Обязательно.
— Золотце, я серьезно. Если что звони, я тебя заберу.
Все-таки Кэрри повезло. В каком бы хреновом она положении не находилась, мужчина заботился о ней и оберегал её. Только вот, к сожалению, не знал он, что все её беды от его присутствия. Даже жаль, что ему придётся узнать. Кэрри не сможет постоянно скрывать свой секрет, а волк не дурак, чтобы не заметить изменений в девушке.
Как только мужчины ушли, подруга приступила к расспросу, что между мной и Ричардом. Но рассказывать особо было нечего, поэтому в основном щебетала Кэрри. И, конечно же, о своем оборотне, будто других тем не существовало. Я молча опустошала бокалы с коктейлями, не особо вслушиваясь в её речь, но даже алкоголь не помогал. Тревога и чёртово чувство вины снова напомнили о себе и словно застряли в горле. Противная горечь отпечаталась на губах, и мысль, что я совершила непоправимое, объединив двух нелюдей, и вовсе въелась в голову.
— Кэрри, он убивает тебя. Ты должна это прекратить, — тихо, чтобы никто не услышал, прервала я «душещипательный» монолог джиннии.
— Я счастлива с ним, — растерянно ответила она, словно это был весомый аргумент идти на самоубийство. Но только нихрена это не так.
— Не пройдёт и полгода, как ты умрёшь. А ты думала, каково оборотню будет?
Да, это был грязный ход по отношению к доброй Кэрри, но если её не интересовала собственная жизнь, то о своём волке она явно будет волноваться. И, черт возьми, даже больше, чем о себе.
— Я расскажу ему чуть позже, — в голосе девушки послышалось сожаление и волнение.
— И что изменится? — скептически спросила я и взяла очередной бокал. — Проклятие не исчезнет.
— Считаешь, я этого не знаю? Или не чувствую боль, каждый раз, когда смотрю на него и думаю, как сильно люблю? Я знала, на что шла. Но вот чего я до сих пор не могу понять — почему ты просто не можешь поддержать меня? Принять тот факт, что я по-настоящему счастлива, кажется, впервые в жизни?
Наверное, мне стоило остановиться, попросить прощения и признать свою ошибку, но… Черта с два. Мои слова наверняка заденут Кэрри, но мне правда жаль, что когда-то я захотела отвлечь её.
— Я не могу смотреть, как моя подруга умирает.
— Ты просто не любила, Рейн, и не была любима, — со злостью и обидой сообщила она очевидное. — Ты всегда была желанной для мужчин, но никто из них не видел в тебе свою женщину. Твоя жизнь пустая.
— Раз уж мы заговорили о моей жизни, то позволь дополнить. А ты интересовалась ей? Потому что я помню, как ты говорила об отношениях с Альфой, о переживаниях, о чем угодно, но как мои дела, тебя интересовало в последнюю очередь. Существовали только ты и твой Уолтер, — между нами воцарилась пауза.
Мы смотрели друг на друга и понимали, что как раньше уже не будет. Джинния сделала свой выбор, а пытаться образумить её бесполезно.
— Ты эгоистка, Кэрри.
Я ушла на танцпол и забылась в музыке. Не хотелось больше ничего доказывать, никого убеждать. В моей жизни слишком много дерьма, и смерть Кэрри ляжет на мои плечи, как дополнительный груз, но смогу ли я с ним жить — большой вопрос. А сейчас я хотела избавиться от угнетающих мыслей. Когда я вернулась к столику, Кэрри уже не было. На другое я и не рассчитывала. Меня ждала беззаботная и одинокая ночь.
— 27-
Уолтер
Открыв дверь в квартиру, я внимательно прислушался к царящей там тишине, даже не зная, что именно надеясь услышать. Что мой ёжик уже мирно посапывал в нашей постели, или что девушка все-таки еще не спит. А все потому, что я чувствовал себя виноватым за то, что задержался, причем прилично. Хотя у меня и были веские основания, но при этом я не позвонил. Чертов мобильник разрядился крайне не вовремя. А ведь у Кэрри сегодня последний выходной.
До ушей донеслось слишком тяжелое для спящего дыхание и скрип ручки по бумаге. Все понятно, Кэрри еще не спит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ёжик сидел в гостиной в кресле при свете одного единственного торшера и выглядел таким грустным, что чувство вины едва ли не захлестнуло с головой. Она даже голову не подняла, когда я зашел.
— Привет? — Даже не раздеваясь, пересек помещение и опустился перед ванилькой на корточки, чтобы заглянуть в лицо. Намека на то, что Кэрри плакала не было, а это уже приятно.
— Привет. — Прозвучало равнодушно.
— Прости, что поздно.
— Да ничего. — Кэрри пожала плечами. — Я все понимаю.
В словах не было ни капли лжи. Кэрри очень хорошо все понимала, но это не мешало ей принимать какие-то моменты слишком близко к сердцу. И все же сейчас я был уверен, что обида на меня если и есть, то косвенная. Основная появилась четыре дня назад, когда мы ходили в клуб с ее подружкой. Мне пришлось уехать, и я точно не знал, что произошло между клубничкой и ведьмой. Кэрри только отмахнулась, что они немного повздорили, а потом как будто ушла в себя.
— Вы так и не поговорили? — уточнил я, мягко убирая пряди волос девушки ей за плечи.
— Нет.
— Золотце, не расстраивайся ты так. Еще помиритесь.
— Что я слышу? — в голосе заразы появились ехидные нотки, а это уже хорошо. Все лучше, чем бесконечная апатия. — Неужели Уолтер Винтер выгораживает ведьму?
— Ёжик, ты прекрасно знаешь, что плевать мне на эту ведьму с верхушки Биг Бэна. А на тебя нет. Ты просила дать ей шанс, окей. Считай, я верю в вашу дружбу. И если она настоящая, все наладится.
— Наверно… — снова ушла в грусть девушка. — Как дела на работе?
С тяжелым выдохом я уже просто сел на пол, положив голову Кэрри на колени, а она тут же запустила пальчики мне в волосы, словно по привычке. Потому что дела, мягко выражаясь, были хреново. Четыре «самоубийства» стали только верхушкой айсберга, к ним еще добавились обычные нападения, а у нас даже зацепок ни единой не было. Единственное, пострадавшие если что-то и могли вспомнить, то уверяли, что на них нападали демоны. Увы, я не мог поделиться этим с Кэрри. Мы вообще старались держать все эти дела в узком кругу посвященных и не допускать никаких утечек, ни о жертвах, ни о наших предположениях. О подозреваемых даже речи не шло. Потому что мы уже устали допрашивать всех попадающихся под руку демонов, а им конца и края все не было.
— Не очень. — Признался я в очевидном, ведь вряд ли бы задерживался, будь все нормально. — Устал, как собака.
Иронию Кэрри оценила, тихо хмыкнув.
— Давай, я сделаю массаж? Или лучше сначала ванну набрать?
— Сначала массаж, потом ванна. — Я встал на ноги и все-таки скинул пальто, а за ним и пиджак.
Ну а кто бы отказался? У Кэрри были чудесные руки, и после её массажа мне действительно всегда становилось лучше.
— Ты волшебница. — Не удержался я от благодарности, млея от уверенных растирающих и разминающих прикосновений к плечам, рукам и спине.
На миг массаж прекратился, но потом продолжился, но уже не так. Кэрри прикоснулась губами к основанию шеи, даря несколько приятных поцелуев.
— Полежи чуть-чуть, — прошептала девушка мне на ухо. — Только не усни. Какую ванну ты хочешь? Расслабляющую или лучше тонизирующую?
— Золотце, любую. Если ты идёшь в комплекте, я согласен на все.
— Ой, прям-таки на все? — прозвучало ехидно. — Ещё скажи, что разрешишь сделать маску от морщин.
— Ёжик, у меня восемь сестер. Восемь. Не думаю, что ты будешь изобретательнее, чем они. А пытки по плетению косичек, разукрашиванию лица и ногтей я уже проходил.
— Я бы хотела на это посмотреть.
— Попроси у моей мамы фотки.
— Волчонок, мы с ней виделись один раз, и она явно не радовалась моему присутствию.
— И поэтому ты ее избегаешь. — Лениво привел я один занятный факт.
Ёжик уже заезжала несколько раз в особняк стаи помочь с подготовкой к празднику и каким-то чудом умудрялась не столкнуться с лисой. А лиса очень громко на это сетовала мне в трубку. Или лично, если успевала меня поймать.
