следовало разъяснение, что на картине стоит подпись самого автора.
К сожалению, этот промысел не приносил достаточно денег, и тогда эти двое, кстати, познакомившиеся еще во времена учебы в Строгановском училище, занялись посредничеством в торговле антиквариатом на более высоком уровне, с привлечением солидных клиентов. Как уже говорилось, правоохранительные органы довольно снисходительно относятся к мелким дилерам, на которых просто жалко тратить время.
Однако беспокойная натура не позволяла этим ребятам заниматься честной, хотя и официально не зарегистрированной торговлей предметами искусства. Их постоянно тянуло то продать фальшивку, то краденую из церкви икону. В итоге они однажды попали в поле зрения сотрудников Министерства внутренних дел и почти одновременно стати объектом охоты тех, кого принято относить к представителям организованной преступности. Кому-то одному еще можно было морочить голову, но вот играть в прятки одновременно с теми и другими было делом совершенно бесперспектив-н ым.
Наиболее благоразумным в сложившихся обстоятельствах представлялось оставить страну, что и было сделано. Осев во Франции, Татьяна и Глеб продолжили свой мелкокриминальный бизнес. Понемногу торгуя антиквариатом, они одновременно пытазись наладить канал вывоза предметов искусства из России. То, что тем же самым занимаются люди гораздо более солидные, их нимало не смущало.
Короче говоря, эта парочка, как мне заочно представляется, идеазьно подходят для наших целей. В них есть редкое сочетание неодолимой тяги к легким деньгам, авантюризма и ощущения жизненного тупика. Остается только правильно обработать и использовать эти самородные таланты.
Поскольку в данном случае мне не на кого сослаться в качестве рекомендации, приходится заводить знакомство в явочном порядке. Явочном в прямом смысле этого слова — я намерен явиться по адресу, указанному Авиловым, без специального приглашения.
Взяв такси, еду в район авеню Гамбетта, что неподалеку от кладбища Пер-Лашез. Там отпускаю машину и нахожу требуемый дом. Звонок из ближайшего кафе заставляет сделать вывод, что хозяев на месте нет. Нельзя исключать, что эти двое вообще сменили адрес. Но ничего другого не остается, и поэтому я устраиваюсь у окна в кафе и принимаюсь неторопливо поглощать кофе, одновременно наблюдая за улицей.
В детстве в описании работы разведчиков меня всегда более всего привлекали сцены именно подобного рода. Что может быть лучше, чем сидеть в парижском кафе и ждать. Чего именно ждать — не так уж и важно. Главный элемент в этом действе — кафе в Париже.
Сейчас мне, однако, хотелось бы иметь больше уверенности в том, что мне есть чего ждать. Глупо потерять полдня ни за что, ни про что. Тем более, что хозяева квартиры вполне могли просто уехать из города на день-два, и тогда их отсутствие сегодня ни о чем не говорит. Эти мысли крутятся в голове на протяжении полутора часов, что я провожу в кафе. Но все-таки это лучше, чем без толку маяться у себя в квартире или… Стоп! Вон те двое, что выбираются из такси, похожи на поджидаемый мною дуэт.
Оба подходят под описание. Он — тощий, высокий, с собранными в хвост немытыми волосами и в темных круглых очках. Она — среднего роста и сложения с желтыми волосами несколько необычного оттенка и в голубом джинсовом сарафане. Их лиц мне с моего места, к сожалению, не видно.
Жду минут пятнадцать, пока эта пара поднимется к себе в квартиру. Затем расплачиваюсь за то ведерко кофе, что я выпил за последние полтора часа, и неторопливо направляюсь к нужному дому.
Домик не из богатых — ни переговорного устройства, ни консьержки. Впрочем, мне ни то ни другое как раз не нужно. Да и неустойчивое финансовое положение парочки мне на руку. Поднимаюсь на второй этаж и уверенно жму кнопку звонка. Через некоторое время осторожный женский голос осведомляется, кто именно осмелился потревожить хозяев. Мой ответ звучит уверенно, с некоторой долей наглости:
— Открывайте, свои! Не ждали земляка?
Дверь открывается. Однако увидев незнакомое лицо, женщина тут же пытается ее закрыть. Надо заметить, реакция у нее завидная. Мне остается только возмутиться.
— Вы что это?! Не хотите друзей пускать?
На это женщина резонно возражает:
— Я вас не знаю.
Как человек покладистый, я быстро соглашаюсь:
— Это точно, встречаться нам не приходилось. Зато у нас есть общие знакомые.
Поскольку имена этих общих знакомых могут вызвать у женщины неприятные ассоциации и побудить ее к новой и гораздо более решительной попытке захлопнуть дверь, быстро протискиваюсь в квартиру. В этот момент в прихожей появляется тот самый тип в темных очках. Интересно, зачем он дома-то в них ходит? Так недолго и голову разбить, ведь ничего же не видно.
Тощий настроен гораздо более агрессивно, чем его подруга. Еще одно живое подтверждение того, что полные люди добрее худых.
— Какие еще общие знакомые? Выметайся отсюда!
И он решительно направляется ко мне. Остатется только ждать, как скоро в этом человеке проснется здравый смысл. Ему нужно преодолеть всего метра три-четыре, но по мере приближения его энтузиазм испаряется. Не дожидаясь, пока он начнет суетливо хватать меня за рубашку, я миролюбиво предлагаю:
— Ну что вы так нервничаете? Сейчас все объясню. Только давайте не будем разговаривать, стоя в коридоре, ладно?
Подталкивая хозяев в спины, веду их в гостиную. Комната производит довольно угнетающее впечатление. То, что мебель старая и вытертая, еще полбеды. Но, в конце концов, можно было бы вытирать пыль и не выливать остатки пива на пол.
Усевшись на диван, Татьяна и Глеб вопросительно и со значительной долей враждебности устремляют на меня свои взгляды. Н-да, партнеры мне попались далеко не первосортные. Оба какие-то потертые, хотя им не должно быть многим больше тридцати. Ойи из той категории посредников в торговле антиквариатом, что в Москве отираются у входов в салоны и пытаются перехватить старушек с иконами, бронзой и картинами. Своей клиентуры у них почти никогда не бывает, и серьезные торговцы стараются не иметь с ними дела.
А сейчас они сидят и смотрят так, словно я уже начал их убивать. Будь я у друзей, тоже сел бы в кресло, но, поскольку мне нужно сохранять инициативу и давить на собеседников, глядя сверху вниз, приходится оставаться на ногах.
— Так вот, нервничать не надо. Пока для этого нет оснований. У нас действительно есть общие знакомые. По крайней мере, один. Мой коллега подполковник Авилов из ФСБ. Вы, наверное, помните его еще майором?
По глазам вижу, что помнят. Но не хотят признаваться. Что поделаешь, людей нашей и смежных профессий вообще мало кто любит. Еще меньше числят их среди своих друзей.
— Так вот, Авилов просил
