— Н-да, есть пара новостей. — вздохнул он немного разочарованно и взял из вазы гроздь винограда. — Это о помолвке.
Гермиона сделала ещё глоток вина и настроилась внимательно слушать.
— Вчера я написал отцу Гринграсс. — Он закинул виноградинку себе в рот и медленно её прожевал.
— И? — спросила девушка, стараясь напустить на себя безразличный вид.
— Он не ответил... Скорее всего придумывает, как наказать меня. Но это ерунда. — слизеринец тоже старался выглядеть спокойным, но его глаза говорили за него. — Он ждал реакции девушки. — Есть ещё кое-что, мы с Асторией дали Помолвочный обет...
— Это что-то типа Непреложного обета? — поморщившись от слов “мы с Асторией”, тихо спросила Гермиона. Она запахнула тёплый халатик посильнее, хотя около камина ей было уже жарко.
— Да, но не совсем. Его легко можно отменить, если помолвленные оба передумали связывать себя узами брака.
— И Астория не хочет его отменять? — прикусила губу Гермиона.
— Астория хочет сделать это после Рождественского бала. — Драко отвёл взгляд, выпил ещё вина.
Они помолчали.
— Замечательно... — проговорила кудрявая. — А твоя мама? Она знает?
- Знает.
— И как же она отреагировала?
— Это не важно.
— Хм, не важно... — повторила Гермиона грустно. — А Снейп?
— Он совершенно не при чем, Грейнджер, после того, что он сделал с тобой, мне все равно, что он думает...
— Он спас твою мать... А я переживу. Так ведь он сказал...
Малфой поднял бровь, изучая выражение её лица.
— Злишься на меня?
— Злюсь... И на себя и на тебя... — она выпила ещё глоток и облизнула алые губы, Малфой повторил её движение и потянулся к ней.
— Всего неделя, Грейнджер... — он положил ей руку на плечо и хотел притянуть к себе, но она только сильнее отклонилась назад.
— Помнишь, ты рассказывал, что я снилась тебе? — спросила она, сменяя тему, и лукаво улыбнулась.
Малфой отодвинулся и так же хитро прищурился:
— Хочешь поговорить об этом? — она качнула головой. — Хорошо, но тогда и ты поделишься своими сновидениями. Договорились?
— Легко. — они чокнулись бокалами и выпили по глотку вкусного терпкого вина.
Драко сел поудобнее и произнёс:
— Ты снишься мне в тех розовых трусиках...
— Нет!
— Да, в тех самых.
Гермиона вдруг рассмеялась:
— Они сейчас на мне!
— Что? Мерлин! Я должен это увидеть снова! — он протянул руку к её халату, но она ударила его по пальцам.
— Малфой, не будь нахалом!
— Р-р-р, Грейнджер, зачем ты это сказала! Ты меня совсем измучила во сне... Да и наяву тоже. — он положил в рот ещё одну виноградинку, покатал её на языке и, подмигнув, раскусил.
— Всё, можешь не рассказывать дальше. — снова покраснела Гермиона, ей стало жарко, и она немного раскрыла халат на горле, под которым белела майка.
— Тогда ты расскажи свой сон, — он опустил взгляд в открывшийся вырез на её груди.
— Ну что ж, слушай... — гриффиндорка откинула волосы назад, чувствуя, как жар приливает к лицу, но несмотря на смущение, смело проговорила. — Мне снится, что мы с тобой сидим на твоём драконе, на Альбусе. И ты... Ты сидишь позади меня...
Малфой уставился на неё, сжимая обшивку дивана:
— Как я сижу?
— Ну, за моей спиной...
— Вот так? — он схватил её за талию и легко посадил между своих ног.
Гермиона положила ладони на его колени и почувствовала дыхание около уха:
— Вот так, Грейнджер? — повторил он с хрипотцой в голосе.
— Да, именно так... — кудрявая облизала пересохшие губы.
— И что дальше?
— В общем, ты гладишь меня...
— Как я глажу? — она закусила губу, грудь непроизвольно начала подниматься выше от участившегося дыхания.
— Ты ласкаешь меня руками и целуешь в шею, — выговорила она, закрывая глаза.
— Примерно так? — он поцеловал её нежную кожу на шее, вызывая толпу мурашек, оглаживая её талию и грудь.
Его руки нагло переместились под махровую ткань халата.
— Да... Малфой... — она почувствовала тёплые пальцы под майкой на груди.
— Ты без лифчика... М-м-м...
Они застонали с ним в один голос, и тогда Малфой развернул её к себе лицом, с секунду смотрел на неё голодным взглядом и с жаром набросился на желанные алые губы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ощущение невероятного взлёта, когда его губы соединяются с её, когда настойчивый сладкий язык с привкусом вишнёвого вина проникает в рот. Сердце в груди билось как сумасшедшее. Внизу живота разгорался огонь.
— Мне так хочется тебя... — он раскрыл халат и скинул его с её плеч.
— Драко! – шептала девушка. — Я не хочу... Пока ты помолвлен... Не надо...
— Я хочу лишь целовать тебя! — говорил он, целуя её шею, спускаясь к груди.
Майка полетела на пол.
— Как красиво! — восхищенно шептал он, любуясь открывшимся видом.
Гермиона утопала в его серых глазах. Он разглядывал её так, словно она невероятно прекрасная картина. Его губы влажно и жарко легли на нежную бархатную кожу груди, жадно всосали возбужденый розовый сосок. Потом другой. Нетерпеливые пальцы сжимали и гладили её тело везде, где только можно и нельзя. Гермиона царапала его кожу через рубашку, целовала его кожу на шее и думала, что сойдёт с ума, но тут его чувственные губы начали спускаться ниже и это совершенно выбило у неё почву из под ног.
— Драко, что ты делаешь? — она покраснела, когда он спустился к её животу, а сам вдруг сполз с дивана на ковёр и оказался у неё между ног. Она хотела сдвинуть колени, но он мягко, но настойчиво начал целовать её бедра, пробираясь ближе к её трусикам.
— Я хочу кое-что попробовать... — шептал он.
Она лишь тихо застонала и откинулась назад, чувствуя, что там внизу разгорается вулкан.
— У меня сводит челюсти от твоего вида! — прорычал Малфой, когда медленно стянул с неё те самые розовые трусики.
Гермиона сгорала от стыда и возбуждения, она мысленно порадовалась, что сходила в душ как раз перед приходом Малфоя. А когда его наглый язык прикоснулся к нежной коже между ног, она забыла об этом и вообще обо всем на свете.
— Драко, что ты делаешь со мной? — выстанывала кудрявая, изгибаясь на диване, воспламеняясь от каждого движения его ласкового искусного языка. — О, Мерлин! Ты убиваешь меня!
Она схватилась пальцами за его светлую шевелюру, умирая от нежности и воспаряя к небесам.
— Ты такая сладкая, красивая, моя любимая девочка! — шептал он, его длинный палец проник в неё там внизу в её горячее лоно чувствительно надавливая на правильные точки.
Эти слова и новые ощущения подкинули её на такую высоту, что она еле слышно вскрикнула и кончила, тая под его ласками.
А он гладил её тело, грудь, ласково зацеловывая нежную кожу. Гермиона лежала на диване безвольной куклой, в голове розовый туман, а в животе растекается лава.
— О, Мерлин! Драко, я никогда такого не испытывала...
— У меня это тоже впервые, но мне понравилось... — его глаза горели, на щеках красные пятна, он был все ещё возбужден и часто дышал. — Ты очень вкусная, Гермиона...
Девушка присела рядом с ним на ковёр, поцеловала в его жаркие губы, которые только что ласкали её там, внизу, пробуя себя на вкус.
Гермиона, не смущаясь ни своей наготы, ни того, что делает, расстегнула его штаны:
— Драко, я хочу дотронуться...
Он застонал, закусывая губу, когда её прохладная рука легла на его возбужденную плоть.
— Гермиона... Ох, драклл... М-м-м... — она крепко сжала и провела всего два раза по гладкому напряжённому члену.
Сквозь зубы, блондин издал приглушенный стон и кончил в свою руку. Устало дрожа, склонился на её плечо своей светлой головой. — Грейнджер... Прости... Я...
— Молчи... — девушка обняла его, а блондин поцеловал её в уголок рта, потом ещё и ещё, в губы, шею, грудь и вот он уже снова её хочет...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Грейнджер!
В окно резко постучали. Они вздрогнули и обернулись. Драко сразу же накинул на неё халат. В окно желтым глазом на них смотрел огромный чёрный ворон.
