— Да, но... — Юля была готова заплакать. Теперь она уже думала не о профиле, а о том, как бы поскорее сбежать от позора.
— Дело в том, что я знаю вашу маму. Я бы даже сказал, что очень хорошо знаю Марию Петровну Кузнецову.
Анатолий Федорович и Анна Степановна смотрели телевизор. Само по себе это еще ни о чем не говорит. Потому что Анатолий Федорович смотрел телевизор непрерывно и стараясь почаще менять каналы. Таким образом он был в курсе всех новостей политической жизни во всем мире. Кроме того, он еще читал газеты. Сегодня был особый случай. Они смотрели телевизор вместе. Шел концерт из Колонного зала Дома союзов. Совсем как раньше...
Звонок в дверь нарушил эту идиллию. Анатолий Федорович, которому уже поднадоел концерт, встал.
— Я открою.
Как всегда пренебрегая правилами безопасности, предписывающими спрашивать «кто там», Анатолий Федорович открыл дверь.
Перед ним стоял симпатичный молодой человек с бумажкой в руках. Заглянув в эту бумажку, молодой человек поднял глаза на хозяина дома.
— Здравствуйте, Анатолий Федорович!
Анатолий Федорович никогда не видел этого юношу и поэтому не смог скрыть удивления.
— Здравствуйте, молодой человек. Вы ко мне?!
— Позволите войти?
Анатолий Федорович посторонился, пропуская Биг-Мака в прихожую. Биг-Мак быстро осмотрел прихожую. Все правильно. Именно в таких домах и бывают неожиданные удачи. Откуда знать старику, что одна из его марок за последние сорок лет выросла в цене в миллион раз!
— Еще раз здравствуйте. Я из инвестиционной компании «Каравелла». Вы с Анной Степановной свои ваучеры еще никуда не вложили?
Анатолий Федорович отрицательно покачал голвой.
— Замечательно! Вот проспект нашей фирмы. — Биг-Мак выудил из кейса и передал старику листок бумаги. — Но, если позволите, я бы хотел рассказать вам обо всем не спеша. У вас есть несколько минут?
— Постойте, молодой человек, я не совсем понимаю. За что такое внимание?
— Да честно говоря, я уже почти весь ваш дом обошел. Кто-то сразу свои ваучеры продать хочет. Но вы же не из таких. Сразу видно, вы человек предусмотрительный, вы лучше вложите во что-нибудь солидное, продавать не станете.
— Что продавать?
— Ваучер. Приватизационный чек. Наша компания «Каравелла» разместит их наивыгоднейшим образом и возьмет минимальные комиссионные. Семьсот процентов годовых вас устроит? Причем все будет оформлено завтра же, конкретно на вас с супругой, безо всяких очередей, и «время пошло».
— Что значит, на меня? — Анатолий Федорович старался разобраться в неожиданном предложении.
— Вы придете, — Биг-Мак вынул толстую тетрадь, пролистал ее, — в одиннадцать тридцать с супругой... Да! И обязательно с паспортами. Наш адрес — улица Мясницкая, тринадцать. Извините, но другое время завтра занято. Мы выделяем каждому клиенту полчаса, и вам не придется ждать, клерк немедленно оформит именные квитанции на получение дивидендов. Извините, мы еще не успели отпечатать настоящие акции — Россия, что возьмешь... — Биг-Мак очень тщательно проработал подробности и действительно боялся чтонибудь забыть. — Принесете и оставите у нас ваучеры, но взамен получите самые надежные гарантии и постоянный доход!
Биг-Мак мог говорить еще долго, но раздался звонок в дверь. Анатолий Федорович открыл.
На пороге возник запыхавшийся Дуб. Не успев перевести дух, Дуб заговорил.
— Этот... Из «Каравеллы»... У вас?
— У меня, а что? — Анатолий Федорович посторонился, пропуская мальчика в прихожую.
— Слава Богу! А то моя мать его выгнала, а сейчас батя пришел, а она ему рассказала, а он ее как... Ну и меня тоже... Говорит, без него не возвращайся, чтоб на завтра да на утро...
Концерт прервали выпуском новостей, и Анна Степановна заинтересовалась долгим отсутствием мужа.
— Толя, кто там опять?
— Все в порядке, Анечка, это ко мне.
Дуб не дал договорить хозяину дома. Впрочем, он его и не интересовал. Для него существовал только Биг-Мак.
— Пойдемте к нам, а то отец... А то мне... Это мать...
— Нет, ты, Пономарев, меня к себе больше не затащишь. Да и время на завтра у меня уже кончилось. Я вот только что с товарищем Кузнецовым договорился на одиннадцать тридцать. — Биг-Мак повернулся к Анатолию Федоровичу, словно призывая его в свидетели. — Да?! Мы уже договорились?
Но Дуб, как хороший ученик, твердил одно и то же.
— А отец... А мать... А он мне...
— Итак, Анатолий Федорович, — Биг-Мак решил не обращать внимания на запыхавшегося подростка. — Вот вам наш адрес, ждем завтра в...
— А как же я?! — Дуб уже орал.
— Сказал же, нет больше на завтра. — Биг-Мак был непреклонен.
— Да мне ж отец не поверит! Скажет, что я вообще никуда не ходил. В подъезде курил!.. Да он мне!..
— Слушайте, молодой человек, — Анатолий Федорович решил вмешаться. — Как вас зовут?
— Би... То есть Николай. — Чуть не прокололся Биг-Мак.
— Так вот, Николай, давайте, мы придем послезавтра, а завтра освободите для Пономаревых.
— А вам что, безразлично? Это же целый день пропадет. Я же вас задним числом оформить не смогу!.. Вы потеряете почти два процента... Это минимум шестьсот рублей...
— Ничего, переживу. — Старик снисходительно улыбнулся. — Как у вас послезавтра?
— Сейчас посмотрю. — Биг-Мак внимательно пролистал тетрадь. — Давайте в то же время. Подойдет?
— Вполне.
— Записываю. Послезавтра в одиннадцать тридцать — Кузнецовы.
— Ас нами как? С Пономаревыми? Может, зайдете? Отец там...
— Не поверите, Анатолий Федорович, но это еще не самый страшный случай! Хорошо, пошли к твоему отцу! До свидания, Анатолий Федорович. Всего наилучшего, ждем вас послезавтра. Не подведите меня...
— Приду-приду. Мы с супругой будем ровно в одиннадцать.
— В одиннадцать тридцать...
— Мы любим прийти чуть пораньше.
Юля и Шведов сидели на очень удобном диване, за низким журнальным столиком. Кофе в чашках остыл, мороженое в блюдцах растаяло. Разговор шел уже давно. У Юли мокрые, красные от слез глаза. Шведов говорил, глядя не на нее, а в свою пустую кофейную чашку.
— Юленька, пойми меня. Я не знал, что ты за человек. Это не имело значения с точки зрения моего к тебе отношения. Но было важно, как ты отнесешься ко мне. Поэтому я узнал, где ты учишься. Приехал к директору училища и попросил дать возможность набрать практиканток-стажеров. Ты бы видела, как он обрадовался! Честно говоря, идея не моя. Это Регина придумала. Она вообще мастерица на выдумки. Я ей, конечно, в целом ситуацию не объясняю. Только отдельные фрагменты. И она дает изумительные тактические советы. — Игорь Андреевич усмехнулся подвернувшемуся каламбуру. — Иногда, правда, не очень тактичные. Мне и в голову не могло прийти, что ты так превратно меня поймешь... Я очень люблю твою маму. И вот даже решился попросить твоей помощи. Ты уже взрослая, все понимаешь. Конечно, я не претендую на то, чтобы ты считала меня своим отцом. Это было бы смешно. Но поверь, для меня ты дочь. — Шведов посмотрел на Юлю, надеясь понять, что она по этому поводу думает, но не нашел ее глаз, девочка внимательно изучала узоры на ковре под столом. Помолчав, Игорь Андреевич продолжил: — Маме сейчас очень трудно. Она хочет уйти ко мне, но не знает, как к этому отнесешься ты, Саша... Помоги, Юлька... Не мне, маме помоги... Давай поможем ей быть счастливой...
