сумку и достала из неё сундучок. Поставив его на стол она отщелкнула замок и подняла крышку, демонстрируя, что он доверху набит золотом.– Здесь всё, что я должна. Прошу учесть, как полагается. Не хочу, чтобы со мной, как... Я даже дом заложить успела, чтобы не затягивать с уплатой долга.– Как с кем, госпожа Мирхон?– Со служащими кухни и столовой. Как будто не знаете...– Вот именно, что хотел бы узнать эту историю от Вас.Бывшая кастелянша нервно затеребила складку на юбке.– Уже неважно. Только отпустите меня.Я показал Олли на сундучок, предлагая ему пересчитать деньги.По мере того, как столбики, сложенные из монет росли на столе, алчный огонь в глазах госпожи Мирхет продолжал разгораться, но в какой-то момент, словно женщина внезапно о чëм то вспомнила, он сменился испугом. Олли едва успел вписать итоговую сумму в акт, как бывшая кастелянша быстро поставила свою подпись и, несмотря на свои габариты, чуть ли не бегом покинула кабинет.– Ты хоть что-нибудь понимаешь, Глен? – недоумëнно пробормотал Олли, ставя на замок сундучка поверх моей печати свою, так как выступал свидетелем при передаче денег.– Вообще ничего. Выясни, пожалуйста, что такого случилось с поварами и подавальщицами с тех пор, как они покинули стены Академии. Не хватало ещё, чтобы в один прекрасный день явились стражи и перевернули Академию вверх дном.– Можешь считать, что меня уже здесь нет.После того как Олли вышел, я отдал распоряжение Айлин найти и пригласить в мой кабинет казначея.Что же всë-таки стряслось с поварами, что они быстро погасили все наложенные на них взыскания, попутно перепугав чуть ли не до икоты бывшую кастеляншу? В одном был уверен точно: ни я, ни Олли, ни студенты Тёмного факультета ни при чëм. Всем нам было попросту некогда. Но кто тогда?!Впрочем, долго предаваться раздумьям не удалось: пришёл казначей. Золото, принесённое госпожой Мирхон, он забрал без лишних вопросов. Правда, вскоре вернулся с целой кипой бумаг, котрые мне предстояло подписать. Памятуя, как вольно привыкли служащие Академии обходиться с казёнными деньгами, пришлось несколько часов потратить на детальное изучение буквально каждой строчки. Казначей недовольно пыхтел и сопел, но молчал. Пререкаться со мной он не решился.Вроде всё было "чисто", но некоторые пункты выглядели сомнительными. Пришлось под выдуманным предлогом отослать на время казначея, а самому сходить к Ростроку, чтобы дух взглянул на бумаги. Бегло пробежавшись взглядом, он набросал на отдельном листе несколько строчек и порекомендовал через неделю проверить исполнение, в крайнем случае, позвать его. Поблагодарив Рострока, в ответ получил лишь несколько взмахов рукой, дескать, не отвлекайте. Судя по фанатичному выражению лица, он снова наткнулся на что-то из ряда вон выходящее. Боюсь даже представить, что именно дух смог обнаружить. Жаль, что нельзя его оставить в Академии навсегда. Где бы найти такого же специалиста в бухгалтерию?Уладив все нюансы с казначеем, я занялся составлением заказа на пошив недостающих комплектов студенческой формы и постельного белья. Собственно именно по этой причине не стал пускать делам ход, привлекая стражей, а земенил на штрафы и возмещение ущерба. Когда ещё расследование закончится, потом суд вынесет решение, а форма нужна уже сейчас.Поручать Хендрику не стал, пусть освоится немного, потом можно будет полностью передать ему эту часть обязанностей. Оставалось дописать всего ничего, как дверь кабинета с грохотом распахнулась, явив Олли:– Глен ты не поверишь!Нет, всë-таки стоило его убрать из исключений.
Глава 63. Кара
Мельком взглянув на меня, Олли спохватился и несколько раз приложился кулаком к косяку:– Тук-тук-тук.Ругаться на него было невозможно, поэтому я просто махнул рукой:– Присаживайся уже и рассказывай.Олли закрыл за собой дверь и активировал заклинание от прослушки.– Значит так. Покинули повара и подавальщицы Академию нормальными. А вот в Миверн пришли уже... – он сделал театральную паузу.– Не томи уже. Они что вернулись домой избитыми и весьма потрëпанными?Олли фыркнул:– Отнюдь. По домам они разошлись будучи чистыми, опрятными и даже выбритыми. Ну или у кого там что на лице было с растительностью изначально. Вот только сильно похудевшими, даже измождëнными и с некоторыми, кхм, отклонениями.– Это какими же? – я отложил перьевую ручку в сторону.На лице друга расплылась ехидно-зловещая улыбка:– Они перестали есть мясо. Более того, при малейшем упоминании о нëм их теперь выворачивает. И от вида, и от запаха, и даже от намëка на это слово. А ещё они крайне нервно стали реагировать на червей, личинок и насекомых в целом. Ничего не напоминает?– Ты думаешь, их накормили тухлым мясом, как это сделала Адарнелия Эмильрин с Лиассом? Но она точно не могла провернуть с поварами такое после их выдворения из Академии. Ведь на это нужно время, а она почти всегда находилась на виду. Фесса по её указке? Тоже сомнительно.– Вот и я о том же. Учитывая, что ни повара, ни подавальщицы ни на минуту не задержались в пути, а также внешние изменения, можно смело предположить, что они попали в какую-то временную ловушку и пробыли в ней примерно полгода. Если не больше.– На подготовку подобной требуется прилично времени и сил. Вряд ли это кто-то из Академии. Либо тут замешан исполнитель. Но у кого хватит возможностей, чтобы нанять мага такого уровня? Даже если учесть, что Адарнелия Эмильрин из богатой семьи...– Ей пришлось бы продать все свои украшения и наряды, – поддержал мою мысль Олли. – Я позволил себе прогуляться по дороге к Миверну и не обнаружил никаких следов. Абсолютно. Да, прошло время, но даже ни малейшего намёка на отпечаток ауры сильного мага засечь не удалось. Понимаешь уровень, не правда ли?Я кивнул. В качестве разведчика Олли не было равных. Даже странно, что пропавший учебник до сих пор не нашёлся. Видимо, его сразу после последней подмены уничтожили.– А что говорят повара с подавальщицами о том, что с ними случилось?Олли досадливо поморщился:– Пообщаться с ними не удалось: они продали свои дома и уехали в неизвестном направлении. Но как сказали их соседи, ни слова о произошедшем никому не сказали. Думаю, они находятся под заклятием о неразглашении. Найти их?– Не стоит. Свои долги они перед Академией погасили, а если кто-то решил их наказать по справедливости... Зачем же вмешиваться в благое дело?Олли забарабанил пальцами по подлокотнику:– ... тем более, что они никому ничего не расскажут не только из-за заклятия, но и просто потому, что побоятся более суровой кары от стражей. Или что "исполнитель" явится по их души и тогда сменой рациона не ограничится.– Вот
