После этого якша снова сказал:
– На западе имеется Западная страна, где разводят скот{148}. Там также весьма благостно. Великому царю стоит туда отправиться.
Царь был также рад сделать это, и наслаждался он всеми благами в Западной стране, где разводят скот, сорок тысяч лет.
И снова якша сказал:
– На севере имеется Северная страна неблагозвучных голосов. Люди той страны живут в дружбе и обладают прекрасным достатком. Поэтому царю стоит отправиться в ту страну.
Царь с радостью отправился туда и в течение восьмидесяти тысяч лет наслаждался всеми пятью радостями в стране неблагозвучных голосов.
Затем якша оказал:
– Благостность местопребывания четырех божественных царей из рода великих царей-хранителей не поддается измерению. Царю следовало бы туда направиться.
Царь вместе с советником и войскам четырех родов взмыл в небо и направил свой путь в ту страну.
Четыре великих царя, издалека увидав его, перепугались и, собрав войско, вышли навстречу. Однако они ничего не могли поделать и вернулись назад.
Цзивокье правел там, наслаждаясь всеми благами, десять тысяч лет и [затем] решил отправиться в обитель тридцати трех богов. Вместе со всей своей свитой он взмыл в верхнее небо и направил свой путь в обитель тридцати трех богов.
В то время в долине горы Меру обитало пятьсот риши. Упавшие испражнения и моча царских слона и коня коснулись риши, и те спросили один другого:
– Что это?
Один риши, обладавший острым умом, сказал другим:
– Царь Цзивокье следует в обитель тридцати трех богов. Несомненно, это нечистоты его слона и коня.
Разгневавшись, риши с помощью мантр{149} и мудр{150} преградили путь Цзивокье и его многочисленной свите.
Царь же, узнав об этом, произнес такое заклятие:
– Если я обладаю благой заслугой и могуществом, то пусть эти риши явятся ко мне и почтят меня!
В силу великих царских достоинств и его могущества пятьсот риши один за другим предстали перед ним и служили ему. И путь в обитель тридцати трех богов был продолжен.
Поднявшись вверх, царь и его свита издалека увидали прекрасный дворец богов, сверкающий всеми цветами радуги. В том прекрасном дворце имелось двенадцать с половиной сотен ворот. Испуганные боги заперли ворота на тройные железные засовы.
Цзивокье вместе с войском беспрепятственно подошел к дворцу. Протрубив в рог, он натянул и отпустил зазвеневшую тетиву. Тут же все двенадцать с половиной сотен ворот одновременно сами собой отворились, и вышел Индра встретить царя. Он ввел царя во дворец богов и усадил его на половину своего трона[114].
Владыка богов и владыка людей походили друг на друга своим внешним видом. Смотрящие на владык не различали их [с первого взгляда] и распознавали, только приглядевшись.
Царь пребывал во дворце богов, наслаждаясь всеми пятью наивысшими радостями, на протяжении тридцати шести кончин и новых воплощений владыки богов Индры, последним из которым был бодхисаттва по имени Кашьяпа.
В то время владыка асуров двинул на богов свои войска. Индра не мог противостоять им и вместе со своим войском бежал назад, в свою обитель.
Тогда вышел Цзивокье, протрубил в рог, прозвенел тетивой лука, и тут же все войско асуров обратилось в бегство.
Тут Цзивокье подумал: «Никто не может сравниться со мной силой и могуществом. Затем же делить власть с Индрой? Лучше я убью его и буду господствовать один».
Но как только возник этот греховный помысел, царь тут же низвергся с небес и упал при последнем издыхании около дверей своего прежнего дворца, пришедшего в упадок. К нему приблизились люди и обратились с такими словами:
– Если нас спросят, каким образом умер владыка мира царь Цзивокье, что на это отвечать?
– Если такое спросят, – сказал Цзивокье, – то отвечайте следующее: царя Цзивокье сгубила власть желаний. Четыреста миллионов лет правил он четырьмя континентами, семеро суток падали дождем драгоценности, и хотя двух обителей богов достиг он, но все было ему недостаточно, за что он низвергся с небес и умер.
– Поэтому, монахи, – заключил Будда, – страсть к наживе и славе воистину есть великое зло. Навсегда отриньте ее и сосредоточьте все помыслы на достижении истинного просветления.
Тогда Ананда спросил Победоносного:
– Что за благую заслугу сотворил в прежнем рождении царь Цзивокье, если обрел столь великий плод?
– Давным-давно, столь бесчисленное количество калп тому назад, что и умом не окинешь, – рассказал Победоносный, – в мир явился будда Пурша и вместе со своим окружением творил в миру благие дела. В то время женился сын одного брахмана. А по обычаю мирян, когда женишься, надо рассыпать горсть гороха. И тот юноша, взяв горсть гороха, вышел, чтобы рассыпать его. На дороге он встретился с Победоносным и, очень обрадовавшись, рассыпал перед ним этот горох. Четыре горошины попали в патру Победоносного, а одна – на его темя. Только по причине и вследствие этого юноша обрел великую благую заслугу. Четыре горошины, попавшие в чашу для подаяния, обернулись для него владычеством над четырьмя континентами. Горошина, приставшая к темени, обернулась наслаждением и почестями в двух обителях богов.
Прослушав рассказанное Победоносным, некоторые его ученики обрели духовные плоды от первого до архатства.
И многочисленные окружающие безмерно радовались сказанному Победоносным.
Глава сорок шестая.
О десяти сыновьях женщины Суманы
Так было однажды услышано мною. Победоносный пребывал в Шравасти, в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. Младшую дочь домохозяина Анатхапинда- ды, девушку чрезвычайно красивую, звали Сумана. Из всех дочерей тот домохозяин больше всего любил свою младшую дочь и поэтому, куда бы ни шел, ее также брал с собой.
Как-то раз домохозяин пошел поклониться Будде, и вместе с ним пошла младшая дочь. При виде Будды девушку охватила огромная радость, и она решила умастить благовонной мазью его жилище.
В то время девушка держала в руках яблоко, и Победоносный сказал:
– Дай!
Девушка тут же положила его в руку Победоносного, который, приняв яблоко, начертал на нем названия различных превосходных благовоний и вернул его девушке. Когда девушка вернулась с родителями домой, она отправилась на рынок и купила множество различных благовоний, которых желал Победоносный.
Затем девушка снова пошла в сад Джетавана и целый день умащивала благовониями жилище Победоносного.
Случилось так, что тем временем сын царя страны Цзяшири был послан в Раджагриху. По пути царевич оказался в саду Джетавана. Увидав там девушку, которая умащивала благовониями [жилище Будды], он влюбился в нее и, порешив взять ее в жены, попросил эту девушку у царя Прасенаджита.
– Кто она? – спросил царь.
– Она дочь домохозина Анантхапиндады, – последовал ответ.
– В таком случае у меня просить ее бесполезно. Проси у родителей самой девушки! – сказал царь.
И хотя царевич слезно просил у царя Прасенаджита [удовлетворить его желание], тот по-прежнему отвечал:
– Делай так![115]
Тогда даревич отправил назад в свою страну всех слуг и свиту, оставив себе только одного слона.
Выбрав время, он пришел в сад Джетавана, похитил девушку Суману, сел на слона и пустился в бегство. Домохозяин Анантхапиндада хотя и отправился за ним в погоню, но не догнал. А царевич, вернувшись в свою страну, женился на Сумане.
Прошло время. Жена царевича забеременела и спустя должное число месяцев принесла десять яиц. Яйца лопнули, и из каждого яйца появилось по восхитительно-прекрасному ребенку.
Дети выросли отважными и ловкими юношами, любившими охотиться на диких зверей и убивать их.
