Но на войне профессионал — всегда профессионал. Даже умирая, он найдет способ забрать жизнь своего врага. Когда рычание ноктопуса перешло в предсмертный хрип, восьмилапый последним усилием вскинул одну из своих бронированных клешней и вонзил единственный уцелевший налокотный шип глубоко в желтый глаз Зиланта.
Змей завизжал, забил хвостом, раскидывая вокруг грязный снег, но жизнь уже покидала его могучее тело, и вскоре он замер, бессильно распластав крылья. Одновременно с ним затих, задохнувшись в смятом, словно консервная банка, доспехе, и ноктопус.
И воцарилась над прогалиной звенящая, неестественная тишина…
…Два черных клинка поверженного ноктопуса торчали из сугроба, словно кто-то тянул из-под снега руку с растопыренными «викторией» длинными кривыми пальцами.
— Победа… — прошептал Илья и выбрался из снежной ямы, в которую его швырнул последний взрыв. Помахал руками, пару раз присел — вроде все цело, только в ушах шумит, голова кружится да еще безумно хочется в туалет.
Однако прежде чем облегчиться, он добрался до мечей ноктопуса, вытащил их и понес к машине.
Только тут он увидел, во что превратился джип. Стекла с пассажирской стороны выбиты, крыша пробита толстым корявым суком, крыло разодрано о торчащий из снега пень, дверцы вмяты…
— Да чтоб вашу мать… тридцать три раза без передыха! — с чувством выругался Илья, швырнул клинки на заднее сиденье и тут увидел Удбурда.
Зеленоглазый Пастырь шустренько бежал по прогалине, волоча на плече изрядно округлившийся мешок. Еще издали он закричал:
— Скорее, живущий и смертный! Скорее! В машину!
— Обождешь… — процедил Илья, отвернулся от погибших и расстегнул ширинку…
Небо над его головой начинало сереть — самая длинная ночь в году наконец-то закончилась…
Глава двенадцатая
Далеко на востоке, в сырых и влажных подземельях Пустого Колодца ползла, волоча раздувшееся брюхо по черным камням, огромная коричневая жаба.
Застыв на краю большого грязевого озера, от которого валил невидимый в темноте пар, жаба по-человечески скорбно вздохнула, и одинокая слеза скатилась из ее красноватого глаза светящейся перламутром жемчужиной.
Оцепенение ее длилось недолго. Опустив плоскую, усеянную бородавками, чудовищную морду вниз, жаба погрузилась в черную теплую жижу и принялась извергать из себя длинные слизистые тяжи икры. Похожие на исполинские бусы, тяжи ложились в теплую грязь, и внутри гигантских, с бычью голову икринок начинался таинственный процесс развития новых детей хозяйки Пустого Колодца.
За миллионы лет своей бесконечной жизни она не раз по воле Большухи провожала своих отпрысков в походы и набеги. Часто бывало, что все дети Скользкой гибли в яростных битвах, но всякий раз воинство Хтоноса возрождалось вновь — для новых сражений…
Интердум квартус
Стоящий-у-Оси и Поворачивающий Круг плечом к плечу замерли возле серого каменного стола посреди темного зала, а из мрака многоголосым хором неслись негодующие голоса членов Великого Круга:
— Это неслыханно! Даже живущие и смертные проводят разведку перед ответственными операциями!
— Гибель Высокой Комиссии — на вашей совести!
— Тридцать Пастырей-Изгнанников погибли от оружия Слепцов! Такого не было никогда!
— Двенадцать рук ноктопусов — слишком большая цена за разгром Орды Хтоноса!
— Руководство некомпетентно!
— Вы поспешили с Кровавой Стрелой!
— Позор!
— Позор!!
— Позор!!!
Поворачивающий Круг спокойно выслушивал все это, лишь изредка улыбаясь уголком рта. Дождавшись, когда упреки несколько стихли, он сказал, обращаясь к собравшимся:
— Почитаемый эррис! Мы с моим коллегой и верным другом эрри Арксом Стипесом рады, что небывалый по своим масштабам Прорыв Хтоноса остановлен. Основные силы Темной Девы уничтожены…
— Да, но какой ценой! — выкрикнул кто-то.
— Почитаемый эрри… э-э-э… Антэ Диэм? Да! Вы совершенно верно подняли тему цены, заплаченной за победу…
По невидимым в темноте рядам Пастырей пробежал возмущенный гул голосов — называть имя Говорившего-из-Тьмы было не принято, кем бы он ни оказался.
Эрри Орбис Верус тем временем продолжил:
— Однако! Цена — это понятие слишком широко трактуется даже живущими и смертными. И я считаю, что нам не следует употреблять его здесь. Я бы предложил иное слово: жертва! Мы принесли на алтарь Великого Круга жертву, причем, почитаемый эррис, заметьте: жертву осознанную!
— Как это понимать? — звонкий выкрик вновь прервал явно заготовленную речь Поворачивающего Круг.
— А понимать это, почитаемый эрри Игнэ Мэль, следует так: Высокая Комиссия, Элатус Онис, посланная нами с эрри Арксом Стипесом в страну Изгнанных, выполняла роль разведывательно-диверсионного отряда. По нелепой и трагической случайности весь достойный и почитаемый эррис, входивший в Элатус Онис, погиб, умерщвленный объединенной мощью иерархов Хтоноса и Слепцов из живущих и смертных. Память о семи героях будет вечно жить в наших сердцах…
— Но что такого героического они свершили, почитаемый? — снова прокричал кто-то из темноты и торопливо добавил: — Меня вычислять не надо, я…
— …Почитаемый эрри Фугит, — кивнул Поворачивающий Круг, вызвав новую волну удивленного гомона. — Так вот! В ходе попытки Элатус Ониса отнять у воплощенного Губивца артефакт Хтоноса, известный как Наперсток Темной Девы, на воздушное судно Слепцов были наложены силовые метки, позволяющие определять его местонахождение, несмотря на все технологические ухищрения живущих и смертных, примененные в этом, без преувеличения, уникальном летательном аппарате.
Таким образом мы смогли перебросить по измерениям восемь новейших истребителей F-22 «Раптор», созданных при непосредственном участии членов Великого Круга и с применением марвельных энергий, а также сориентировать всех Изгнанников и направить их против Губивца.
Да, бой с объединенными силами Хтоноса и Слепцов мы проиграли, но наши мужественные ноктопусы свершили невозможное, уничтожив всю Орду Хтоноса на земле. Таким образом, мощь Хтоноса существенно ослабла, и по сути в распоряжении Темной Девы осталась лишь горстка Слепцов, Губивец и иерарх Хтоноса, известный как Одноглазый. А Великий Круг по-прежнему могуч и силен, и кроме того, у нас имеется в рукаве джокер, о котором до сего момента никто и не вспоминал…
— Вы имеете в виду эрри Удбурда? Насколько нам известно, его не было среди тридцати погибших Изгнанников… — в круг света, освещающий каменный стол и стоящих возле него Пастырей, вышел седой импозантный мужчина в замшевой охотничьей куртке и тирольской шляпе с пером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
