План на ночь 5/6 декабря был аналогичен предыдущему — сначала выход торпедных катеров для атаки блокадных сил, затем — выход транспортного отряда к Эльтигену. Дислокация торпедных катеров на середину дня 5 декабря выглядела следующим образом.
Анапа: ТКА-13, ТКА-53, ТКА-82, ТКА-103 — все в строю (последние два утром прибыли из Туапсе);
Геленджик: ТКА-41, ТКА-51, ТКА-81 в строю, ТКА-22, ТКА-33, ТКА-43 на осмотре (прибыли утром из Анапы на перезарядку);
Тамань: ТКА-83, ТКА-105 в строю.
В четыре часа капитан-лейтенант Кочиев с ТКА-13, ТКА-53, ТКА-103, ТКА-82 вышел из Анапы в Кротков морским фарватером. В 18:03 отряд подошел в район точки поворота на Кротков (на зеленый створ) примерно в 4,5 мили юго-юго-восточнее мыса Такиль. Катера застопорили ход для точного определения места. Створные огни не горели. В 18:06 головной ТКА-103 дал ход и повернул на Кротков. Через минуту он подорвался на мине[105]. ТКА-13 снял с него экипаж, а самого Кочиева поднял из воды. Обошлось без жертв. ТКА-103 затонул в 18:17, а в 18:18 зажглись створные огни, по которым оставшиеся катера в семь вечера благополучно прибыли в Кротков. Туда же из Тамани подошли и ТКА-83 с ТКА-105 из Тамани.
Адмирал Черного моря Бринкман по-прежнему ожидал крупную попытку снабжения плацдарма. Блокада Эльтигена ночью с 5 на 6 декабря возлагалась опять на 6 БДБ, еще 3 БДБ должны были выйти в дозор перед Камыш-Буруном. Однако днем 5 декабря во время налетов 2 баржи погибли и 1 была выведена из строя. Поэтому эльтигенский и камыш-бурунский дозоры были уменьшены до 4 и 2 БДБ, соответственно. С юга блокаду Эльтигена поддерживали 3 раумбота. Понесенные в ходе дневных налетов потери позволили Бринкману еще раз напомнить командующему 17-й армии, на какие большие жертвы идет флот ради поддержания блокады.
Присоединив к своему отряду ТКА-83 и ТКА-105, Кочиев вышел к плацдарму. ТКА-13 вскоре сломал винт при ударе о подводный предмет, а остальные катера обнаружили баржи. В атаку в 22:18 смог выйти только ТКА-53 — его единственная торпеда взорвалась на берегу.
В течение 5 декабря в строй удалось ввести ДБ-20 и ПВО-18. В 00:15 6 декабря штаб 3-й группы высадки получил радиограмму поста № 2 из Эльтигена: «Боезапас, продукты не высылать, высылайте катера за нами. № 2335»[106]. Все говорило о том, что дело близится к трагической развязке. Тем не менее, в соответствии с ранее полученными приказами Холостяков направил к Эльтигену отряд Синенко. В 01:50 отряд вышел из Кроткова. ДБ-5, ДБ-20, ДБ-340 (последний — без мотора) шли на буксире у РТЩ-105, ПВО-21 и ПВО-25 в охранении ПВО-18, ПВО-28 и ПВО-29. Грузы на борту имели и все три буксировщика. Однако из-за ухудшившейся погоды отряд был вынужден вернуться. К утру на берег выбросило волной ПВО-25.
Поддерживая выход флота, батарея БС-640 в 00:01–00:15 выпустила по прожектору на мысе Чонгелек 23 100-мм снаряда. ВВС ЧФ по метеоусловиям ночью практически не летали. Лишь один МБР-2 в 20:30 отбомбился по огневым точкам у Эльтигена. У-2 132-й нбад за ночь в 118 (116) самолето-вылетах на снабжение Эльтигена сбросили 11,3 тонны грузов.
В 4 часа ночи 6 декабря в Тамань морским фарватером прибыли с юга СКА-031, СКА-036 и СКА-0141 с пятью десантными ботами. После длительного перерыва в составе 3-й группы высадки снова появились исправные «малые охотники».
12.3. Бои 6 декабря и прорыв
Ночью силы 6-й кавалерийской дивизии вновь были перетасованы между ударными группами. Наступление началось в девять. Группа Бориславски, не имевшая штурмовых орудий, продвигалась очень медленно. Защитники Эльтигена за ночь грамотно организовали систему огня на новой линии. Группа Портаческу, наступая через каменоломни, при поддержке штурмовых орудий вышла на южные и юго-восточные склоны маячной высоты. Здесь враг натолкнулся на особенно ожесточенное сопротивление и залег. Бойцы группы Паса смогли пройти лишь 100 метров и были прижаты к земле огнем с высоты 37,4 и с маячной высоты. Надежд на то, что задача дня будет решена, не осталось. Командующий 17-й армией предупредил, что больше не может выделять столько боеприпасов. Желая все же ликвидировать плацдарм, Альмендингер решил утром 7 декабря бросить в бой группу Мариенфельда.
Однако после обеда ситуация изменилась. Сказались недостаток боеприпасов у десантников, мощный вражеский артогонь и налеты пикирующих бомбардировщиков. Около 14 часов начался штурм маячной высоты. После двухчасового ожесточенного боя она пала. Кроме того, врагу удалось захватить южную половину поселка Эльтиген. Попали в плен часть тяжелораненых, лежавших в подвалах домов. Возникла угроза, что до темноты плацдарм будет рассечен на части и десантная группа перестанет существовать как организованная сила. Гладков решил провести контратаку. С наиболее спокойного северного участка были сняты рота 386-го батальона и рота 1339-го полка. Вместе с учебной ротой они составили небольшую ударную группу. Перед контратакой Гладков дал на Большую землю последнюю радиограмму: «Противник захватил половину Эльтигена. Часть раненых попала в плен. В 16:00 решаю последними силами перейти в контратаку. Если останемся живы, в 22:00 буду выполнять ваш 05»[107]. Перед контратакой удалось даже организовать короткую артподготовку. Командующий артиллерией дивизии вызвал огонь с таманского берега, и батареи 5 минут вели огонь по южной окраине Эльтигена. В результате боя, временами переходившего в рукопашную, половину поселка вместе с ранеными удалось вернуть. Оказалось, что часть раненых были убиты противником. Это добавило десантникам ожесточения в последующих боях.
Благодаря героической, без всякого преувеличения, борьбе удалось выстоять до темноты. К вечеру командование противника пришло к заключению, что завтра с плацдармом будет покончено. Однако сила сопротивления оказалась такой, что Альмендингер продолжал испытывать колебания. Вечером он сначала отменил решение о вводе в бой группы Мариенфельда, а затем все же перебросил ее к Эльтигену. Группа должна была вступить в дело при малейшей заминке в ликвидации плацдарма.
Наша ударная авиация продолжала действовать исключительно в интересах Эльтигенского плацдарма. Однако погода резко ухудшилась, десятибалльная облачность высотой 400–500 метров вынудила снизить активность. Штурмовики сделали по войскам 100 (98) вылетов, еще в 10 вылетах сбросили 1,9 тонны боеприпасов. Из-за сжатия плацдарма условия для сброса грузов стали гораздо хуже. Плохие погодные условия повлияли и на качество сопровождения. Истребителями один Ил был сбит и два подбиты (сели на вынужденную, подлежали ремонту), кроме того, сбит один ЛаГГ-3 и подбита одна «аэрокобра». Продолжала свирепствовать зенитная артиллерия — ею были сбиты 4 Ила и 1 ЛаГГ-3, подбиты и сели на вынужденную 2 Ила (в том числе один на свой аэродром, но с убранным шасси). Днем 14 самолето-вылетов по войскам сделали 14 «бостонов». Обошлось без потерь, несмотря на сильный зенитный огонь.
Немецкая авиация также основные усилия направила против Эльтигена. Из-за облачности Не-111 не действовали, а «штуки» произвели 179 самолето-вылетов, сбросив 86 тонн бомб на очаги сопротивления. Для сравнения: наша авиация сбросила 29,1 тонны. Противник израсходовал под Эльтигеном 270,7 тонн боеприпасов. 8 штурмовых орудий, участвовавших в бою, сделали 874 выстрела, то есть продолжали использоваться очень интенсивно.
К вечеру 6 декабря у Гладкова остались 2300 человек плюс 800 раненых. По немецким утверждениям, пленные впоследствии показали, что в прорыве должны были участвовать все, кроме 300 тяжелораненых.
В восемь вечера на КП дивизии собрались командиры полков. Были даны последние распоряжения перед прорывом. Документы сожгли, тяжелое оружие привели в негодность и закопали. Бойцам раздали последние боеприпасы. Запасов продовольствия хватило на горсть сухарей каждому и банку мясных консервов на двоих. Собрались около 2000 человек, включая раненых, способных передвигаться. В их числе были как минимум два офицера, из-за ранений потерявшие зрение: морской комендант Эльтигена капитан-лейтенант H.A. Кулик и летчик сбитого штурмовика 7-го гшап И.М. Моргачев. Раненые также были вооружены. Остатки 1339-го полка и 386-го батальона составили группу прорыва, слева и справа шли, соответственно, остатки 1337-го и 1331-го полков. В арьергард был назначен 335-й гвардейский полк (около 100 человек), в центре боевого порядка находился медсанбат с 200 ранеными. Незадолго до десяти вечера наша артиллерия открыла огонь перед рубежом прорыва, 14 «бостонов» нанесли удар по скоплению войск на южной окраине Эльтигена, затем еще 20 «бостонов» поодиночке бомбили различные цели западнее и южнее Эльтигена. Один самолет был сбит зенитками.
В 22:00 в небо взвилась красная ракета, и десант без единого выстрела в кромешной темноте пошел на прорыв. 150 метров удалось пройти беспрепятственно, потом ударил пулемет. Десантники рывком преодолели оставшееся до траншей расстояние. Перебив оказавшихся на пути румын из 14-го пулеметного батальона, эльтигенцы перешли вброд по колено в воде и грязи заболоченную часть Чурбашского озера и вырвались в степь. Люди были истощены голодом, в последние дни почти не спали из-за непрерывных боев и обстрелов, некоторые потеряли в болоте сапоги и шли босиком (в декабре!). Тяжелее всего приходилось раненым. Но кольцо окружения осталось позади, и это придавало сил. Сметая на своем пути батареи[108] и тыловые подразделения противника, основная группа во главе с Гладковым вышла к Солдатской Слободке. Там был захвачен продовольственный склад. Измученные переходом по степи, изрезанной балками, десантники смогли впервые за многие недели досыта поесть. Среди трофеев оказался даже шоколад. Затем последовал еще один переход, и к 5 часам утра основная группа вышла к подножию горы Митридат.
