Позади магини вдруг раздался грохот, и она резко отпрыгнула от бадьи, одновременно оборачиваясь и поднимая всю защиту. И почти сразу увидела сорванную с петель массивную дверь, одну из трех, которые Лиарена успела заметить, но открывать пока опасалась. Теперь дверь валялась на полу в облачке поднимающейся пыли, а на ней стоял тревожно озирающийся по сторонам Барент.
Не прошло и пары секунд, как в осиротевшем проеме показалась зеленая мордочка повара, а потом он резво влетел внутрь, явно подвинутый чьей-то решительной рукой.
— Лиа! — едва показавшись в дверях, проревел дорин, и этот грозный рык вдруг показался ей более откровенным, чем самое нежное признание.
— Я нашла Гласа, — отозвалась она, улыбаясь мужу нежно и чуть смущенно, хотя виновной себя ни в чем не чувствовала.
— Ну и где же эта пакость? — свирепо осведомился дорин, решительно направляясь к жене.
«Кто это? Не подходите! Вам всем будет плохо! Охрана! Жанор! Жанор! — тоненько заверещал в голове магини голосок Гласа, срываясь на отчаянный визг. — Ну где же ты, Жанор?! Я Миттену все расскажу!»
— А это еще кто такой? — недоуменно оглянулся Тайдир и нахмурился. — Лиарена, ты тоже его слышишь?
— Все его слышат, — мрачно процедил Барент. — Он не умеет говорить, зато способен передавать свои слова прямо в мозг. Причем сразу всем, кто находится рядом, мне маги объяснили. А вот слышать нас он может, у него на макушке бородавки чувствительны к звукам.
— Мне плевать на его бородавки, — зловеще усмехнулся дорин. — Я хочу видеть этого монстра.
— Вон, в бадье плавает, — пренебрежительно махнула рукой магиня, наблюдая, как серые, пробравшиеся в комнату вслед за ее мужем, ловко пеленают в воздушные плети мрачно сопящего Синяя.
И пока Тайдир сделал наконец те десять шагов, которые разделяли его от жены, она успела швырнуть в синего клона тройную дозу сонных чар. Как бы ни противен он ей был, но ярость уже перегорела, а хладнокровно убивать магиня не умела. И учиться почему-то не желала. Да и о магистрах обители вспомнила как нельзя кстати, наверняка они не откажутся от такого подарка.
— Как ты? — шепнул Тайдир еле слышно, оказавшись рядом с Лиареной, стиснув ее так крепко, словно не видел по крайней мере уже дней десять.
— Хорошо, — ответила она одними губами и подтолкнула мужа к бадье. — Взгляни на этого красавчика, он еще и угрожать пытается!
— Я и не глядя его в щепки разнесу за все пакости, — нехотя отрываясь от жены, пригрозил дорин, и в мозгу магини тут же зазвенел тонкий визг Гласа:
«Жанор! Убивают!»
— Не надо его рубить, — заволновался Зелен. — Миттен говорил, он удачный экземпляр, исключительный.
Последние слова повар произнес хрипловатым голосом Миттена, и в ответ тотчас раздался неистовый мысленный вопль бородавчатого монстра:
«Хозяин! Хозяин! Спасай! Чужие пришли, меня, маленького, порубить хотят!»
— Не ори так, сколько тебе говорить! — с ленивой злобой пробасил совершенно незнакомый Лиарене голос, и она резко оглянулась, не поверив своим ушам.
И тотчас застыла, чувствуя, как по спине ползет предательская холодная капля выжатого ужасом пота.
Дверь, противоположная той, в которую ворвались Тайдир с Барентом, была широко распахнута, и почти весь проем занимал огромный черный зверь с горящими яростной злобой глазами. Сбоку и чуть позади него стоял мужчина средних лет, небрежно поигрывая усыпанным драгоценными камнями посохом, как две капли воды похожим на тот, которым владел Экард.
Вот этот обитатель пещер был одет во все новенькое, и каждую вещь, от сапог до украшенной мехом шапки, Лиарена уже видела. В кладовых обители, откуда вместе с другими путниками отправляла тюки с вещами в стоявшую на болотах заставу.
Но самым страшным все-таки был не черный зверь, севший так, что стали видны все его шесть лап. Четыре обычных и растущая из плеч пара гибких, когтистых щупалец, похожих на покрытые чешуей змеиные хвосты. Да и незнакомец на первый взгляд не показался Лиарене особенно жутким.
В ужас магиню повергла легкость, с какой он превратил всех ее спутников в неподвижно застывшие статуи. Только глаза жили на их искаженных мукой лицах, и эти взгляды жгли девушку немым укором. Теперь она и сама не понимала, как могла забыть все предостережения отца, почему расслабилась, обнаружив вместо грозного врага визгливую тыкву, и не поставила ни щитов, ни сигнальных сетей?!
— Потерпи немного, Черн, — приказал незнакомец, проходя мимо зверя в комнату. — Сначала я посмотрю, какие подарочки принесли мне эти наглые людишки, а потом ты ими пообедаешь — всеми, кроме серых крыс, так глупо предавших хозяина, из них я сам потом буду делать коврики. И девчонку пока оставлю себе, давно сюда не попадало таких миленьких.
Это наглое заявление ударило дорину, как пощечина, она даже покачнулась и тут же гордо выпрямилась, прикидывая, с чего лучше начать борьбу с этим негодяем. Отец всегда советовал ей первым делом оценить серьезность противника и его возможности, и Лиарена немедля этим занялась. И тут же снова изумление на пару секунд отвлекло ее от главной цели.
Нет, возможности посохов отступников были известны магине очень хорошо, и недооценивать их она не собиралась. Но вот хозяин этого грозного оружия оказался далеко не прост. Девушка снова и снова вглядывалась в его ауру и не находила никаких ее следов. Это заставило ее замереть в попытке понять, как можно проверить, на самом ли деле незнакомец лишен магии или ему тоже доступен зеркальный щит?
— Синяй! — властно окликнул мужчина и оглянулся, ища взглядом огромного прислужника. — Быстро ко мне!
Коротко блеснула сорвавшаяся с его жезла почти незаметная молния и ударила в синюю кучу меха, но клон Зелена даже не дернулся.
Зато Лиарена за те мгновения, пока мужчина неверящим взглядом изучал спящего Синяя, успела бросить в живодера самый сильный паралич и снова замереть с самым безучастным видом.
— Проклятые камни, — рыкнул незнакомец, окинул быстрым взглядом кучку пленников и, сунув руку за ворот рубахи, извлек оттуда просто огромный и невероятно сложный защитный амулет. — Что за пакость?!
При одном взгляде на усыпанный камнями овал магиня почувствовала, как отчаяние холодной волной затопило ее сердце. Хотя мощный амулет незнакомца почти наверняка означал отсутствие у него зеркальных щитов и, следовательно, любых способностей к магии, радоваться этому было рановато. Ведь Лиарене, несмотря на целую гроздь напоенных магией камней, которые она носила на груди, не хватит ни сил, ни запаса энергии, чтобы одновременно пробивать защиту амулета и отражать удары жезла. Но тревожилась магиня теперь вовсе не о себе, ее зеркальный щит далеко не слаб. Зато злодея ничто не удержит от расправы с уже приговоренными им Тайдиром и Барентом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
